— Ну, что удалось разузнать, советник? — спросил он.
— По-вашему приказанию я пробрался к заставе Оутангуань и спрятался в траве, — доложил Хурми, — к несчастью, Ню Гао меня заметил, схватил и привел к Юэ Фэю. Случилось это на праздник, Юэ Фэй был сильно пьян, принял меня за Чжан Бао и велел доставить письмо в Шаньдун.
— Дай-ка его мне! — приказал Учжу.
— Оно в икре.
— В икре? Как можно письмо спрятать в икру?
Юэ Фэй приказал разрезать мне ногу и засунуть туда письмо. Мне было трудно идти, поэтому я и опоздал.
Письмо вынули из раны, извлекли из воскового шарика и дали Учжу прочесть. Судя по содержанию, это был ответ Юэ Фэя на предложение Лю Юя сдать ему Шаньдун.
Вот какова твоя благодарность, Лю Юй! — в ярости заскрипел зубами Учжу. — А я еще с тобой церемонился!
Он приказал военачальникам Цзиньянь Даомо и Шаньцзы Моличжи с тремя тысячами воинов идти в Шаньдун и казнить Лю Юя со всей его семьей.
— Не надо так торопиться! — осмелился возразить Хамичи. — Ведь вы не знаете, повелитель, подлинное это письмо или подложное. Прежде чем отдавать, приказ, пошлите людей в Шаньдун — пусть они все разузнают. А то сгоряча казните Лю Юя и сами попадетесь в ловушку, расставленную Юэ Фэем!
— Хитрость тут или нет — изменника незачем оставлять в живых! — резко возразил Учжу и еще раз повторил: — Уничтожить Лю Юя и его семью!
Однажды Юэ Фэй сидел у себя в шатре, как вдруг разведчики ему донесли:
— Недалеко от заставы на дороге расположился лагерем большой отряд.
— Чьи войска? Цзиньские? — спросил Юэ Фэй.
— Похоже, что нет! Скорее всего молодцы из зеленых лесов!
Юэ Фэй приказал Тан Хуаю и Ши Цюаню разузнать поподробнее.
— Пусть главари явятся ко мне, если хотят покориться.
Тан Хуай и Ши Цюань выехали из лагеря на дорогу и окликнули:
— Эй, вы кто такие? Зачем сюда явились?
Навстречу Тан Хуаю вышли шесть предводителей, опустились на колени перед его конем и воскликнули:
— Мы из шаньдунских гор Ванюшань и хотим служить Юэ Фэю! Если можно, разрешите узнать, кто вы, полководцы?
Тан Хуай и Ши Цюань спрыгнули с коней и назвали себя.
— Раз вы согласны подчиниться, садитесь на коней и едем к юаньшуаю.
— Спасибо, слушаемся вас! — хором отвечали главари.
Войдя в шатер великого полководца, молодцы из зеленых лесов опустились на колени и хором приветствовали юаньшуая. Каждый из главарей назвал свое имя, а Мын Бан-цзе еще добавил:
— Я был честным земледельцем. Лю Ни разрушил мой дом, убил отца, и я остался один на свете. Повстречал этих молодцов, они согласились отомстить за меня! Я уговорил их присоединиться к вам. Умоляю вас двинуть войска в Шаньдун и покарать злодея. Если вы согласитесь, то и я буду отмщен, и государство получит пользу.
— Лю Юй и его сын переметнулись к цзиньцам, но Учжу не очень их жалует, — сказал Юэ Фэй. — Я уже кое-что предпринял, чтобы ускорить их гибель. Как только вернутся мои люди из Шаньдуна, будет ясно, удался ли мой план. Если не удался, я поведу войско в Шаньдун и отомщу за вас.
Мын Бан-цзе горячо поблагодарил юаньшуая. Юэ Фэй приказал разместить отряд в лагере, выдать ему знамена, а сам устроил пир в честь прибывших.
Прошло несколько дней. Однажды Юэ Фэй в кругу своих военачальников вел беседу о военном искусстве, как вдруг ему доложили о возвращении разведчиков из Шаньдуна.
Юэ Фэй приказал позвать прибывших, и те доложили:
— Мы выведали все, что вы хотели. Старший сын Лю Юя — Лю Линь — просил отца не разрушать Мынцзячжуан, но тот его не послушал. В знак протеста Лю Линь прыгнул с городской стены и разбился насмерть. По приказанию Учжу военачальники Цзиньянь Даомо и Шаньцзы Моличжи с тремя тысячами воинов схватили Лю Юя и казнили его вместе с семьей. Лю Ни в это время дома не было — он охотился за городом, — и ему удалось избежать смерти.
Юэ Фэй наградил разведчиков и, когда те вышли, сказал Мын Бан-цзе:
— Теперь вы можете успокоиться: Лю Юя больше нет в живых. Как только поймаем Лю Ни, принесем его сердце в жертву душе вашего батюшки.
Мын Бан-цзе поблагодарил юаньшуая, и военачальники разошлись.
