72
Юньчжун — область, созданная при династии Цинь на землях бывшего княжества Чжао. Располагалась на территории совр. Автономного района Внутренняя Монголия.
Названные пункты имеют следующие координаты: Фэйху — проход в горах в совр. уезде Лайюань пров. Хэбэй; Цзюйчжу — горы на севере совр. пров. Шаньси, проходы в которых использовались для проникновения сюнну; Силю — северо-запад совр. уезда Сяньян пров. Шэньси, на северном берегу р. Вэйхэ; Башан — долина восточнее г. Чанъань (см. прим. 86 к 7 гл.); Цзимынь — на северо-востоке уезда Сяньян пров. Шэньси.
Таким образом, против сюнну были выставлены как бы два эшелона войск: в первый входили отряды, занявшие горные проходы и важные пункты на севере в совр. пров. Хэбэй, Шаньси, Шэньси; во второй — гарнизоны, располагавшиеся на ближних подступах к столице Чанъани и прикрывавшие ее с севера.
Термин ху — хусцы уже встречался в 6 гл. и служил для общего наименования северных и северо-западных “варварских” племен, в первую очередь сюнну.
Упоминание о продаже рангов можно понимать как разрешение местным старейшинам, низшей знати, главам кланов, а также, вероятно, и более знатным лицам торговать своими рангами и титулами, чтобы справиться с голодом. Слово минь — “народ” носит здесь, разумеется, весьма условный характер.
Подробнее эти события изложены в 113 гл. “Исторических записок” (ШЦ, VI, 2970). Вэй — не фамилия, а чин правителя южных племен — юэ. Его фамилия Чжао.
Цзи *** — маленький столик на низких ножках, за которым сидели на циновках. Чжан *** — “посох, трость”, которой пользовались пожилые люди (при дворе разрешалось появляться с посохом только по достижении 80 лет). Такой дар мог означать признание старости и немощи (словосочетание цзи-чжан встречается в Ли цзи, — ШСЦ, 19, стр. 101, 170 и др.).
О советах Юань Ана см. также 101 гл. (ШЦ, V, 2739–2742).
Весь раздел главы, повествующий о милостях Вэнь-ди, его действиях и поведении, со слов “[Из-за бедствий] император умножил свои милости…” в Хань шу помещен с незначительными изменениями в эпилоге 4 гл., от имени самого историка Бань Гу после слов: цзань юэ *** [ХШБЧ, I, 154–155]. Это дало основание Г. Дабсу предположить, что весь раздел интерполирован в “Исторические записки” из “Истории ранних Хань”. Текстуальные различия английский синолог объясняет тем, что в распоряжении интерполятора был якобы более ранний вариант эпилога Бань Гу (“История ранних Хань”, I, 272). Однако можно предполагать и обратное: Бань Гу взял для эпилога текст Сыма Цяня (на это указывали Фу Янь, Вал Сянь-цянь и др.). В целом следует отметить, что образ Вэнь-ди явно идеализирован, его добропорядочность и милости, им даруемые, преувеличены.
Иероглиф цзянь ***в данном конкретном случае принят нами как эквивалент другого цзянь ***, встречающегося в Чжоу ли, — “обрезать, подрезать”. Мэн Кан (180–260) и Цзинь Шао (III в.) приравнивают *** к *** сянь — “идти босиком”. С этим согласился Янь Ши-гу, это же приняли Вижэ (Wieger, Textes Historiques, т. I, 356) и Шаванн (МИС, 2, 489). При траурных обрядах были случаи, когда одевалась специальная матерчатая обувь, а иногда шли босиком. Следовательно, возможны разные толкования цзянь.
Дедай ***,по трактовке И ли — повязка или пучок из конопли или пуэрарии, укрепляемые на голове или поясе при траурных церемониях. В комментариях Цзя Гун-яня к И ли говорится, что ширина повязки была девять цуней (ШСЦ, 17, II ли чжу-шу, кн. 3, стр. 822), в эдикте Вэн-ди ширина ограничена тремя цунями, что диктовалось стремлением к уменьшению затрат.
