Должно ли вызывать удивление, если лучший игрок на цине откажется играть на шумной и пьяной вечеринке? Достоин ли похвалы высокий чиновник, если он станет вдруг вести себя со старыми друзьями так же, как с заморскими посетителями его Палаты? Так что же удивительного, если справедливость в изгнании – например на базаре – будет чувствовать себя более стесненно, чем в собственном доме?
Муж рассудительный и справедливый должен признать, что добиться справедливости везде не в силах даже Небо. Нет ничего удивительного, что и Вану не удалось справиться с задачей, непосильной для богов. Следует, правда, заметить, что не везде справедливость одинаково важна: ведь одно дело человек, солгавший в суде под присягой, и другое – завравшийся на пирушке. Если напрочь исчезнут первые, государство поднимется на одну ступеньку справедливости, если же совсем не станет вторых, жизнь в Поднебесной оскудеет и иссякнет.
2. Благочестие в уезде Сыянь
Подобно тому как в южных областях Срединного Царства традиционно гордятся мастерами каллиграфии, в Лояне чествуют поэтов, в предгорьях И Шэ ценят ловцов птиц и дрессировщиков животных, подобно этому в области Сыянь издавна гордились знатоками ритуала. За их благородными жестами следили, затаив дыхание, как за выпадами искусных фехтовальщиков, и старались следовать им во всем. Одним из самых почитаемых людей в уезде был благородный муж И Моу. Когда следовало пребывать в скорби, никто лучше И не мог явить благородную сдержанность и глубокую скорбь. Лишившиеся родных в растерянности обращались к нему за советом, и пример И Моу помогал им преодолевать растерянность. Не было равных этому мужу и в способах выражения благодарности, а также и в соблюдении собственного достоинства, – наиболее высокопоставленные чиновники уезда брали у него уроки церемоний.
В Сыяни И Моу знал каждый, однако за пределами области многие люди скептически относились к сыянцам. К их числу принадлежал и принц Му, сторонник философии дао. Приехав в Сыянь, принц был полон предубеждений, и поначалу его предубеждения лишь укрепились. Но продолжительная беседы с И Моу способствовала тому, что принц переменил свое мнение. ТРЕБУЕТСЯ ответить, на чем основывалось первоначальное мнение принца и какими аргументами И Моу смог переубедить Му?
Решение Хэ Цзая
В условии задачи сказано, что Му придерживался даосских взглядов, и это уже само по себе объясняет его позицию. Сторонникам этой философии свойственно думать, что тщательность в исполнении ритуалов есть не что иное, как лицемерие. Можно представить себе, каким насмешкам подвергали И Моу даосские наставники. Достаточно вспомнить Ле Вэя, ученика Чжуан-цзы, заметившего: нельзя назвать достойной жизнь человека, единственное достоинство которого состоит в том, чтобы изображать достоинство. Вероятно, и принц Му
думал, что вместо искренности в проявлении своих чувств, вместо душевной открытости, чванливые сыянцы изощряются в подделке внешнего – и этим, между прочим, компрометируют учение Конфуция, в следовании которому не устают уверять себя и других. Что же касается И Моу, то он первый из лицемеров, так что любой бесхитростный крестьянин достоин большего уважения. Вот что, по всей видимости, думал принц.
В задаче сказано, что он переменил точку зрения после беседы с И Моу. Вот какие аргументы мог привести И в защиту своей позиции.
«Лишь человеку поверхностному тщательное исполнение ритуала может показаться пустой формой. На деле именно им обеспечивается благополучие государства: нет более надежного способа управлять страной, чем через цепочку правильных ритуалов, каждый из которых является прочной упаковкой правильного действия. Полагаться на аффекты, будь то восхищение или страх, – значит не знать людей и, следовательно, обманывать себя и других.
Я не сомневаюсь, ваше величество, что вы много слышали о ценности неподдельных чувств. Даже безответственные бродяги восхваляют искренность, поскольку полагают, что уж ею-то они обладают в полной мере. Если следовать их логике, придется прийти к выводу, что самые искренние создания – это животные, ибо их эмоции воистину неподдельны. Почему бы не взять за образец непосредственность свиньи, безразличие улитки, упрямство осла – при желании его можно даже назвать несгибаемостью. Я допускаю, что невежды, мнящие себя знатоками дао, способны восхищаться подобной неподдельностью.
