71
Распространив «пять отношений» в семье и роде, Шунь ввел эти моральные нормы в среду чиновников, и все дела стали успешно выполняться. По-видимому, в данной грамматической конструкции прямым дополнением к глаголу жу служат те же «пять отношений». Иначе толкует это место Шаванн: «Затем он [Шунь] стал надзирать за чиновниками, и все чиновники назначались на свое место в свое время» (МИС, т. I, стр. 55).
«Четверо ворот», по Ма Юну (79-166), обращены на четыре стороны света, через них въезжали являвшиеся ко двору местные правители. Изучение развалин древних городов II–I тысячелетий до н. э. и археологические раскопки подтверждают, что в высоких стенах, окружавших эти города, были четыре главных входа по странам света.
Нами принято толкование Цай Шэня, предложенное им для аналогичного выражения в Шан шу — жан юй дэ *** — «уступал [более] добродетельным». Внутренний смысл такого отказа связан с преуменьшением Шунем своих возможностей.
Комментаторам не совсем ясно, какое место занимал Вэнь-цэу в общей системе легендарных персонажей древности. Шаванн внес в перевод уточнение: «Вэнь-цзу был предком Яо в пятом поколении» (МИС, т. I, стр. 56), исходя из позднейшей системы пяти поколений предков (*** ни — отец, *** Цзу — дед, *** цзэн-цзу — прадед, *** гао-цзу — прапрадед и *** да-цзу — предок в пятом поколении), однако такая детализация Шаванном не аргументирована.
Последней фразы в совпадающем тексте Шан шу не имеется. Она еще ярче подчеркивает конфуцианскую идею верховной власти Неба, без повеления которого не мог быть назначен правитель Поднебесной. В законченном виде эта концепция изложена в главе Вань Чжан трактата Мэн-цзы. Философ утверждает в своем ответе, что император — Сын Неба не имеет права передавать Поднебесную кому-либо, это может делать только само Небо. Когда Вань Чжан допытывается, каким же образом Небо осуществляет подобный акт, Мэн-цзы поясняет: «Сын Неба может представить человека Небу, но не может вынудить Небо отдать тому Поднебесную… Яо рекомендовал Шуня Небу, и Небо приняло его» (ШСЦ т. 40, Мэн-цзы чжу шу, кн. I, стр. 403). Трудно определить, принадлежит ли редакция данной фразы самому Сыма Цяню или же конфуцианцам позднейших эпох, внесшим это дополнение в текст «Исторических записок».
Название прибора сюань-цзи юй-хэн *** переведенное нами словом «астролябия», упоминается в сходном контексте в 27 гл. Ши цзи (т. 3, стр. 1291). По мнению китайских комментаторов, слова сюань и юй указывают на материал — яшму, из которой были сделаны отдельные части прибора, или на его цвет, а слова цзи и хэн — на механизм прибора, служившего для наблюдения за светилами. Хотя Шунь и получил от Яо приказ управлять Поднебесной от имени Сына Неба, но он не смел выполнить его без совета с Небом. Тогда он решил при помощи астрономического прибора проверить расположение семи главных светил, т. е. Солнца, Луны, Венеры, Меркурия, Марса, Юпитера и Сатурна. Благоприятное их расположение означало, что Небо не возражает против принятия Шунем власти.
Как показывают работы китайских ученых, подобные, даже самые простые, приборы могли появиться только в конце эпохи Чжоу, когда был достигнут определенный уровень развития науки и техники. Сошлемся, в частности, на мнение Чэнь Цзунь-гуя в его «Краткой истории астрономии в древнем Китае» (стр. 129). Можно предполагать, что Сыма Цянь имел в виду какой-то прототип армиллярной сферы хунь-тянь-и ***, существовавшей к эпохе Хань.
Эти жертвы — лишь часть большого перечня ритуальных служб и жертвоприношений эпохи Чжоу, переносимых Сыма Цянем в далекую древность. Тщательно разработанный ритуал жертв находим в Чжоу ли. Так, жертва лэй ***, предназначенная Верховному владыке, приносилась при смене правителя или династии. Такую жертву принес У-ван после победы над царством Инь (см. ШСЦ, т. 13; Чжоу ли, т. 3, стр. 921), Жертва инь*** относится к большим очистительным жертвам и жертвам Небу (Чжоу ли, раздел Чунь гуань, гл. Да цзунбо). Термин «шесть почитаемых» менее определенен и имеет многочисленные толкования. Чжэнь Сюань, например, включает в это понятие: 1. Пять планет: Венеру, Меркурий, Марс, Юпитер и Сатурн; 2. Двенадцать зодиакальных созвездий; 3. Звезду Сычжун ***; 4. Звезду Сымин *** (Сычжун и Сымин — четвертая и пятая звезды из китайского созвездия Вэньчан, находящегося возле звезд альфа и бэта Большой Медведицы); 5. Китайское зодиакальное созвездие Би ***, состоящее из восьми звезд (соответствует созвездию Тельца); 6. Созвездие Ци ***, состоящее из четырех звезд (соответствующее четырем звездам созвездия Стрельца).
