было десять сыновей.
Первый сын Туган остался в Монголии и сюда не прибыл. У этого Тугана было два сына, Кунджи и Урум, которые прибыли в это государство [т.е. в Иран]. Второй сын — Шинтур-нойон [328], у него сыновья: старший — Джинту, второй — Джилэ, третий — Джитау [329], четвертый — Ханду, пятый — Тэкнэ, шестой — Укуна [330].
Третий сын — Туган-Баджу-Макарбахам; он имел двух сыновей: Кутана и Кунджука. Сын Кунджука, по имени Абу-Бекр, есть эмир-темник и находится в Хорасане при царевиче Харбандэ.
Четвертый сын его — Тенкядай [331], а его сын — Иткун-Бакин-Кшубахем [332].
Пятый сын — Туку [333], его сын — Хусейн.
Шестой сын Акдаш был одиннадцати лет, [когда] был убит на войне с [золотоордынским ханом, — А.С.] Беркэ.
Седьмой сын — Джалаиртай [334], его сын Кара-Бука пребывает в свите царевича ?ири [335].
Восьмой сын — Туган-Бука [336], у него сыновья: Джалаиртай, Яглау [337] и Джиланджи.
Девятый сын — Урукту [338] был сугурчи [339] у Абага-хана и был убит на войне в Малой Азии [Рум] вместе с Туку. Его сын Акбал был в свите Кинжату. Государь ислама, после установления его вины, предал его казни.
Десятый сын — Акбука был великим эмиром у того же Кинжату; Байду убил его. Его дети: Хусейн-гургэн, Мусаил и Удунджи.
Из этих десяти сыновей трое — Шиктур, Туган и Туган-Бука — были от одной матери по имени Муклун [340]. Другой эмир из племени джалаир, по имени Кадан, был в свите Чингиз-хана, он имел сына по имени Илукэ [341]. Этого Илукэ [Чингиз-хан] отдал вместе с войском своему сыну Угедей-каану, так как он был дядькою [атабеком] последнего во время его детства и имел о нем отеческое попечение. Во время Угедей-каана [Илукэ] [был] почитаем и [был] уважаемым [старцем] и эмиром войска. Рассказывают, что отец эмира Аргуна в дни голода и нужды продал [будущего] эмира Аргуна за одно бедро говядины Кадану, который был отцом Илукэ-нойона. Когда [Кадан] отдал одного из своих сыновей Угедей-каану в [его] ночную охрану [342], то тому сыну он дал в качестве дружинника эмира Аргуна. [Аргун] был его рабом и слугою. Так как [Аргун] был расторопным, знающим дело, красноречивым и умным человеком, то его дела быстро пошли вверх и он вышел из степени равных и подобных себе. Рассказ об этом будет сообщен в главе об ойратах.
Кайду отправил к Абага-хану посланника, по имени Данишменд, бывшего сыном Илукэ-нойона. Илукэ имел брата, младше себя, по имени Элджидай, который вступил в связь с наложницей [кума] своего старшего брата. Илукэ хотел его умертвить, но [Элджидай] убежал [от него] и прибыл к Угедей-каану. [Угедей] попросил его [у Илукэ], и Илукэ подарил его [Угедею]. Угедей-каан сделал этого Элджидая вместе с Шики-Кутуку постоянно состоящим при своей особе, чтобы Элджидай носил его седалище и с Шики-Кутуку ходил в ханской ставке; Элджидай изучил правила хорошего тона, [придворные] обычаи и искусства и постепенно превратился в уважаемого эмира.
Во время восшествия на ханский престол Менгу-каана он сказал: «Вы все постановили и сказали, что до тех пор, пока будет от детей Угедей-каана хотя бы один кусок мяса и если его завернуть в траву, — и корова ту траву не съест, а если его обернуть жиром, — и собака на тот жир не посмотрит, — мы [все же] его примем в ханство, и кто-либо другой не сядет на престол. Почему же теперь вы поступаете по-другому?». Оспаривая эти слова, ему так соизволил |А 13б, S 29| ответить Кубилай-каан: «Такой уговор был, однако вы прежде изменили [все] обусловленное, [все] слова и древнюю ясу. Первое то, что повелел Чингиз-хан: «Если кто-нибудь из моего рода изменит ясу, то пусть не посягают на его жизнь, не посоветовавшись [предварительно] об этом вместе со всеми старшими и младшими братьями». Зачем вы убили Алталу-нойона [343]? Еще Угедей-каан сказал [в свое время], чтобы государем был Ширамун [344]; каким же образом вы со [всей] своей сердечностью отдали власть государя Гуюк-хану?».
Когда Элджидай услыхал эти слова, он сказал: «В таком случае истина на вашей стороне». Этот рассказ будет подробно изложен в своем месте.
В эпоху Менгу-каана Мункасар-нойон, из рода джат, был великим эмиром и старейшим из судей [345]. Причина его возвышения, степени и величия была такова. В то время как Менгу-каан со своим отцом Тулуй-ханом и с войском возглавили поход на страну кипчаков и взяли их, — Мункасар-нойон в этой войне проявил рачительность [346]. Менгу-каан поручил ему знатных кипчаков, дабы он увел их вперед и доставил в ставку [великого хана]. В отношении [этого] он много постарался. [Кроме того] в то время, как потомки Гуюк-хана задумали измену против Менгу-каана, [Мункасар-нойон] был верховным судьей и, не взирая на лица и [не подчиняясь влечению] сердца, не смягчился, а подверг виновных наказанию. Когда Менгу-каан выступил войною против нангясов, он также был с ним и там умер.
Из его детей в этом царстве [в Иране] был Хандукур-нойон, которого Менгу-каан послал с приказанием сформировать десятитысячный отряд [туман]; он имел также Курмиши, Ил-тимура и других сыновей. Из племени уръят [347] пришел с Хулагу-ханом Уклай-курчи и стал дозорным в отряде. Его сыновьями были: Арук и Бука; они служили в свите Абага-хана. Один раз Арук ездил с посольством к [великому] каану; оттуда он привез синюю тамгу [348]; здесь же к нему полностью перешло приведение в порядок института сусунчиев [т.е. чиновников, ведавших отпуском рационов, — А.С.] [349]. После этого, по распоряжению Абага-хана, он стал эмиром, а Бука сначала был тамговщиком и ведал хранилищем мехов, во время же Ахмеда и Аргун-хана он стал важным эмиром; подробности этих обстоятельств будут рассказаны в своем месте.
Из их родственников были Кипчак и потомки Кипчака: Газан, Ишик-Туглы [350] и Айнэ-бек. Газану были препоручены четыре тысячи Барагана [351] и Укула [352].
Тайджи [353] и его сын Балту, [происходившие] из племени тукараун [354] и их рода, были в Малой Азии и там казнены; брат Балту — есть Иса. Эмир Бартас, будучи эмиром-тысячником, также из [племени] джалаир.
В эпоху Чингиз-хана был другой эмир по имени Буркэ; [Чингиз-хан] назначил его с Джэбэ и Субэдаем [355] в это государство; он также остался на той стороне реки. Его сын Наурчи [356]