Слово бу ***, связанное с колесницами и оружием, трактуется двояко. Ин Шао считал, что эдикт запрещал покрытие колесниц и оружия полотном (Цзи-цзе). Шаванн (и мы в согласии с ним) принял это объяснение. Фу Цянь (125–195) толкует бу в значении “распространять, выставлять”, т. е. как запрет выстраивать или выставлять колесницы и войска с оружием. К этому присоединились Ли Цы-мин (1829–1894), Дабс и Уотсон.
Встречающиеся во фразе термины да-хун ***(равноценный да-гун ***), сяо-хун ***(равноценный сяо-гун ***) и сянь ***указывают на вид траурной одежды (существовали также одежды чжань-цуй ***, цзи-цуй ***, си-ма *** и ряд других). Эти одежды, различавшиеся по покрою и форме, по материалу, из которого шились, предназначались для строго определенной группы родственников. Для траура в рамках клана пли рода, например, насчитывалось пять видов одеяний, каждый со своим сроком ношения. Указанные термины переданы нами как “большие, малые и тонкие траурные одежды” (у Уотсона deep mourning, light mourning, thin garments).
Сроки траура, указанные в эдикте Вэнь-ди, были укороченными, особенно если вспомнить, что обычно между днем смерти императора и его захоронением, как упоминал Лю Бинь (1022–1088), проходило более ста дней, в течение которых траурная одежда не снималась (ХШБЧ, II, 778).
Известно семь категорий обитательниц женской половины царского дворца — наложниц императора: фужэнь ***, мэажэнь ***, лянжэнь ***, ба-цзы ***, ци-цзы ***, чан-ши ***, шаоши ***.
Из Хань шу известно, что в этот день Вэнь-ди был похоронен в своей усыпальнице в Балине. По мнению Такигава, в Ши цзи здесь пропуск.
Эдикт следующего императора, Цзин-ди, выглядит в данной главе излишним. Бань Гу не случайно поместил его в анналах Цзин-ди. Накаи Сэкитоку полагает, что в первоначальном тексте главы этого эдикта не было, но когда анналы Цзин-ди были уничтожены, эти наставления не пропали и были внесены в 10 гл. Либо кто-то внес их сюда из Хань шу. Таково же мнение Чжан Вэнь-ху (ХЧКЧ, II, 780). Однако в этом суждении есть противоречивость: если 11 гл. уничтожили, а потом восстановили по Хань шу, то и данный эдикт должен был попасть в анналы Цзин-ди. Таким образом, интерполяцию нельзя считать доказанной.
Жертвенное вино чоу (чжоу) *** — употреблялось при летних жертвоприношениях. Оно закладывалось в 1-й луне и поспевало к 8-й луне, отличаясь чистотой и крепостью. Танец “Военной добродетели” был создан на 4-м г. правления Гао-цзу — 203 г. до н. э., чтобы воспеть успехи империи, достигнутые военной силой. Танец “Начал гражданственности” основывался на ритуальных танцах в честь легендарного Шуна и получил свое название в 201 г. Танец в честь пяти стихий получил это название при Цинь Ши-хуане в 221 г. (описание танцев см. Хань шу, — ХШБЧ, III, 1917–1924). Мэн Кан добавляет, что в танце “Военной добродетели” танцоры держали в руках щиты и боевые топоры, в танце “Начал гражданственности” — перья и флейты, в танце “Пяти стихий” головные уборы и одежды танцоров имитировали цвета пяти элементов — стихий.
В главе вновь повторен термин жоу-син *** — “тяжелые телесные наказания”, хотя об отмене их уже говорилось. В аналогичном месте в Хань шу (гл. 5) сказано об отмене наказания кастрацией. Ван Сянь-цянь предполагает, что произошло случайное усечение иероглифа фу ***на жоу ***. Это соображение учтено при переводе.