Сложность точного определения «шести почитаемых» становится еще более очевидной из исторической справки Чжан Шоу-цзе, в которой отмечается, что ханьский император Ань-ди (107–126 гг. н. э.) приносил жертвы «шести почитаемым» к северо-западу от Лояна с такими же церемониями, как и при жертвоприношениях духам земли. Эти жертвы были отменены лишь в начале династии Цзинь, когда сановник Сюнь И, учитывая неясность понятия «шесть почитаемых», предложил установить новые жертвоприношения.
Жертвы ван *** приносились на расстоянии, в сторону почитаемого объекта — духов известных гор и больших рек. О жертвах бянь *** точных сведений в источниках нет. Под различными духами, по мнению Чжэн Сюаня, понимаются духи холмов и долин.
У жуй означали пять видов жезлов, вручавшихся в качестве внешних символов, власти знатным людям, носившим титулы гуна, хоу, бо, цзы и нань. Разработанная система подобных регалий зафиксирована в каноне Чжоу ли (ШСЦ, т. 12, Чжоу ли чжу шу, кн. 2, стр. 663). Танский комментатор Чжан Шоу-цзе приводит свидетельство некоего Кун Вэнь-сяна о том, что в V в. при перестройке храма Юя на горе Гуйцзи в земле было обнаружено множество жезлов и регалий, соответствующих описанным в Чжоу ли.
Наш перевод исходит из традиционного комментария к Шан шу (как и перевод Шаванна). Возможен и иной вариант: «Шунь собрал пять знаков власти, выбрал благоприятный месяц и день, принял всех правителей земель у четырех гор и возвратил им знаки власти». В этом случае иероглифы сыюэ выступают как географическое понятие. Учитывая, что Шунь постоянно советуется с сыюэ как со своими ближайшими помощниками и поручает им сложные дела, есть все основания принять традиционное толкование.
Чжан Шоу-цзе считает, что была введена единая для страны система исчисления сезонов, месяцев и обозначения дней. Применительно к эпохе легендарных правителей таких заключений, конечно, делать нельзя. И все же современные исследования говорят о раннем (начало Шан) обозначении дней циклическими знаками. Таков вывод Чжан Хун-чжао в книге «Разрешение спорных мест древнего календаря Китая» (стр. 14). Слова «выправил названия дней», возможно, связаны именно с широким использованием циклических знаков.
Под пятью ритуалами обычно имеют в виду пять обрядных разделов всего древнекитайского ритуала: церемонии жертвенные (цзи ли **), церемонии печальные (ай ли ***), церемонии гостевые (бинь ли ***), церемонии военные (цзюнь ли ***), церемонии радостные (цзя ли ***).
В Чжоу ли относительно этих обрядов сообщается следующее: «С помощью жертвенных церемоний служат всем духам в государстве… с помощью печальных церемоний скорбят о несчастьях, постигших государство… с помощью гостевых церемоний сближаются владения… с помощью военных церемоний объединяются владения… с помощью радостных церемоний сближается весь народ» (ШСЦ, т. 12, Чжоу ли чжу шу, кн. 2, стр. 639–656).
В Чжоу ли все дары строго расписаны, князья подносили куски шелка, обернутые в шкуры, сановники — ягнят, высшие чиновники — диких гусей, рядовые чиновники — фазанов, простолюдины — домашних уток, а ремесленники и торговцы — петухов (см. ШСЦ, т. 12, Чжоу ли чжу шу, кн. 2, стр. 664).
Комментаторы полагают, что под «двумя живыми тварями» имеются в виду ягненок и дикий гусь. Ягненок, никогда не отбивающийся от стада, считался символом преданности чиновника повелителю; дикий перелетный гусь — символом подчинения государю. Как ягненок, так и гусь быстро привыкают к человеку, фазан медленно приручается, но зато до смерти не изменяет своим привычкам, его стойкость использовалась как пример для чиновников. Домашняя утка, не улетающая от дома, — символ постоянства и привязанности к родным местам. Петух должен напоминать ремесленникам и купцам о необходимости своевременно выполнять свои обязанности.