Я же не считаю, что неподдельный животный аффект предпочтительнее разумной воспитанной сдержанности. Я даже не думаю, что он подлиннее. Ибо, если речь идет о человеческих проявлениях, мы должны признать за ними собственное достоинство, хотя бы не уступающее достоинству дикого зверя или варвара, не слышавшего о законах. Так думает ваш покорный слуга, и я готов отстаивать свою точку зрения в любом диспуте».
Вот что мог поведать И Моу принцу Му. Возможно, его примеры были более многочисленны, а рассуждение развивалось – подобно спирали со множеством витков. Вне всякого сомнения, подобная речь могла произвести впечатление на принца.
Решение Бао Ба
При данных условиях задача не имеет решения, ибо никаких убедительных аргументов в ползу «искусства» чванливого И Моу не существует. Если бы они были, мы бы непременно о них уже слышали. Однако даже сам Конфуций не сказал на этот счет ничего, кроме того, что следует почитать предков, быть добродетельным мужем и почтительным сыном. Наверняка принца Му потчевали этими утверждениями с детства – но, познакомившись с настоящей философией, он конечно же отбросил подобную болтовню.
И все же в задании говорится, что Му «переменил свое мнение». Почему? Скорее всего, ответ прост: принцу предстояло взойти на престол, и он как умный человек знал, каких взглядов ожидают от правителя. Вот Му и воспользовался визитом в Сыянь и беседой с И Моу как проводом для «просветления».
Известно изречение Гэ Лина: чтобы сыграть партию в шахматы – нужно иметь соперника, чтобы дойти до истины, нужно иметь попутчика. Изречение с самого начала вызывало много нареканий, его признавали скорее остроумным, чем верным. ТРЕБУЕТСЯ опровергнуть, внести поправку или рассеять сомнения относительно утверждения Гэ Лина.
Решение Лесного Брата
Даже если Гэ Лин прав, его сопоставление не слишком удачно: если компания нужна для развлечения, отсюда еще не следует, что она необходима и для поиска истины. Опыт обретения мудрости подтверждает скорее обратное: обсуждение легко переходит в болтовню, спор не приводит к согласию, а если согласие и достигается, то истина здесь, как правило, ни при чем. Я бы переформулировал изречение Гэ Лина так: легко найти партнера по игре в шахматы, но очень трудно отыскать соратника по обретению истины.
Решение наставника Лю
Каждый из нас устроен так, что в одиночку ему не стать человеком. Человек не существует без других людей, но не потому, что он от многих зависит и ему многое нужно. Человека нет в отсутствии других по той же причине, по какой правого нет в отсутствии левого. Только отдельность тела вводит нас в заблуждение. Не является исключением и путь познания: его нельзя пройти без сопровождения наставников, соратников, и, может быть, даже учеников. И все же афоризм Гэ Лина нуждается в уточнении, ибо обретение истины – нелегкая вещь, и главная трудность состоит в том, что часть пути все равно придется пройти в одиночку.
Решение Кэ Тяня
Почему Гэ Лин так уверен, что до истины нужно дойти? По-моему, куда надежнее пребывать в сосредоточенности, в постоянном ожидании и готовности, чтобы ее, истину, не пропустить.
Срединная Империя существует тысячу лет. Она располагает хорошо вооруженной армией, надежными крепостями и пограничными укреплениями. В Поднебесной производятся все товары, необходимые для существования человека и государства. Врачи здесь искусны, мятежи редки, а чиновники находятся под строгим присмотром закона. При этом едва ли не большинство благородных мужей уверены, что своим тысячелетним благополучием Срединная империя обязана точности и неукоснительности в исполнении ритуала.
ТРЕБУЕТСЯ освежить доводы в защиту этого мнения или привести иные доводы, способные поколебать господствующую точку зрения.
Классическое решение
Воины Китая отважны и дисциплинированны, они образцово обучены боевым искусст-
вам. Однако мы знаем, что в неистовости и воинской доблести многие варварские племена превосходят армию Поднебесной. Внимательно читая историков, мы можем заметить, что как минимум раз в столетие варварские орды вторгались в Китай, громили имперскую армию и, как они думали, одерживали полную победу. Но все встает на свои места, если мы спросим себя: а где же они теперь, эти мнимые победители? Куда делись чжурчжени, хэ, танг-куты, хунну, монголы, вьет-яо и множество прочих завоевателей, от которых не осталось даже имен? Все они исчезли, истаяли, подобно прошлогоднему снегу. А «покоренный» ими Китай существует как ни в чем не бывало.
