низвергли с седел на землю. Потерпев поражение, мятежники с тысячью хитростей убрались в крепость. (Наконец), заключив (с Махмуд-бием) договор, Баят-кара дал такого рода обещание: “Через месяц я сам, повесив себе на шею шашку и саван [334], отправлюсь для целования порога его величества, местопребывания халифского достоинства”. Когда это обещание стало известно, тот храбрый в боях воин (Махмуд-бий аталык) прекратил военные действия и вернулся обратно.
Когда истек обещанный (Баят-кара туксаба) срок, опора эмиров послал к нему письмо, заключающее (такую милость): пусть он будет во всех отношениях спокоен, ибо его прошлые, поступки я прошу его величество, божественную тень, простить. А тот чернонутренний (человек), рассчитывая на твердость своей крепости, не исполнил своего обещания. Он разрушил сообщение с крепостью, осуществлявшееся деревянным мостом через крепостной ров, полный воды, и опять начал сопротивление [335]. Опора эмиров поручил героям овладеть крепостью [336]. Последняя же высилась подобно небесам, так что если бы согбенный старец, небо выпрямил свой стан и посмотрел бы на высоту зубцов и стен, то покрышка с золотой подушки солнца упала бы на землю. В тот день, (когда качались против этой крепости военные действия), много молодых людей достигло степени мученичества. Баят-кара, два раза поклявшись, прислал сказать следующее: “Теперь мне в сердце вместо лютой, Марсу подобной, вражды положили путь страх и ужас. Когда вы, отступив, уйдете в свою уважаемую резиденцию, то я прекращу неповиновение и буду (вам) служить”. Аталык сказал: “Это уже (имело место) в силу прежнего договора. Если он не соблюдет (и на этот раз) своего обещания и условия, то дело опять примет тот же самый оборот”. И, сказав это, (Махмуд-бий аталык) возвратился (в Балх). А тот злополучный Баят-кара туксаба) свел дружбу с Мир-Яр-беком, правителем Джузгуна [337], что был самой сильной крепостью Бадахшана, и захотел причинить вред районам убежища начальствования (Махмуд-бий аталыка).
Упомянутый Мир-Яр-бек послал в сторону Кундуза войско из гальчей Кухистана [338], чтобы оно сделало набег на Кишм [339]. Аталык, услышав про это обстоятельство, с энергией взялся проучить Баят-кара, выступив против названного отряда (букв. против них) [340], он многих (из него) убил, большинство взял живыми, а остальные, подобно комарам, исчезающим под натиском холодного ветра, обратились в бегство и с большим трудом дотащились до (своих) гор. Махмуд-бий аталык, зная, что эта дерзость Мир-Яр-бека произошла по подстрекательству Баят-кара, воспылал на него невероятным гневом и семь раз водил против него войска. В восьмой раз Мир-Яр-бек, лично став во главе войска с дьявольскими действиями, направился походом на Кундуз. Радетели битв, смутившись (таким поступком правителя Джузгуна), схватили его сына Гази-бека с несколькими военачальниками и доставили аталыку. Опора эмиров заковал (Гази-бека) в оковы и написал его отцу, что сегодня или завтра Баят-кара должен будет спасаться бегством, а эта распря остается (пока что только) между нами и им, поэтому пусть он (Мир-Яр-бек) хорошенько подумает об этом. В конце концов, достигнув мирного соглашения, аталык и Мир-Яр-бек свиделись в местности Версег [341]. [Заведя разговор на специальные темы, они вступили между собой в беседу] [342]. Убежище начальствования, вспылив, выхватил нож, спрятанный за голенищем сапога, и занес его (над Мир-Яр-беком). Тот, будучи стариком, не имея силы сопротивления, заплакал и стал молить о пощаде. Аталык проявил образ действия, достойный мусульманина и благородного человека: он принял во внимание его сейидское происхождение и седины и пощадил его. (Освободив его сына), он отправил его вместе с отцом (в Джузгун?).
Успокоившись в отношении улаженного выступления Мир-Яр-бека, аталык повел войско против Баят-кара. В этот раз (последний) был постигнут смертельной болезнью. Выйдя, как безумный, из крепости, он декламировал:
Стихи:
Посмотрю я, до каких пор эта быстродвижущаяся сфера*
Будет вращаться с солнцем над этими царствами?
При забавах круговорота блестящей вселенной*
Кто станет победителем, когда настанет день?
Кто вернется со славой с поля сражения?*
Сердца (чьих) друзей станут печальными?
Оба войска, простившись с жизнью, вступили в бой и стали наносить друг другу шашками ненависти смертоносные удары. По воле судьбы искусные в победах герои (аталыка) одержали победу и, окружив Баят-кара туксаба, ударами шашки и копья повергли его на землю и отрубили ему голову. Аталык послал ее в Бухару к Субхан-кули-хану с донесением о происшедшем, написав следующее двустишие:
Голову, которая противилась твоим приказам, судьба*
Теперь, влача ее, приносит к твоему дворцу.
В течение семи лет непрерывно большие войска, предводимые великими эмирами, отправлялись для усмирения Баят-кара туксабы и в каждый поход, потерпев поражение, возвращались (ни с чем). Убив такого человека, (аталык) истребил все его племя.
Стихи:
Господь, который сотворил (все) высокое и низкое,*
Сотворил (также) и начальника над каждой страной и над каждым убежищем.
О ПОСЫЛКЕ АУРЕНГ-ЗЕБОМ, ГОСУДАРЕМ ИНДОСТАНА, ЗЕБЕРДЕСТ-ХАНА В КАЧЕСТВЕ ПОСЛА К ЕГО ВЕЛИЧЕСТВУ, БОЖЕСТВЕННОЙ ТЕНИ (СУБХАН-КУЛИ-ХАНУ) И ОТПРАВЛЕНИИ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВОМ ВОЙСКА МАВЕРАННАХРА В ПОХОД НА ХОРАСАН
В начале 1096 (1685) года Ауренгзеб, государь из большого города Индостана, прислал (к его величеству) одного из своих знаменитых эмиров, Зебердест-хана, с разного рода подарками и преподношениями, (в числе коих были) и живые слоны, огромные, как горы, молниеобразные по быстроте, как Борак с громоподобными голосами, с головами, похожими на облака, способные приводить в содрогание неподвижную почву, (до того страшными), что индус Сатурна, связав цепью Млечного Пути Слона небесного свода, положил ему на голову (свой) кеджек [343]. Такие слоны еще не появлялись из недр мира на арене бытия. Во время нападения мошек (на такого слона), слону небесной сферы нужно было отгонять от себя хоботом обманчивого утра мошек звезд [344].
Стихи:
Цветом — (серое) облако, движением — зефир, силой — судьба,*
По внешнему виду — гора, по мягкости нрава — земля, по регулярности действия — время.
Подобно Моисею, сыну Имрана, (у них) раздражение против врага*,
Кажется чудовищной змеей хобот каждого.
Один наводит ужас страшного суда (своим) ревом,*
Другой (своими) бивнями показывает мучения геены.
Он (Ауренг-зеб) прислал его (Зебердест-хана) с посольской миссией к блистающему свету, его величеству, к великому хакану, квинтэссенции государей арабов и персов, благодетельной божественной тени, к чуду божьего милосердия и владыке земли и времени, к государю (всякого) места и сидящего (на нем), к средству безопасности и
