Юэ Фэй спустился с крыльца, попробовал лук, прицелился и одну за одной выпустил девять стрел.
Загремели барабаны — все стрелы попали в цель! Зрители кричали от восторга. Зато другие экзаменующиеся лишь смущенно переглядывались.
Родители Ван Гуя, Чжан Сяня и Тан Хуая громко рукоплескали, высунувшись из окна чайной.
К начальнику уезда подошел чиновник, наблюдавший за стрельбой, показал мишень, в центре которой ежом торчали стрелы Юэ Фэя, и сказал:
— Молодой господин стреляет отменно! Ни разу не промахнулся!
— Сколько лет вашему сыну? — обратился к Чжоу Туну начальник уезда. — У него уже есть невеста?
— Шестнадцатый пошел, но невесты пока нет.
— Тогда, если вы не против, я готов выдать за него свою дочь!
— Я бы не возражал, но, боюсь, Юэ Фэй не пара вашей дочери — он беден.
— Зачем говорить об этом?! Мое решение твердо, и через несколько дней гороскоп дочери будет у вас!
— Кланяйся и благодари за честь! — приказал Чжоу Тун ученику. — Господин начальник уезда теперь будет твоим тестем!
Юэ Фэй отвесил Ли Чуню низкий поклон. Чжоу Тун от радости не мог усидеть на месте.
— Мы как-нибудь на днях приедем навестить вас! — пообещал он.
— Зачем? — заволновался Ли Чунь. — Не надо церемоний, я и так в любой день готов принять вас в ямыне![20]
— Очень вам признателен, мудрый брат!
Распрощавшись с Ли Чунем, Чжоу Тун и Юэ Фэй возвратились в чайную, где их ждали друзья, и вместе с ними двинулись в обратный путь.
На следующее утро начальник уезда аккуратно переписал гороскоп дочери и с письмоводителем отправил его Чжоу Туну. Посланец добрался до деревни Цилиньцунь и разыскал усадьбу Ванов. Работник провел его к Чжоу Туну.
— По приказанию господина начальника уезда разрешите передать вам гороскоп, — сказал письмоводитель, кланяясь.
Чжоу Тун принял гороскоп и передал Юэ Фэю:
— Отнеси домой! Это гороскоп барышни Ли!
Юэ Фэй отнес гороскоп матери. Та обрадовалась, поклонилась табличкам предков и только после этого посмотрела гороскоп.
— Как это ни удивительно, но девушка родилась в один и тот же год, месяц и даже день с Юэ Фэем! Видно, сама судьба повелела им сочетаться браком! Однако не об этом сейчас речь.
Готовя подарки невесте, Чжоу Тун говорил письмоводителю:
— Извините, почтенный брат, но мне нечем вас наградить! Если не побрезгуете, я вас хоть угощу!
— Не стоит! Не стоит!
Посланец откланялся, а Чжоу Тун сказал Юэ Фэю:
— Завтра поедем благодарить твоего тестя!..
Учитель и ученик поднялись на рассвете. Умывшись и причесавшись, они пешком отправились в уезд. У ворот ямыня гости попросили привратника передать начальнику благодарственные письма. Ли Чунь велел раскрыть парадные ворота и вышел навстречу.
После приветственных церемоний Юэ Фэй поблагодарил начальника уезда за оказанную честь. Потекла непринужденная беседа.
Слуги накрыли на стол, и хозяин стал угощать гостей отборными винами.
— Мы пришли пешком, — сказал Чжоу Тун. — Слуг с собой тоже не взяли, так что надо возвращаться засветло!
— Значит, вы без коней?! Тем лучше! — обрадовался Ли Чунь. — У меня на конюшне их еще около десятка осталось — не успел распродать! Вы не станете возражать, если я одного подарю зятю?
— Мой сын больше учился фехтованию, он плохо ездит верхом, — проговорил Чжоу Тун. — Но конь, конечно, ему пригодится. Выпить успеем потом, а пока давайте взглянем на ваших коней.
Они встали из-за стола и направились в конюшню.
— Возьми уздечку! — приказал Ли Чунь конюху. — Будешь выводить коней по одному.
Учитель шепнул Юэ Фэю:
— Смотри внимательно и выбирай! Тесть делает тебе подарок, неудобно отказываться!
— Понимаю.
Юэ Фэй стал внимательно приглядываться к коням. Больше всего ему понравился белый жеребец. Но когда юноша ощупал его ноги, они показались ему слабыми. Уже нескольких коней осмотрели, и ни один не пришелся Юэ Фэю по вкусу.
— Неужели все кони плохие? — удивился Ли Чунь.
— Кони ладные, но они больше подходят для прогулок господским сынкам, а не настоящему воину! — возразил Юэ Фэй. — Вот если бы у вас нашелся хоть один настоящий боевой конь, я был бы доволен!
— Я и хотел подарить тебе коня для простых поездок, — сказал начальник уезда. — Где же мне взять другого?
Вдруг из-за стены послышалось ржание.
— Вот прекрасный скакун! — воскликнул Юэ Фэй. — Где он?
