Авл Геллий - Аттические ночи

{70 В исторической системе латинского языка инфинитив будущего времени представляется аналитическим образованием, состоящим из именительного или винительного падежа причастия будущего времени и инфинитива esse (быть). Из этого и исходили эмендаторы Цицерона, предлагая исправить форму среднего рода futurum на форму женского рода futuram, согласовав с rem (винительный падеж от слова res, также женского рода, в данном случае означающего «обстоятельство»). Однако заметка Геллия показывает, что в архаической латыни, а иногда даже в языке классического периода форма инфинитива на -urum бывает соотнесена с формами женского рода и множественного числа, не согласуясь с ними в роде и числе, т. е. представляет собой не причастие, а инфинитив. См.: Тройский И. М. Историческая грамматика латинского языка. М., 2001. С. 310—312.}

{71 Гай Семпроний Гракх (154—121 гг. до н. э.) — знаменитый римский политический деятель и реформатор. Продолжая дело своего старшего брата Тиберия, убитого в 133 г., Гай Гракх, избранный народным трибуном на 123 и 122 гг., попытался провести ряд реформ с целью остановить разорение римского крестьянства — социальной и военной опоры римского общества. Проект предоставления гражданства латинам и союзникам привел к падению популярности Гракха и его убийству в 121 г. Гай Гракх считался блестящим оратором, но от его речей сохранились лишь фрагменты в передаче авторов, писавших о политической деятельности Гракхов.}

{72 Публий Попилий Ленат, консул 132 г. до н. э., был врагом Тиберия Гракха и активно преследовал его сторонников. В 123 г. до н. э., когда, видимо, и была произнесена цитируемая речь, Гракх сумел добиться изгнания Лената, но после гибели Гракха тот вернулся в Рим.}

{73 Fr. 34 Malc.}

{74 От всех трех глаголов приведен инфинитив будущего времени.}

{75 Квинт Клавдий Квадригарий (I в. до н. э.) — представитель младшей анналистики, перу которого принадлежало историческое сочинение «Анналы» не менее чем в 23 книгах, начинавшееся с галльского нашествия на Рим (390 г. до н. э.). Труд Квадригария сохранился только в цитатах у более поздних авторов, прежде всего Тита Ливия и Авла Геллия, весьма часто цитирующего или упоминающего «Анналы» Квадригария.}

{76 Fr. 43 Peter. Ср.: Noct. Att., I, 16, 1.}

{77 Fr. 79 Peter.}

{78 Валерий Анциат (I в. до н. э.) — как и Квадригарий, один из младших анналистов, автор «Анналов», огромного сочинения не менее чем в 75 книгах, начинавшегося, судя по всему, от основания Рима. По сравнению с Квадригарием Геллий цитирует Анциата гораздо реже, что, скорее всего, связано с субъективными предпочтениями нашего автора: простой и ясный язык Квадригария, лишенный внешних украшений, больше импонирует Геллию, чем напыщенный слог Анциата, склонного к риторико-драматическим эффектам.}

{79 Fr. 59 Peter.}

{80 Plaut. Cas., 691.}

- Так у Казины нет меча?

- Да целых два. - Как два? - Одним - убить тебя,

Другим же вилика {81} (Altero te occisurum ait, altero vilicum).

{81 Вилик (villicus) — управляющий поместьем.}

(12) Также Лаберий {82} в "Близнецах": {83}

{82 Децим Лаберий (ок. 106—43 гг. до н. э.) — римский мимограф, то есть автор мимов — коротких представлений в духе народного театра. От мимов Лаберия дошли 43 названия и отдельные фрагменты (около 170 стихов). Отличаясь язвительностью, Лаберий нередко в своих мимах делал объектом нападок Цезаря, за что последний заставил его выступить в миме собственного сочинения в качестве актера. Это влекло за собой потерю всаднического достоинства и, несмотря на то, что Цезарь впоследствии восстановил Лаберия в звании всадника, тот не смог забыть унижения. Хотя Геллий довольно часто обращается к творчеству Лаберия, он не считает его язык образцовым (Noct. Att., XVI, 7; XIX, 13, 3).}

{83 V. 51 Ribbeck.}

Не думал, говорит, что это сделает она (hoc earn facturum).

Следовательно, все они не были в неведении относительно того, что такое солецизм, но и Гракх [слово] dicturum, и Квадригарий - futurum и facturum, и Анциат - processurum, и Плавт - occisurum, и Лаберий - facturum употребили в неопределенной форме, (14) каковая форма ни на числа, ни на лица, ни на времена, ни на роды не разделяется, но все заключено именно в одной этой одинаковой форме, (15) подобно тому как Марк Цицерон употребил futurum не в мужском роде и не в среднем (ибо это, действительно, был бы солецизм), но воспользовался формой глагола, свободной от всякой необходимости [изменения] по родам".