В Лунь-юе слова Конфуция стоят в обратном порядке: сначала говорится о столетнем управлении и искоренении зла, а потом о человеколюбивом управлении (ЧЦЦЧ, I, Лунь-юй чжэн-и, гл. 16, стр. 288). В этих словах Конфуция, цитируемых Сыма Цянем, некоторые ученые, в частности Такигава (ХЧКЧ, II, 783), Уотсон (I, 366) и Дабс (I, 275), усматривают косвенную критику У-ди, который был далек от образа добродетельного Вэнь-ди.
Аутентичность 11 гл. Ши цзи с ханьского времени подвергалась сомнению, ее считали одной из десяти утраченных глав (см. об этом во вводной статье к 1 т., стр. 76–77). Вэй Хун (I в.) в труде Хань цзю и писал, что в главе о Цзин-ди Сыма Цянь резко высказался о недостатках императора, и когда император У-ди прочитал главы об отце и о себе, он пришел в ярость и изъял их. Эта версия позднее неоднократно повторялась, например, в жизнеописании Ван Су в “Истории троецарствия” (Вэй шу, гл. 13, — ЭШУШ, II, 959) и в других сочинениях. Одни ученые полагали, что 11 гл. заимствована из Хань шу (Сыма Чжэнь, Чжэнь Цяо, Лян Ци-чао), другие приписывали ее составление известным интерполяторам Чу Шао-суню, Лю Синю, Ши Цэню; Юй Цзя-си (1883–1955) приписал 11 гл. Фэн Шану (см.: Юй Цзя-си, Лунь-сюэ цза-чжу, Пекин, 1963. стр 17–26). С другой стороны, многие ученые, к которым присоединились и мы, считают 11 гл. аутентичной и принадлежащей кисти Сыма Цяня. Версия о недовольстве У-ди текстом 11 гл. не находит полного подтверждения. В жизнеописании Вэй Яо в “Истории царства У” сообщается, что У-ди высоко ставил таланты историка и стремился дать Сыма Цяню возможность закончить книгу (ЭШУШ, II, 1071). Лян Юй-шэн версии о фальсификации главы считает неверными (ЛЮШ, кн. 3, гл. 7, стр. 39–42). Сам Сыма Цянь в 130 гл. писал о содержании 11 главы: “Владетельные князья стали самовольными и разнузданными, первым поднял мятеж правитель владения У. В столице были проведены казни, и семь княжеств повинились. Поднебесная соединилась в одно, наступило великое спокойствие и достаток. [Об этом я] составил “Основные записи [о деяниях] Сяо-цзина”” (ШЦ, VI, 3303). Видно, что в намерения историка не входила резкая критика Цзин-ди. Подлинность главы признают Ван Мин-шэн (Ши-ци ши шан цюэ, стр. 7), Цуй Ши (Ши цзи тань юань, кн. 1, гл. 3, стр. 15). В этом не сомневались Шаванн (МИС, 1, ССIV; 2, 496), Дабс (История ранних Хань, 1, 291), Уотсон (Records, 1, 367) и др. В то же время нельзя не видеть и некоторых особенностей и несовершенств 11 гл. (особенно по сравнению с 10 гл.). Многие ученые — Люй Цзу-цянь, Чэнь Чжэнь-сунь, Шаванн, Дабс, Уотсон — отмечали неполноту главы, сравнительную бедность стиля, отсутствие в ней эдиктов императора и цитат из речей, слишком частые упоминания о знамениях, Все это позволяет предполагать, что глава не была окончательно отделана Сына Цянем и поэтому оказалась скуднее остальных ханьских бэнь цзи. Уотсон писал: “Похоже, что Сыма Цянь написал конспект и заключительные слова главы, как он ее задумал выпустить, и оставил остальное в форме черновых материалов, которые он собирался включить в нее… Может быть, он отложил завершение главы в надежде собрать, больше материалов по этому близкому к нему периоду. Или, может быть, он потерял надежду получить возможность честно написать про отца, пока он служил при дворе сына” (I, 367).
