"Вёсны и Осени"
На протяжении периода «Вёсны и Осени», названного так по одноименной хронике, приписываемой Конфуцию, происходили возвышения царств, междоусобные войны и исчезновения многих политических образований. В начале его потомки чжоуских вассалов по-прежнему правили в большинстве царств, чаще всего вместе с членами своих семей и местной знатью. Хотя они обладали большой властью, их позиции сильно зависели от системы родства и государства, поскольку последнее по сути было огромным разветвленным кланом. С продолжавшимся закатом Чжоу уделы освобождались от подчиненного статуса и могли демонстрировать гораздо большую степень независимости. Их новый статус отражал не только тот факт, что власть смещалась от центра на периферию, но и ослабление уз родства, на которых зиждилась удельная система. Уже минули поколения, да и путь в столицу для участия в деятельности центральной власти был сопряжен со многими трудностями— все это также сыграло свою роль в отчуждении уделов от центра. Хотя владельцы уделов продолжали добиваться санкций от чжоуской династии и позднее некоторые из них получали права на гегемонию от неё, сам правитель Чжоу скорее искал их молчаливого согласия в политических и военных делах, чем постулировал его. Свободные от прежнего принуждения, удельные князья уделяли больше внимания местным делам и борьбе друг с другом, чем выполнению обязанностей вассалов.
Власть в государствах также постепенно переходила от удельного правящего дома к соперничающим партиям. К середине эпохи «министерские семьи» — преимущественно потомки первого удельного князя по параллельной линии — становились все влиятельнее. Во многих царствах они даже вырывали управление из рук легитимной линии — правда, только для того, чтобы истребить друг друга в следующем столетии. К концу периода все уцелевшие царства имели единоличных правителей— или членов основного клана, которые сумели перехватить власть, или уцелевших членов влиятельных семей, захвативших трон. В период «Вёсен и Осеней» сотни царств были завоеваны или уничтожены, прежние правящие кланы и сильные семьи стали простолюдинами, были обращены в рабство или убиты, поэтому большинство изначальной феодальной аристократии просто исчезло.
Как следствие неуемной алчности мощных царств, масштаб военных действий в период «Вёсен и Осеней» резко вырос. Необходимым стало привлечение большого количества крестьян, ибо для участия в войнах уже не хватало представителей знати.
Бой, по крайней мере на открытой местности, по-прежнему концентрировался вокруг колесницы, поддерживаемой пехотой, которой становилось все больше и больше. Поначалу действовали рыцарские законы, и этика боя требовала приверженности «ли» (ритуалу), хотя набранная из кого попало пехота была мало всем этим связана. Однако по прошествии века только глупцы и обреченные на поражение обременяли себя старыми этическими нормами, и древний обычай индивидуального поединка — хотя подчас он и сохранялся в качестве пролога к битве— в целом вышел из моды.
В начале периода армия в походе насчитывала от 700 до 1000 колесниц, сопровождаемых 10 тысячами воинов. Однако к концу «Вёсен и Осеней», то есть к 481 г. до н. э., такие сильные царства, как Цинь и Ци, выставляли до 4000 колесниц каждая, при поддержке 40 тысяч пехоты. Конницы еще не было, но в 541 г. до н. э. цзиньский военачальник приказал своим неохотно сражавшимся воинам сойти с колесниц и вместе с пехотой вступить в бой с варварами.
Боевое оружие походило на использовавшееся в период Западной Чжоу, причем у пехоты были копья и короткие мечи, а алебарда оставалась у воинов на колеснице. С совершенствованием кузнечного ремесла менялось и оружие. Оно становилось больше, надежнее, острее и смертоноснее. Хотя производство бронзы оставалось распространенным, с открытием технологии литья железа и стали (в конце периода «Вёсны и Осени»), из нее, в основном, изготавливали сельскохозяйственный инвентарь.
Войны случались часто, и даже самое сильное царство, если ему не удавалось подготовиться к обороне и обучить солдат, могло быть разгромлено. Со временем преуспевшие в военном искусстве получали всеобщее признание, их удерживали и одаривали должностями, почестями и рангами за доблесть, силу и ратные успехи. Были установлены физические нормативы для воинов действующей армии и для тех, кого отбирали в элитные части.
