РОЖДЕНИЕ СЫНА,
ВСТРЕЧА С ЦАРИЦЕЙ ЗМЕЙ
Однажды в давние-предавние года
Веков минувших жил да был один мудрец
Из древнегреческих сынов. Умам — отец,
Дионом звали,
Даниялем иногда…
Ученики внимали каждому из слов,
Что были сказаны учителем времён,
Ведь был он мудростью глубинной наделён.
Шли за советами в его светлейший кров.
Его велению бесспорно подчинялись,
И до краев земли летела эта слава.
Однако в доме мудреца печаль бывала:
Хотел детей, а те никак не появлялись…
И вот однажды в ночь, когда от слёз не мог
Сомкнуть он глаз, ему на ум пришло:
Аллах[1],
Да будет славен Он, внимает всем в веках,
Кто обращается к нему, чтобы помог…
И нет привратника у славных этих врат.
Без счета милости Аллах являет щедро.
И попросил Дион сыночка вдохновенно,
Чтоб был наследник, как покинет жизни град…
Домой вернувшись, он познал свою жену,
И в ту же ночь она ребёнка понесла.
Вот так Аллах свершает все свои дела,
Дарует тем, кто обращается к нему…
Дион же в плаванье отправился, потом
Попал в лихую бурю…
Страшный ураган
Кружил корабль по разъярившимся волнам…
Смешались море с небом,
следом грянул гром,
Что и корабль разнёс весь в щепки, и товар…
Спаслись немногие,
кто стойкость сохранял.
Средь них Дион, хотя он в бурю потерял
Свои труды:
лишь пять листов… от моря дар…
…На берегу он сон увидел… так подробно,
Как будто он достиг вдруг острова мечты.
Похож на райский уголок, мир красоты.
Земля шафрановая, камешки подобно
Алмазам крохотным, бриллиантами горят!
Сирени веточки колышутся привольно,
Даря волшебным ароматом и невольно
Царевны бабочки на запах тот летят!
Обширен остров и обилен чудесами,
Что превосходят очарованные сны,
Переполняя сердце радостью весны,
Пьяня сознанье ароматными садами…
А птицы трелями безудержно поют:
От тихих жалобных напевов до весёлых,
И лани прыгают средь зарослей зелёных,
Похоже, здесь любовь нашла себе приют…
Счастливым он на берегу своём проснулся
И в состоянии таком дошёл до дома,
Не сознавая, что дорога столь знакома,
А будто в первый раз идёт!
Таким вернулся…
В себя придя, он спрятал те листы в сундук.
А как кончина подошла, сказал жене:
— Уйду из мира преходящего к весне
Я в вечный мир, не избежать нам тут разлук…
А ты ребёночка родишь мужского пола,
Так назови его Хасибом[2], воспитай
Как сможешь лучше. Ну, а вырастет, отдай
Ему наследство в сундучке. Скажи немного…
Что, как прочтёт да смысл воспримет тех листов,
Так станет он умнейшим времени того,
Где будет жить, так и Аллахом суждено.
Пусть чтит Всещедрого Аллаха средь Богов.
И по весне мудрец скончался, жизнь ушла…
Жена, друзья, ученики о нём рыдали.
Свершив обряд красивый, в землю закопали.
Вдова чрез месяц уж сыночка родила.
И назвала его Хасибом, как хотел
Его отец.
А звездочёты предсказали,
Что проживёт он много лет, да без печали.
А, коль спасётся от беды, где скор предел,
То после этого и мудрость обретёт.
Ушли гадатели своим путём дорогой.
А мать воспитывала сына мерой строгой,
Однако мальчику учение… нейдёт…
Пять лет ходил с пяти лет в школу, ничему
Не научился там. Из школы забрала
Его расстроенная бедная вдова,
И отдала затем учиться ремеслу.
Но он и там себя никак не проявил.
К работе руки были вовсе не годны.
Ей посоветовали — Может… от жены
Сын понесёт заботу. Ей же свет не мил…
Она и плакала, просила — безуспешно.
И вот посватала за девушку его.
Но и тогда не взялся сын за ремесло.
Тут дровосеки посоветовали:
— Спешно
Купи осла ему, верёвку и топор.
Пойдёт он с нами по горам дрова рубить.
Ему и нам доход, тебе поможет жить.
Не убивайся, что никчемен до сих пор,
Ведь сын учителя он нашего, и мы
Ему поможем, а ведёт его Господь.
Что понапрасну горевать или пороть?
Ведь человека формируют лишь труды.