— Как ты по одному ржанию определил, что конь хороший? — недовольно заметил Чжоу Тун.
— Вы слышите, как он ржет? Это превосходный конь!
— Зять не ошибся! — поддержал юношу Ли Чунь. — Несколько лет назад мой родственник Чжоу Тянь-лу купил этого коня в северных землях. Конь что надо! Жаль только — никого к себе не подпускает — брыкается, встает на дыбы. Я его несколько раз продавал, но хозяева возвращали обратно. Так и держу в отдельном загоне.
— Можно на него взглянуть? — спросил Юэ Фэй.
— Не сладить тебе с ним, — покачал головой Ли Чунь. — А сладишь — бери!
Конюх открыл загон и предупредил Юэ Фэя:
— Будьте осторожны, господин! Он может покалечить!
Юэ Фэй скинул халат и смело шагнул к коню. Тот взвился на дыбы, норовя ударить юношу копытами. Юэ Фэй отскочил в сторону. Конь попытался укусить смельчака, но юноша изловчился, ухватил его за хвост и с силой ткнул кулаком в бок. Животное сразу присмирело.
Поистине:
То ль не Бо Лэ и конь его горячий,
Что превратились в яркую звезду?
То ль не Ван Лян[21], до неба доскакавший,
В руке зажав надежную узду?
Если вы не знаете о дальнейших событиях, то прочтите следующую главу.
Юэ Фэй строит шалаш на могиле в горах Лицюань. Ню Гао грабит проезжих на дороге у холма Луаньцао.
Так же, как траву уносит ветер,
Жизнь влечет страдальцев в никуда.
Одиноким облаком скитаться —
Право, незавидная судьба!
Но в шатре тебе не до печали,
Не беда, что беден, не беда, —
Вудет время — все Четыре моря[22]
Благородным назовут тебя!
Издревле говорят: «У каждой вещи есть свой хозяин». Видно, сама судьба предназначила Юэ Фэю этого коня, если он сразу почувствовал хозяйскую руку и замер на месте. Юноша вывел норовистого жеребца во двор и стал внимательно осматривать. Конь был рослый — длиною почти в чжан, и высотой — в восемь чи[23]. Голова величиной с громадного зайца, глаза словно бронзовые колокольчики. Крутой лоб, широкая грудь, маленькие уши, мягкий развевающийся хвост, круглые копыта. Только масть трудно было определить, потому что конь был весь в грязи.
Юэ Фэй заметил поблизости небольшой пруд и крикнул конюху:
— Принеси-ка скребницу!
Конюх подал скребницу, а сам остановился поодаль, не осмеливаясь приближаться к коню.
— Не бойся, подходи — я его держу! — сказал Юэ Фэй. — Давай-ка мы его помоем и почистим.
— Держите покрепче, господин! — попросил конюх. — Я ему сперва надену узду.
Конюх накинул на жеребца узду и повел его к берегу. Коня вымыли, и Юэ Фэй еще раз его осмотрел. Прекрасный скакун! Белоснежный, ни одного волоска другого цвета! Таким можно только восхищаться!
Юэ Фэй привязал его к коновязи, надел халат и прошел в зал, чтобы поблагодарить тестя за щедрый подарок.
— Стоит ли этот конь тех хлопот, какие он тебе доставил! — воскликнул Ли Чунь. Он приказал слугам принести седло с уздечкой и оседлать коня. Чжоу Тун стоял рядом и любовался скакуном.
Снова сели за стол, выпили вина. Наконец Чжоу Тун поднялся и, несмотря на настойчивые просьбы хозяина, стал прощаться. Тогда начальник уезда велел слуге оседлать еще одного коня и проводить гостей домой.
Юэ Фэй и Чжоу Тун верхом поехали к городским воротам. Слуга следовал за ними пешком.
— Хорош у тебя конь, сын мой, — сказал Юэ Фэю учитель. — Отпусти поводья и скачи вперед — я хочу взглянуть, каков он в ходу.
Юноша вытянул коня плетью — тот рванулся и помчался как ветер. Цоканье его копыт по мостовой напоминало звон бьющихся фарфоровых чашек.
Чжоу Тун остался доволен, подхлестнул своего коня и бросился вдогонку. Но разве мог его конь состязаться с чудесным скакуном Юэ Фэя?! А о слуге и говорить нечего! Пытаясь догнать господ, он совсем выбился из сил, пот катился с него градом.
У ворот усадьбы Чжоу Тун и Юэ Фэй спешились. Чжоу Тун дал слуге пять цяней серебра, тот оседлал коня, на котором приехал Чжоу Тун, и ускакал.
Юэ Фэй отвел жеребца домой и рассказал матери о подарке тестя. Госпожа Юэ была до слез растрогана.
Но вернемся к Чжоу Туну. Разгоряченный быстрой ездой, он сбросил с себя халат и принялся обмахиваться веером. К вечеру у него заболела голова, и старик слег в постель. Никакие лекарства не помогали. Юэ Фэй неотлучно находился у постели больного.
