Князь У-хоу спросил:
— Враг рядом и теснит нас. Даже если я хотел бы отступить, у меня нет пути. Мои воины перепуганы. Что я могу сделать?
У Ци ответил:
— В таком случае поступают следующим образом. Если у нас войск много, а у противника мало, раздели свои силы и нападай. Если наоборот, у него войск много, а у нас мало, тогда гибкостью изматывай его, не давая передохнуть. Тогда, даже если враг многочисленный, его можно заставить покориться.
* * *
Князь У-хоу спросил:
— Если я столкнулся с врагом в глубокой долине, где ущелья и овраги окружают нас со всех сторон, а его войска многочисленны, в то время как у нас их мало. Что я должен делать?
У Ци ответил:
— Быстро переходи через холмистые районы, леса, долины, высокие горы и обширные болота. Не медли. Если вдруг в горах или долине армии столкнуться друг с другом, необходимо первым ударить в барабаны и поднять шум— и под прикрытием этого выдвинул, вперед лучников и арбалетчиков, чтобы они стреляли в противника и захватывали пленных. Внимательно следи за порядком у врага; если он перепуган, атакуй без сомнения.
* * *
Князь У-хоу спросил:
— Слева и справа высокие горы, а местность очень узкая и тесная. Если, встретившись с врагом, мы не осмеливаемся вступить в бой, но и не можем отступить, что тогда?
У Ци ответил:
— Это называется «войной в долине». Даже если у нас много войск, они бесполезны. Пусть самые талантливые командиры противостоят врагу, а легкая пехота с лучшим оружием встанет впереди. Раздели колесницы и построй конницу, укрыв их на расстоянии нескольких ли по всем четырем направлениям так, чтобы они не были видны. Враг, безусловно, сожмет оборонительные рады, не осмеливаясь ни наступать, ни отходить. Затем покажи свои флаги и расположи знамена, спустись с горы и стань лагерем. Враг обязательно будет испуган, и наши колесницы и конница должны будут все время тревожить его, не давая передышки. Таково Дао войны в долине.
* * *
Князь У-хоу спросил:
— Если мы сталкиваемся с противником на обширной заболоченной местности, где колесницы погружаются в воду по самые дышла; конница и колесницы продвигаются с трудом; у нас не приготовлены лодки и весла, поэтому мы не можем ни наступать, ни отходить, что нам следует сделать?
У Ци ответил:
— Это называется «войной на воде». Не используй колесницы и конницу, пусть они останутся с краю. Заберись на возвышение и осмотрись по сторонам. Необходимо оценить условия и протяженность водной преграды и измерить глубину воды. Затем можно использовать необычную стратагему[69] для достижения победы. Если противник начал переходить через водную преграду, нападай, когда перешла половина войск.
* * *
Князь У-хоу спросил:
— Когда долго шел дождь, так, что лошади проваливаются в грязь, а колесницы застревают, враг атакует со всех четырех сторон и три армии перепуганы, что я должен делать?
У Ци ответил:
— В целом, не следует использовать колесницы, когда погода дождливая, а земля болотистая, их нужно использовать в жаркую и сухую погоду. Ищи возвышенности и избегай низин. Когда двигаешь отборные колесницы, наступая или отходя, смотри на дорогу. Если противник выступает, иди по его следам.
* * *
У-хоу спросил:
— Если вдруг появляются жестокие разбойники— опустошая наши поля и земли, захватывая скот и лошадей— что следует делать?
У Ци ответил:
— Когда появляются жестокие разбойники, необходимо внимательно оценить их силы и занять прочную оборону. Не отвечай на их выпады [вступая в бой]. Когда к концу дня они соберутся уходить, их груз будет тяжел, а сердца неизбежно перепуганы. Отходя, они будут бежать, и обязательно будут отставшие. Тогда следует преследовать и атаковать, и их можно будет разбить.
* * *
У-цзы сказал:
— Дао нападения на врага и осады городов заключается в следующем: когда города пали, войди в каждый дворец, позаботься о чиновниках и собери инструменты [управления]. Однако, куда бы ни направлялась армия, не срубай деревьев, не разрушай дома, не забирай зерно, не убивай животных, не сжигай запасов. Тем самым покажешь населению, что не таишь зла. Прими тех, кто хочет подчиниться, и успокой их.
Князь У-хоу спросил:
— Если наказания сделать суровыми, а награды— понятными, этого достаточно для победы?
