* * *
Вишня растет
У дома, куда ты дорогу
Давно позабыл,
И теперь мне одной приходится
Воспевать красоту цветов.
* * *
Вотще расцвела
Вишня в саду у дома.
Кто увидит ее?
Только если кто-нибудь вдруг
Хозяйку решит навестить…
* * *
Для кого я теперь
Срывать стану с дерева ветку,
Кому покажу?
Не говори — и слушать не стану, —
Что вишни уже расцвели[6].
В светлую лунную ночь отправила одному человеку, привязав к ветке вишни…
Не в силах понять,
Отличить одно от другого:
В эту вешнюю ночь
Луна озаряет землю
Нежным сияньем цветов.
Сложила об азалиях…
Горной азалии
Ветку сорвав, замираю:
Как похожи цветы
На алое платье, в котором
Любимый ко мне приходил.
Сложила в первый день четвертой луны…
Пора это платье,
Лепестками цветов окрашенное[7],
На другое сменить,
Сегодня с утра стану ждать,
Когда с гор прилетит кукушка.
* * *
Под сенью цветов
Вчерашний день провела я,
Но он миновал,
И сегодня вздыхаю, печалясь
О покинувшей нас весне…
Воспевая кукушку…
Не скажу, что ждала
Ее с нетерпеньем особым,
Просто тот, кто в тоске
Коротает бессонные ночи,
Первым слышит голос кукушки.
* * *
Кто прежде других
Услышит голос кукушки
В своем саду?
Ведь лето приходит к нам,
Не разбирая дорог.
Увидев гвоздику в полном цвету…
Чем дольше смотрю,
Тем яснее становится:
Нашему миру
Цветы китайской гвоздики
Не могут принадлежать.
Привязав к мешочку кусудама[8], послала одному человеку…
Из мутных глубин
Горькой жизни вытянув ирис,
К твоим рукавам
Стану ль прилаживать корни его,
Вотще окропляя слезами?
Воспевая летние ливни…
Пока я смотрела
На дождь бесконечный, промокли
Мои рукава —
Пусть они не подол крестьянки,
В ливень вышедшей в поле…
Охотничьи огни в горах…[9]
Летняя ночь,
Отсвет огней мимолетный
В оленьих зрачках…
Глаз сомкнуть не успела,
Занимается новый день.
Обряд Великого очищения на шестую луну…[10]
Веря — печали
Отступят, исчезнут бесследно —
В дни Безводной луны[11]
Свершила обряд очищенья,
Конопли нарезав без счета.
* * *
И сегодня опять
Не спеша, с умиленной душой
Творю омовенье[12],
Роса с конопли ложится
На тонкое платье цикады[13].
* * *
Осень пришла.
И даже ветер со склонов
Горы Неизменной[14]
Вдруг, будто переменившись,
Мне в самое сердце проник.
Седьмой день седьмой луны…[15]
Вот и настал
День седьмой от начала осени —
Из года в год
Так томишься, его ожидая,
Так горюешь, прощаясь с ним.
Одна из осенних песен…
В осенних полях
Затерялась бедная хижина,
Крытая тростником.
Сквозь кровлю роса проникает —
Смогу ли уснуть хоть на миг?[16]
* * *
Холод осенний
Еще не проник в мое сердце,
Но посмотришь вокруг —
И, право, каждая малость
Повергает в такую тоску…
* * *
Осенний ветер,
Какого он может быть цвета,
Если сердце мое
Напитав, мысли окрасил
В тона блекло-унылые?
* * *
Как будто ни с кем
Не сговаривалась о встрече,
Но осенняя ночь
Сна лишила меня, разве можно
Лечь, не увидев луны?
* * *
Крик далеких гусей
Вдруг заслышав, взглядом окину
Окрестный мир —
Да, со всех четырех сторон
Расцветились алым деревья.
О вьюнках «утренний лик»…
Скажешь: «Я жив»,
Но стоит ли, право, пустой
Льститься надеждой?
Спешит нам поведать о мире
Цветок «утренний лик»…
О тумане…
Просвета все нет,
Теснятся мрачные думы.
Ах, осенний туман,
Неужели и в сердце мое
Ты успел невзначай проникнуть?
Сложила песню о насекомых…
Насекомые,
Какие же, право, разные
У них голоса —
Верно, в каждом сердечке —
Собственная печаль.
* * *
Сверчки «судзумуси»
Звонко звенят бубенцами.
Осенней ночи
Щемяще-печальная прелесть
Душу мою пронзает.
* * *
О, если теперь
Ты вдруг оказался бы рядом
И смог увидать
Цветы хаги в лучах закатных,
Услышать вечерних цикад…
В последний день восьмой луны послала одному человеку такое письмо, привязав его к ветке хаги…
Все имеет предел,
И узы, связавшие нас,
Непрочны, я знаю,
Но ты мог бы спросить о росе,
Упавшей на листья хаги…[17]
Девятый день девятой луны…[18]
Тысячу лет
Ты проживешь, и начало
Тому положу,
Сорвав хризантему сегодня,
В девятый день Долгой луны[19].
Любуясь предрассветным небом Долгой луны…
Не только ведь мне,
И другим известно, наверное:
Предутренний месяц
В пору Долгой луны — ничто
Так сильно не трогает душу…
На время удалилась в горное жилище, а поскольку было мне в те дни особенно тоскливо…
О, для чего
Люди сюда стремятся?
Ведь осенней порой
Эта горная глушь способна
Лишь умножить тоску.
В один из последних дней осени…
Подходит к концу
Осень — и веет тоскою
От поблекших лугов…
Не такое же запустенье
В сердце твоем царит?
* * *
В предгорьях
Плющ масаки — мелкие листья
Закрутила зима —
Расцветила алым, и день ото дня
Они сверкают все ярче![20]
* * *
По предгорьям
Ветер бушует. Заслышав
Его яростный свист,
Переносишься мысленно
К самым вершинам зимы.
* * *
Видно, и впредь
Жить должна в этом мире унылом
Под холодным дождем.
А ведь казалось, вот-вот из-за туч
Явит свой лик луна…
* * *
Гляжу на луга —
Метелки мисканта, под ними
Печали цветы
Увядают и блекнут. Зима
Пришла и в наши пределы.
* * *
Скликая друзей,
Кричат кулики над гаванью
Чисто и звонко.
А внизу холодеет на льдинах
Бледнеющий свет луны…
* * *
Видишь, вдали
В горах Оохара проталины
В снежном покрове.
Выжигают там люди уголь,
И теплеют горные склоны.
* * *
Как быть, если тот,
Кого жду с таким нетерпеньем,
Сегодня придет?
Ведь тогда неизбежно нарушится
Этот снежный покров в саду.
В конце года, печалясь о надвигающейся старости…
Станешь считать —
Совсем немного осталось
Дней впереди.
Стариться — только одно дано,
И нет печальней удела.
* * *
Каждую встречу
На нить драгоценную жизни
Спешу нанизать.
И могу ли думать без страха
О том, что она разорвется?[21]
* * *
