Абанта и Аглаи были два сына-близнеца Прет и Акрисий, и даже мать не знала кто из них выпал из ее бедер первым.
Некоторые, как Аполлодор, говорят, что близнецы Прет и Акрисий начали ссориться еще в материнском чреве. Абант, не знавший кто из братьев родился чуть раньше, из соображений справедливости завещал сыновьям править Аргосом попеременно, что было делом довольно обычным, известны случаи, когда 2 царя, сменяясь, правили по 1 месяцу.
Возмужав, братья продолжали враждовать за право первым занять царский престол. Ведя войну друг с другом, Прет и Акрисий первыми изобрели щиты для защиты от оружия, представлявшие собой большие растянутые куски бычьей кожи в несколько слоев, а наружный слой покрывался медными пластинами.
Одержавший победу Акрисий через год не пожелал расстаться с властью и изгнал брата из Аргоса. Прет отправился в Ликию к царю Иобату, где женился на его дочери Сфенебее, которую Гомер называет Антией. Ликийский царь Иобат, желая угодить зятю, силой пытался утвердить его на аргосском троне. Война не принесла никому решительного успеха и, чтобы прекратить кровопролитие, братьям пришлось разделить царство. Акрисий получил Аргос со всеми пригородами, а Прет — Тиринф, Герей, Мидию и большую часть побережья Арголиды.
Говорят, семь огромных киклопов — каменщиков, которых звали гастерохейры (брюхорукие), пришли вместе с Претом из Ликии и возвели вокруг Тиринфа мощную стену из громадных каменных глыб, похожих на обломки гранитных скал. С тех пор Тиринф стал называться крепкостенным.
Акрисий женился на дочери Лакедемона Эвридике, которая долго не могла родить и, наконец, разрешилась дочерью, которую назвали Данаей, а у Прета от Сфенебеи родились Лисиппа, Ифиноя и Ифианасса. Войдя в пору зрелости, эти девушки, будучи девственницами, впали в безумие, как поет Гесиод, в возмездие за то, что отказались участвовать в бурных дионисийских таинствах. Впав в экстаз, эти девушки стали блуждать по всей Аргосской земле, потом, пройдя через Аркадию и весь Пелопоннес, они беспорядочно носились по пустынным краям страны. Мелампод, сын Амитаона и дочери Абанта Идомены, который был прорицателем и первооткрывателем лечения при помощи трав, очищений и плясок исцелил девушек и получил за это вместе с братом Биантом по трети царства Прета, а также Лисиппу и Ифианассу в жены. Позже у Прета родился сын Мегапенф.
Говорят, Даная обликом была богиням подобна. Волосы у нее были пышные и завивались на концах в локоны, большие, почти как у златотронной Геры глаза с гнутыми ресницами, как у фиалковенчанной Афродиты, кожа нежная и чистая, как у богини юности Гебы, ноги стройные, как у вечной девственницы Артемиды или как у прекраснолодыжных красавиц Гомера, который первым упомянул Данаю. Царь обожал свою дочь, но всегда мечтал о сыне, которому он смог бы оставить аргосский трон. Однако время шло, дочь стала девушкой, а наследник мужского пола так и не появлялся. Акрисий, как и большинство греков на его месте, решил обратиться к оракулу, чтобы узнать свое будущее или получить совет, как ему стать отцом сына. Самым знаменитым оракулом Эллады на протяжении многих столетий был прославленный храм Аполлона в Дельфах.
Царские слуги поскакали впереди и к приезду Акрисия успели принести Дельфийскому богу пышную жертву — гекатомбу белоснежных быков и щедрые дары главному жрецу. Прибывший Акрисий прождал несколько дней, когда по знамению жертвы день оказывался благоприятным для его совещания с аполлоновой девой.
Пифия, омывшись в Кастальском источнике, надела золототканную одежду на девственное тело, а на распущенные волосы водрузила венок из пахучего зеленого лавра и спустилась в святая святых — адитон. Там она отпила из источника, пожевала лавр и, усевшись на большой медный треножник, стала вдыхать ядовитые испарения, поднимавшиеся из расселины, где гнил убитый Аполлоном змей Пифон и только после этого принялась пророчествовать. От лавра и испарений она впала во вдохновенный экстаз и бормотала неясные отрывистые и бессвязные фразы, которые записывали и толковали особые жрецы — профеты храма, происходившие от пяти священных дельфийских родов.
Наконец, бог — прорицатель, устами своей девственной жрицы изрек волю Зевса, которую, как всегда, огласил жрец-профет:
— Сына тебе Судьба не дает. Продолжателя твоего рода родит твоя дочь, и этот ее сын лишит тебя жизни, но, если ты постараешься, то сможешь дожить до глубокой старости.
Как только царь услышал от профета, что его лишит жизни собственный внук, он почувствовал, что земля уходит из-под его ног, в глазах все закружилось, и он упал. И тут словно издалека он услышал, что сможет дожить до глубокой старости. Встав на дрожащие ноги, Акрисий долго выспрашивал у профета, что ему следует сделать, чтобы умереть, как можно позже, но тот в ответ лишь разводил руками.
Вернувшись в Аргос, Акрисий долго не находил себе места, непрестанно думая, можно ли обмануть Судьбу и если — да, то как это сделать. Один из советников, которым он доверял, посоветовал царю убить свою дочь, но Акрисий об этом даже и слушать не хотел, хотя отношение к Данае у него после посещения Дельф явно переменилось. Акрисий, будучи разумным человеком, так разговаривал со своим сердцем:
— Поскольку оракулы, даваемые в дельфийском храме, всегда сбываются, то попытка убийства дочери до родов все равно окажется безуспешной. Дочь, согласно оракулу, внука родит. Я же должен постараться все сделать так, чтобы он меня убил как можно позже, в глубокой старости… Тогда я всю жизнь проживу, и оракул, как ему должно, сбудется. И что же мне следует сделать?.. Важно не впасть мне в гамартию (ошибка), как это сделал печально знаменитый Эдип. Он, узнав прорицание, что убьет отца и женится на матери, стал бороться с Роком и бежал из Коринфа, чтоб не убить Полиба и не жениться на Меропе, которых он считал своими родителями. Этот побег как раз и привел его в Фивы, где он убил отца Лая и женился на матери Иокасте… Поэтому примем пока мягкие меры: лишим нашу любимую дочь всякой возможности забеременеть и, чтобы она была под присмотром. Рано или поздно она, конечно, забеременеет, как оракул сказал, но пусть это случится как можно позднее…
Через несколько дней царь приказал построить под землей внутри ограды своего дворца большую комнату со стенами и потолком, вплотную обитыми толстыми медными листами. В эту подземную комнату Акрисий заключил свою юную дочь Данаю, любовь к которой боролась с желанием жить.
Некоторые говорят, что, согласно, рассказам царских слуг и рабов, Акрисий построил богатые подземные покои из камня,
