Мифы - Гай Юлий Гигин

Перевод с латинского, комментарий Д. О. Торшилова

под общей редакцией А. А. Тахо-Годи

Квадратными скобками [ ] выделяется текст, исключаемый издателями или переводчиком из рукописи; угловыми скобками < > — текст, гипотетически восстанавливаемый издателями или по необходимости вводимый переводчиком.

Знаком † (crux) отмечены испорченные в рукописи имена собственные, восстановить которые не представляется возможным.

Текст любезно предоставлен Дмитрием Олеговичем Торшиловым. Электронная версия исправлена по сравнению с печатным изданием 2000-го года. Значимые (т.е. кроме явных опечаток) исправления отмечены.

За исправления и дополнения комментария переводчик благодарит Антона Сватковского-Chronicler'а, за исправления перевода и инициативу публикации — Олега Ивика.

Книги, задача которых — изложить все мифы и только мифы, писали в Греции и Риме неоднократно, но сохранилось (за исключением совсем поздних) только два таких «руководства» — одно греческое, так называемая «Мифологическая библиотека» Аполлодора, и одно латинское — так называемые «Мифы» Гигина. Аполлодор сохранился лучше Гигина; кроме того, он превосходит его систематичностью, точностью и вообще наукообразием. Сравнительными же достоинствами Гигина, быть может, являются только простота и большая приспособленность для чтения и для использования в качестве справочника, а не для изучения. Аполлодор построен генеалогически, Гигин состоит из отдельных фабул. Генеалогии показывают мифологию как цельную и разветвленную систему, фабулы ясно излагают мифы по отдельности.

В отличие от классиков латинской литературы, чьи сочинения существовали к началу книгопечатания в десятках рукописей, рукопись сборника, подписанного именем Гигина, была известна только одна. По этому единственному кодексу [1], написанному в IX или X веке, «Мифы» были изданы филологом Якобом Мициллом в Базеле в 1535 году [2]. Текст находился в плачевном состоянии как из-за многочисленных ошибок переписчиков (прежде всего в именах собственных), так и из-за плохой сохранности самой рукописи: многие места были стерты или оборваны. Работу издателя усложняло и то, что рукопись была написана красивым, но неразборчивым (на что жаловался и сам Мицилл) беневентинским письмом [3]. Издание Мицилла, editio princeps (в основном тексте которого он исправлял откровенные ошибки, сохраняя их в примечаниях) является с тех пор исходным текстом сборника, так как сам «Фрейзингский кодекс» утрачен. Как выяснилось впоследствии, он был разорван на части; несколько листов сохранились в архивах и библиотеках Баварии. Восемь незначительных фрагментов были обнаружены в Регенсбурге и изданы в 1870 году [4]. Позднее, во время второй мировой войны, еще несколько листов нашел Б. Бишофф в архиве баварского архиепископата [5].

О существовании другой рукописи Гигина, содержавшей, вероятно, другую переработку исходного текста, свидетельствует палимпсест, найденный Б. Г. Нибуром в Ватиканской библиотеке [6]. На нем можно разобрать части фабул 67 («Эдип») и 71 («Эпигоны»), существенно отличающиеся от текста Мицилла. Отличаются от него и фрагменты древнего греческого перевода Гигина, о которых будет сказано ниже; эти фрагменты, в частности, позволяют утверждать, что книгу в древности называли не только «Мифами» (лат. fabulae, греч. μῦθοι), но и «Генеалогиями»; однако название Fabulae, сохраненное во Фрейзингском кодексе, точнее, хотя, наверняка, возникло позже.

Под именем Гигина, кроме настоящего сборника, сохранилось еще одно мифографическое сочинение, так называемая «Поэтическая астрономия». Оно содержит пересказы мифов о происхождении созвездий, «катастеризмов» («превращений в звезды»); из греческих сочинений этого рода сохранился сборник, приписываемый Эратосфену. Нельзя с уверенностью утверждать, что автор «Мифов» и автор «Поэтической астрономии» являются одним и тем же лицом; однако некоторые исследователи, в том числе предпоследний издатель оригинального текста Гигина Роуз (работа которого [7] положена в основу настоящего издания), исходя из сходства содержания и стилистики обоих сочинений, склоняются к тому, что их написал один и тот же человек, возможно, ко времени работы над «Астрономией» достигший большей зрелости и лучшего владения пером [8].

В составленные Светонием биографии грамматиков (20) входят сведения о другом ученом, носившем это имя: Гай Юлий Гигин, родом из Иберии, учился у Александра Полигистора, был отпущен Августом на волю и назначен им главою Палатинской библиотеки. Он общался с Овидием и историком Клодием Лицинием и составил многочисленные сочинения, из сохранившихся названий которых ни одно не может быть связано со сборником кратких пересказов мифов. Отождествление автора «Мифов» и Гая Юлия Гигина отвергается большинством исследователей: глава Палатинской библиотеки и друг Овидия не мог писать таким бедным и не всегда правильным латинским языком, как автор «Мифов», и допускать такие ошибки в переводе с греческого, как те, примеры которых будут приведены ниже [9]. Карл Ланге предполагал, что мифографические труды любимца Августа были впоследствии кардинально переработаны, сокращены и интерполированы полуобразованным анонимом [10]; слабым местом этой гипотезы является гипотетичность самого существования у Гая Юлия Гигина таких трудов.

Таким образом, о биографии Гигина, написавшего «Мифы», ничего не известно. Дефицит живого представления об авторе, имеющий место всегда, когда речь идет о писателе, известном только по сохранившейся книге, восполняется лишь интуицией исследователей. Признаваясь, что основанием его суждений является только впечатление от внимательного чтения Гигина, Роуз [11] представляет себе его недоучившимся провинциальным юношей, почти мальчиком, смело взявшимся (возможно, по совету учителя) за работу, которая была ему не совсем по силам. Через несколько лет, усовершенствовав свое знание языков и других наук, он начал работу над «Астрономией» (в предисловии к которой содержится признание автора в своей молодости). Неоспоримо в этом портрете то, что Гигин, безусловно, не принадлежал к культурной элите своего времени.

Основная часть книги Гигина является переводом с греческого (совсем не обязательно одной и той же книги). Свидетельство этого — остающиеся в ней фрагменты недопереведенного греческого текста (например, не поддающиеся переводу этимологии в фабуле 7 или ставящие Гигина в тупик сложные греческие слова, как в фабулах 12, 14), а также неясные места, которые могут быть объяснены только переводом с греческого (ср. фаб. 15). Гигин иногда даже создает латинские «неологизмы», калькируя греческие слова или придавая им латинскую форму [12]. В отдельных случаях, насколько можно судить, имело место непонимание греческого текста (см. прим. к фаб.