У Ци ответил:
— Что касается суровости и ясности, я не могу ответить на все. В любом случае, это не то, на что можно положиться. Только когда объявляешь приказы и отдаешь команды, и люди рады слышать их; когда поднимаешь армию и собираешь войска, и люди рады сражаться; когда скрещивается оружие и звенят клинки, и люди радостно умираю т— вот те три вещи, на которые правитель может положиться.
У-хоу спросил:
— Как достичь этого?
У Ци ответил:
— Необходимо выделить людей по заслугам и почтить их великим пиром, в то же время воодушевляя тех, кто еще не отличился.
Тогда князь У-хоу приказал постелить циновки в три ряда в храме предков и устроил пир для командиров и главных чиновников. Прославленных своими заслугами он усадил в первый ряд и угощал лучшими блюдами и тремя видами мяса на драгоценной утвари. Следующих по заслугам он усадил в средний ряд и угощал прекрасными яствами, но утварь была скромнее. Тех, кто ничем не отличился, он усадил в третий ряд и угощал скромными яствами на простой утвари. Когда пир закончился, и они вышли, он так же почтил родителей и семьи достойных за воротами храма, опять-таки по заслугам. Ежегодно он отправлял посланников, чтобы призвать семьи тех, кто погиб на службе государству, и помогал их родителям. Делая так, он показывал, что их не забыл.
Он поступал так три года, и тут Цинь собрало армию и подошло к области Западной реки. Когда воины Вэй услышали об этом, тех, кто надел доспехи и с радостью атаковал врага, не дожидаясь приказаний вышестоящих, были десятки тысяч.
* * *
Князь У-хоу призвал У Ци и сказал:
— Ваши предыдущие наставления возымели действие.
У Ци ответил:
— Я слышал, что у людей есть сила и есть слабости, что их ци приливает и отливает. Если государь желает проверить пятьдесят тысяч прежде не имевших заслуг людей, я хотел бы возглавить их и повести на врага. Если Цинь не победит, удельные князья будут смеяться над ним, и оно утратит власть над миром.
Если в лесу спрятался кровожадный разбойник, то даже если тысяча человек будет идти по его следу, они будут оглядываться, как совы, и смотреть по сторонам, как волки. Почему? Каждый боится, что тот вдруг выскочит и кинется именно на него. Так, один человек, забывающий о жизни и смерти, может испугать тысячу. Сейчас я могу взять пятьдесят тысяч и сделать из них такого же кровожадного разбойника. Если повести их против Цинь, мы обязательно создадим трудности для врага!
Тогда князь У-хоу согласился с ним, дав ему еще пятьдесят отборных колесниц и три тысячи всадников. Они разбили пятисоттысячную армию Цинь, и это было результатом политики воодушевления воинов.
За день до сражения У Ци сказал трем армиям:
— Все командиры и вспомогательные войска должны биться с врагом, преследовать его и захватывать колесницы, всадников и пехоту. Если колесницы не захватят колесниц противника, конница не пленит его всадников, а пехота не возьмет в плен его пеших воинов, то, даже если мы одержим полную победу, ни у кого не будет заслуг.
Поэтому в день битвы его приказания ни для кого не были обременительны, а его устрашающая сила потрясла Поднебесную.
Как предполагают, трактат «Вэй Ляо-цзы» назван по имени реального исторического лица по фамилии Вэй (соответствующий иероглиф пишется иначе, чем обозначающий царство Вэй), чье имя было Ляо. Иероглиф «цзы», означающий «учитель», «мудрец» был добавлен составителями книги. По одному из свидетельств, он в свое время учился у Шан Яна — знаменитого теоретика легизма и государственного деятеля, выступавшего за создание сильной централизованной власти, контролирующей людей и ресурсы государства. Согласно другой версии, Вэй Ляо был главным советником первого императора Цинь в период жесточайшей борьбы за объединение Китая.
Как бы то ни было, Вэй Ляо был великолепным стратегом и тонким мыслителем, понимавшим, что лишь единение военного и гражданского может обеспечить выживание государству в смутную эпоху «Борющихся Царств». Он ни разу не иллюстрирует свои рассуждения примерами из личного военного опыта; нет исторических свидетельств, которые подтверждали бы, что он был полководцем, а книга почти лишена реальных тактических «рецептов», так что создатель ее предстает «чистым» теоретиком. Однако его обширные военные познания становятся очевидными благодаря включению пассажей из «Шести секретных учений», «Искусства войны» и других военных трактатов[70], а также детальному описанию организации и дисциплины в армии.