Между тем Цзиньянь Даомо и Шаньцзы Моличжи забрали имущество казненного Лю Юя, возвратились в Хэцзянь и доложили о выполнении приказа. Учжу распорядился подсчитать конфискованные богатства и пустить на военные расходы.
Затем Учжу обратился к военачальникам:
— Юэ Фэй давно засел на заставе Оутангуань и преграждает путь моему войску. Кто из вас готов возглавить отряд и взять заставу?
— Разрешите мне, — вызвался старший сын правителя Няньхань.
— Хорошо, — сказал Учжу, — бери сто тысяч воинов и веди в наступление. Но будь осторожен!
Скоро разведчики Юэ Фэя доложили о приближении войска. Юаньшуай послал в дозор четыре отряда по пять тысяч воинов в каждом, которые возглавили Чжоу Цин, Чжао Юнь, Лян Син и Цзи Цин, а сам занялся подготовкой к обороне.
Скоро цзиньская орда подошла к заставе и расположилась лагерем в десяти ли от нее.
Няньхань объявил:
— Наступление начнем завтра. Сегодня уже поздно — будем отдыхать.
По сигналу воины начали готовиться к ночевке. Свой главный лагерь Няньхань раскинул напротив заставы Оутангуань.
«Во время прошлого похода в горах Цинлун у меня тоже было сто тысяч воинов, и все-таки я не уберегся, — думал он. — Юэ Фэй один ворвался в мой лагерь и оставил после себя горы трупов и море крови. А если он и сегодня вздумает напасть?»
И Няньхань приказал воинам тайно вырыть перед шатром яму и по обе стороны от нее спрятать воинов, вооруженных шестами с крючьями. Он рассчитывал, что если Юэ Фэй ворвется в лагерь, то обязательно угодит в яму, и тогда можно будет захватить его в плен.
Воины прикрыли яму хворостом и присыпали землей. Потом Няньхань выбрал очень похожего на себя воина, дал ему свою одежду и велел ночью в своем шатре при свечах читать книгу. Сам же ушел ночевать в тыловой лагерь.
Не с той ли поры говорят в народе:
Затем и ямы отрывают,
Чтоб леопарда одолеть,
Когда хотят поймать дракона,
Вдоль рек протягивают сеть!
Если вы не знаете, пришел ли ночью Юэ Фэй в неприятельский лагерь, то прочтите следующую главу.
Цзи Цин проваливается в яму и попадает в плен. Чжан Юн встречается с братом и сдает заставу.
Покорный судьбе, я скитался по свету,
Покинув очаг свой когда-то.
И многие годы делил я невзгоды
С единственным другом и братом.
Но гусь быстрокрылый на юг устремился,
А ласточке путь был на север,
Года пролетели — и встретились снова.
Но кажется мне: не во сне ли?
Выше была уже речь о богатыре Чжан Ли — сыне хэцзяньского губернатора Чжан Шу-е. Вдвоем с братом он бежал из дому, но в пути потерял его из виду. Деньги, взятые на дорогу, скоро иссякли, и юноша стал просить подаяние. Когда Чжан Ли узнал, что Юэ Фэй прибыл на Заставу Оутангуань, он отправился туда с намерением вступить в его войско. К сожалению, юноша немного опоздал — чжурчжэни заняли все подступы к заставе, и пробраться туда оказалось невозможным.
Чжан Ли поднялся на холм, присел на траву и задумался: «Отдохну здесь до вечера, а ночью попытаюсь прорваться через цзиньский лагерь. Подарков для Юэ Фэя у меня нет, так хоть перебью побольше врагов».
Приняв такое решение, он лег и спокойно уснул.
Случилось так, что военачальник Се Кунь, которому Юэ Фэй поручил доставить провиант, в это же время подошел с обозом к заставе Оутангуань. Когда он увидел, что подступы к заставе заняты чжурчжэнями, он поспешил отойти в горы, расположился неподалеку от того места, где спал Чжан Ли, и послал человека к Юэ Фэю с просьбой прислать отряд для охраны провианта.
Вечером, когда совсем стемнело, Чжан Ли проснулся, взял дубинку и спустился с холма. Он набрел на лагерь Се Куня и, не разобравшись, чьи перед ним воины, напал на них. Переполошившийся Се Кунь вскочил на коня, поднял меч и крикнул:
— Кто ты такой? Как ты посмел напасть на обоз Юэ Фэя?
— Ох! Это не цзиньский лагерь! — испуганно воскликнул Чжан Ли. Выходит, я напал на своих! Теперь мне смерть! — И он обратился в бегство.
Облегченно вздыхая, Се Кунь проговорил:
— Этот злодей хоть и убил многих воинов, но, к счастью, не тронул провиант!
А Чжан Ли в это время вернулся на холм и погрузился в горькие думы.
«Вместо подвига совершил преступление! Как же теперь явиться на глаза к Юэ Фэю? Придется опять просить милостыню!»
Бедняга потихоньку спустился с холма и побрел на восток.
В ту же ночь Цзи Цин сказал своим воинам:
