берегу моря [142], выдать там [войскам]
тагар [143] и
улуфе и, назначив послов, переправить их в лодках к франкам.
В связи с тем, что Текфур был их союзником и связан с ними ремнём подчинения, он, по приказу Огуза, выделил для их лагеря прекрасное место на берегу моря. Он определил для них соответствующее [количество] улуфы и алафы, а послов отправил к франкам.
По прибытии на место посланцы доставили туда почетные одежды Огуза и облачили в них тамошних вельмож. Что касается Текфур-хана, то он заранее отправил к ним своего посла и сообщил им о положении дел, посоветовал им послушаться слов Огуза и, приняв их, подчиниться им (тюркам). И они без сопротивления склонили свои головы в подчинении. В ответ на это им отправили деньги и редкостные подарки (тансук).
Они пытались встретиться с сыновьями Огуза, чтобы решить с ними свои дела и преподнести им деньги, сокровища и свои редкостные подарки. Сыновья Огуза не приняли это и сказали: «Вы непременно долины предстать перед Огузом и доставить ему все, что вы нам принесли. Определить и назначить дань может только сам Огуз. Что касается нас, братьев, то мы будем Оставаться с армией здесь до распоряжения Огуза. А/пока что вы отправляйтесь на встречу с Огузом, договоритесь с ним о дани, и если он прикажет нам возвратиться, то мы сразу же вернемся».
Видя, что сыновья Огуза упорствуют в этом деле и стоят на своем, они взяли принесенные деньги, вещи и сокровища и отправились к Огузу.
Когда Огуз узнал об их прибытии, он выстроил свои войска по полкам, при полном вооружении и выслал их в пустыню им навстречу. Полки стали видны франкам издалека. Когда прибывшая из страны франков группа (посольство), два или три раза увидела выстроенные по полкам войска Огуза, они сочли, что их, этих войск у него еще больше. И когда прибывшая из страны франков эта группа добралась до Огуза, то они захотели высказать ему свои пожелания. Огуз сказал им: «Это малое количество войск, что вы увидели, является высланным мной авангардом (манкала). Главная же часть моего войска сейчас здесь и вы можете увидеть его. Если вы полагаете, что сможете выступить против нас, тогда мы сразимся. Но если у вас не хватит сил, чтобы выстоять против нас, то у вас нет иного выхода, кроме как подчиниться нам и определить количество дани и сокровищ, которые вы ежегодно будете присылать в нашу казну с доверенными людьми и послами. Вы должны твердо знать, что моя армия еще более велика, чем вы себе можете представить. Если вы считаете, что воспрепятствуете нам водными рубежами и [144] огнем, то вы должны знать: мы уже форсировали множество водных рубежей в тех местах, куда мы приходили. Так что ваши реки и водные преграды в глазах войск моих ничто. Они воспользуются конями вместо плотов, а кнутами вместо весел, соорудят из них плоты и с легкостью дереплывут через водные преграды и перевернут вашу страну вверх дном».
Услышав такое, они сказали Огузу: «Огуз-ака, прикажите, чтобы армия возвратилась назад и назначьте шихну для сбора с нас налогов».
Огуз сказал им: «Как только вы добровольно возьмете на себя обязательство выплачивать дань, то для ц будет достаточно и того шихны, которого мы оставили при Текфур-хане. Доставляйте ежегодно подати ему, а он будет пересылать их мне. И пусть каждые два месяца ко мне прибывает один человек из вашего племени (уруг — династии). Я буду выдавать ему почетные одежды и отсылать его назад».
(л. 594б) По завершении этого разговора и после определения суммы податей, их, по обычаям этой страны, он (Огуз) отправил назад.
На случай прибытия этих послов к нему в другое время, Огуз приказал войску повторять маневр, совершенный в этот раз, чтобы они почувствовали мощь армии Огуза.
Увидев величие армии Огуза и ее многочисленность, послы франков по прибытии в свою страну сообщили своему падишаху о том, какая эта огромная армия. Падишах подобным положением весьма обеспокоился и волей-неволей согласился с выплатой определенной для него дани, привязав к своему телу пояс покорности и подчинения. Они высылали дань как во время пребывания самого Огуза на престоле государства, так и во время последующего правления его сыновей и соплеменников. А с теми, кто выступал против [них], Огуз воевал [145].
СРАЖЕНИЯ НАХОДЯЩИХСЯ В РУМЕ СЫНОВЕЙ ОГУЗА ПОДРОБНОСТИ ТОГО, КАК ОНИ ВСТРЕТИЛИСЬ С АРМИЕЙ РУМА
Как только отправленные Огузом войска вместе с его сыновьями достигли Рума, они в трех местах сразились с румами и трижды разбили их войска. В конце концов, когда предводители Рума поняли, что они бессильны оказать им (тюркам) сопротивление, они собрались вместе и, переговорив друг с другом, решили избрать путь повиновения и с этим отправились к сыновьям Огуза. Они приняли на себя обязательство ежегодно отправлять [в виде дани] деньги, сокровища и подарили Огузу и каждому из его сыновей отборных коней.
Сыновья Огуза спросили у этих людей: «Затем же вы раньше не стали илем и не подчинились? Ведь в этом случае не погибло бы столько людей и страна не била бы разорена».
Они в ответ сказали: «Те, что воевали с вами, были безумцами. Что касается нас, то мы народ, видейший всякое, испытавший горечь и сладость. Мы увидели, что выход из создавшегося положения только в том, чтобы прекратить между нами войну и поэтому мы надели пояс повиновения и вдели в уши кольца покорности. Мы совсем решили повернуться лицом к покорности, а примете вы это или нет — решать вам. Во всяком случае среди нас нет ни одного создания, у кого бы в сердце таилась дурная мысль и кто бы действовал вопреки тому, что мы сказали».
Когда сыновья Огуза услышали их слова, они поняли, что румы от чистого сердца хотят стать илем с войском Огуза.
Сыновья Огуза сказали им: «Наш отец приказал нам: «Кто повинуется, тот получит от нас пощаду (аман), на него нападений не будет и никого из них наказывать не будут». И мы не будем действовать вопреки словам нашего отца. Мы расположились на окраине вашей страны и никоим образом не будем причинять вреда ни одному созданию, ни вашей стране. В это же время вы отправьте к нашему отцу Огуз-ака посольство, состоящее из числа ваших знатных людей. И то, что он прикажет, только это и будет для нас распоряжением (буйрук)».
Эти