Талант начали ценить, и это привело к социальной подвижности, возникновению местной бюрократии из числа достойных, которая дополняла, а затем и стала заменять местную власть, состоявшую из членов правящего клана и родовой элиты. Возникли новые формы власти: вместо уделов были созданы «области», что позволяло центральной власти лучше контролировать обстановку в государстве. Складывались арендные отношения, крестьяне «освобождались», и их благосостояние росло, поскольку земля перестала принадлежать только правителю и превратилась в «товар», переходящий из рук в руки.
Период "Борющихся Царств"
С началом периода «Борющихся Царств» в 403 г. до н. э. события стали сменять друг друга с калейдоскопической быстротой. В результате войн эпохи «Вёсен и Осеней» Китай оказался разделенным на семь царств — гегемонов[9], каждое из которых контролировало значительную территорию, и пятнадцать более слабых царств, обреченных на роль жертв междоусобиц и грабежей. Бывшие властители уделов превратились в монархов — деспотов, вынужденных пополнять политическую и хозяйственную бюрократию, чтобы выжить. Каждый правитель должен был заботиться об улучшении сельского хозяйства в своем царстве, дабы противостоять угрозе извне. Проводимая ими земельная политика поощряла приток недовольных из других царств, быстро развивались частное землевладение и арендаторство. После 500 г. до н. э. в обиход сельского хозяйства вошли инструменты из железа, осушение и ирригация земель значительно увеличили посевные площади — а значит и мощь — некоторых царств. Процветали торговля и коммерция, возник новый класс влиятельных торговцев, хотя официально это занятие по-прежнему презиралось.
В период «Борющихся Царств» высокая продуктивность сельского хозяйства и, как следствие, возросший уровень материального благосостояния привели к тому, что масштаб военных действий увеличился фантастически. В шанские времена несколько тысяч человек в одном походе уже составляли армию, ныне же слабые царства легко выставляли сто тысяч, а сильнейшие, в III в. до н. э., имели постоянную армию в один миллион, и, согласно источникам, собирали еще 600 тысяч для одной кампании. В битве между Цинь и Чу количество воинов с обеих сторон превышало миллион человек — впечатляющая цифра, даже если она несколько преувеличена. Численность войска стала решающей, ведь в предыдущей кампании Цинь с 200000 воинов потерпело жестокое поражение. Естественно, что и потери возросли: 100000 воинов царства Вэй погибло в битве при Малине в 341 г. до н. э.; 240000 из войска Хань и Вэй пали в битве при Ицзюэ в 295 г. до н. э.; наконец, 450000 воинов царства Чу было истреблено в сражении у Чанпина в 260 г. до н. э. Столь значительные кампании требовали долгой подготовки, сборов и соответствующего оснащения. Вместо нескольких дней или недель на марше и пары дней битвы, как это было при Шан, ныне требовались месяцы и годы, сражения длились по 10 дней, а войны продолжались по году и более.
Управление такими значительными ресурсами и таким количеством воинов требовало большого искусства, и потому полководцы и командиры были в цене. Хотя по всей стране крестьян приписывали к войскам, обучали военному делу на сезонной основе и в случае необходимости, мобилизовывали для похода, ядро армии должны были составлять опытные и дисциплинированные солдаты и командиры. Руководства по военному обучению и методика развертывания войск, а также тактика, которой те должны были следовать, стали просто необходимыми. Под влиянием требований, предъявляемых сражением и обучением личного состава, а также политических и философских теорий, появился обширный военный свод. Многочисленные труды по военному искусству— малая толика которых дошла до нас — несомненно составлены в начале периода «Борющихся Царств». На протяжении всей последующей китайской истории им следовали истово и неуклонно.
Искусство полководца и его обязанности также изменились в то время, когда стратегия стала настолько затейливой и сложной, что замена полководца могла, и часто так и бывало, привести армию к поражению и подвергнуть опасности все государство. Хотя правители продолжали вмешиваться в дела армии (часто при подстрекательстве зависимых министров или коррумпированных чиновников, действовавших по воле других государств), что подчас приводило к катастрофическим последствиям, появились профессиональные военные, занимавшиеся только ратным делом. Если в начале периода «Борющихся Царств» идеалом командующего являлся деятельный и образцовый гражданский администратор, как, например, У Ци, то к концу периода гражданские лица полностью отстранились от военных дел.