(16) С другой стороны, этот наш друг говорил, что в речи того же Марка Туллия под названием "Об империи Гнея Помпея" Цицероном так написано, и сам так зачитывал вслух: "Когда ваши гавани - причем те гавани, благодаря которым вы живете и дышите, - были, как вам известно, во власти разбойников (in praedonum fuisse potestatem)", {84} и говорил, что in potestatem fuisse не является солецизмом, как полагает толпа недоучек, но утверждал, что сказано это по твердо установленному и испытанному правилу, которое таким же образом используется и у греков, {85} и Плавт, самый изысканный в латинской словесности [автор], в "Амфитрионе" сказал:

{84 Cic. De imp. Cn. Pompei, XII, 33.}

{85 Предлог «in» может управлять двумя падежами: аккузативом и аблятивом; в данном случае должен быть использован аблятив, отвечающий на вопрос «где?». Замечание Геллия показывает, что даже в классический период различие в употреблении падежей не было четко фиксировано.}

Разве вправду было у меня на уме (mihi in mentem fuit),

а не in mente, как принято говорить. {86}

{86 Plaut. Amph., 180.}

(18) Но ведь кроме Плавта, примером которого он в данном случае воспользовался, мы нашли множество подобного рода высказываний и у древних писателей и рассеяли повсюду эти замечания. (19) Даже если опустить и само правило и примеры, все же звучание и само расположение слов ясно обнаруживает, что это больше соответствует "заботе о выражениях" (ε̉πιμέλεια τω̃ν λέξεων) и мелодичности речи Марка Туллия, поскольку, притом что он мог сказать по-латински и тем и другим способом, он предпочитает говорить potestatem, а не potestate. (20) Ведь первое сочетание [звучит] куда слаще для слуха и совершеннее, а второе куда более неблагозвучно и незаконченно, если только у человека изощренный слух, а не невосприимчивый и грубый; что относится, клянусь Геркулесом, и к тому, что он предпочел сказать explicavit, а не explicuit, {87} которое уже стало более употребительным.

{87 Explicavit и explicuit — две равноправных формы перфекта от глагола explico, в данном случае имеющего значение «спасать, избавлять».}

Слова из его речи "О власти Гнея Помпея", суть следующие: "Свидетельница Сицилия, которую, окруженную со всех сторон многочисленными опасностями, он спас (explicavit) не устрашением войны, а быстротой решений". {88}

{88 Cic. De imp. Cn. Pompei, XI, 30.}

Но если бы он сказал explicuit, то звучание оказалось бы неудовлетворительным из-за незавершенной и слабой соразмерности слов. {89}

{89 Форма explicavit дает в конце строки двойной трохей, что, действительно, более привлекательно с точки зрения мелодичности.}

Глава 8

История, найденная в книгах философа Сотиона о блуднице Лаиде и ораторе Демосфене

(1) Сотион {90} был далеко не последним человеком в перипатетическом философии. Он сочинил книгу, полную множества различных историй и озаглавил ее "Рог Амалтеи". (2) Это выражение значит примерно то же, что "рог изобилия".

{90 Сотион из Александрии (I в. н. э.) — философ-перипатетик, учитель Сенеки.}

(3) В этой книге {91} об ораторе Демосфене и блуднице Лаиде {92} приведена такая история: "Коринфянка Лаида, - говорит [Сотион], - благодаря изяществу и прелестной внешности зарабатывала огромные деньги, и к ней толпами стекались со всей Греции богатые люди, и допускался только тот, кто давал то, что она попросила; просила же она чрезмерно много". (4) Отсюда, по его словам, родилась у греков общеизвестная поговорка:

{91 О Лаиде пишет в книге «Диадохи» другой Сотион, философ II в. до н. э. (Diog. Laert., II, 74).}

{92 Известны две блудницы с таким именем: Лаида Старшая, родом из Коринфа, современница Пелопоннесской войны (431—404 гг. до н. э.), подруга киренаика Аристиппа (Diog. Laert., II, 8, 75); Лаида Младшая, родом с Сицилии, современница Демосфена, одно время была рабыней знаменитого художника Апеллеса, потом — любовницей Алкивиада II. В цитируемом Геллием рассказе эти два персонажа курьезным образом смешаны.}

Не всякому мужу в Коринф плавание, {93}

{93 В оригинале цитата дана по-гречески.}

потому что напрасно прибыл бы в Коринф к Лаиде тот, кто не мог дать то, что она просила. (5) К ней тайком входит известный Демосфен и просит, чтобы она отдалась ему. А Лаида потребовала десять тысяч драхм - на наши деньги это составляет десять тысяч денариев. {94} (6) Пораженный и напуганный такой дерзостью женщины и величиной суммы, Демосфен поворачивается и, уходя, говорит: "Я не покупаю раскаяние столь дорого". {95} Но сами греческие [слова], которые он, как передают, произнес, более изящны: "Не покупаю, - сказал он, - раскаяние за десять тысяч драхм". {96}

{94 Драхма составляет 4,37 г серебра, денарий — 4,5 г.}

{95 Ср.: Ioh. Saris. Policrat., VI, 23.}