(март — апрель 1404 г.), в сел. Багистан, в окрестностях Ташкента. Пользовался в эпоху Тимуридов колоссальным влиянием и на правителей, и на народные массы, принимая деятельное участие в политической жизни Мавераннахра. Как ишан, имел огромное множество учеников по всей стране и во всех классах общества, владел огромными земельными имуществами, а “стадам и рабам его не было счета”. По его собственным словам, он только со своих самаркандских имений вносил в казну поземельного сбора ежегодно 80 тысяч батманов зерна (самаркандский батман — 8 пудов), что составляло 1/10 часть урожая.
В одном лишь Каршинском районе у него было около 1300 имений. Торговые караваны Ходжи Ахрара доходили до Китая. Умер он 89 с лишком (лунных) лет в сел. Камангарон, в 40 км от Самарканда, 29 раби' 1 895/20 февраля 1490 г. и похоронен в Самарканде (Ас-Сафи, Рашахат-и Айн-ал-хаят, Лакнау, 1323/1905, стр. 220 — 363; В. В., Из биографии Ходжи Ахрара; “Туркестанские Ведомости, 1904, № 147; Бартольд В. В., Улугбек и его время, Пг., 1918, стр. 137 — 146.
Ходжа Ахрар оставил несколько суфийских трактатов; сборник их (вместе с его поучениями) имеется, между прочим, в Фундаментальной библиотеке САГУ в прекрасном списке первой половины XVI в., писанном одним из учеников Ходжи Ахрара (инв. № 09/934).
Шах Исмаил сначала осадил своими силами Мерв, где заперся Шейбани-хан, а затем притворным отступлением выманил Шейбани-хана из города и нанес ему страшное поражение.
Намаз-и дигар (по среднеазиатскому произношению) — дословно “второй намаз”. По существу же, это третья в течение дня молитва, совершаемая, примерно, в 2 часа пополудни.
Хотя и считается доказанным — на основании тюркских стихов самого основателя империи “Великих Моголов”, — что Бабер произносил свое прозвание, как Бабур, я, однако, пишу Бабер, следуя персидскому произношению, вероятно, бывшему в употреблении в южных владениях Тимуридов. На портале мечети в Анау, под Ашхабадом, имя родственника и соименника родоначальника Великих Моголов, Тимури-да Абу-л-Касима Бабера, читается в последнем слове с кесрой, а туркмены до сих пор произносят Бабир. Возобновленная “Великим моголом” Шах-Джеханом в 1056 г. х. гробница его предка, находящаяся в Кабуле, к сожалению, имеет мемориальную плиту без огласовки. (Самойлович А., Собрание стихотворений императора Бабура, ч. 1, Птгр., 1917, стр. 12 — 13, с примеч. Биль Т. В.; Мифтах ат-таварих, Инд. литография б. д., стр. 14 — 149. Bogdanov L., The Tomb of the Emperor Babur, Epigraphies Indo-moslemica, Calcutta, 1923 — 1924, pp. 1 — 91). [Довольно трудно согласиться с доводами проф. А. А. Семенова о произношении и огласовке лакаба (прозвания) Захируддин-Мухаммеда в виде Бабер, по аналогии с начертанием (притом чисто персидским) имени Абу-л-Касима Бабера (850/1446 — 861/1456). Следующие, по-видимому, и местным индийским источникам д-р Н. К. Синха и д-р А. Ч. Бенерджи — пишут в своем труде лакаб основателя империи Великих Моголов в общепринятой форме Бабур (История Индии, Перевод с английского, М., 1954, стр. 211 и след.). Прим, редакции].
Имеется в виду, очевидно, не столько заключение формального союза Бабера с шахом Исмаилом, сколько принятие им шиизма и подражание иранцам в обычаях и одежде.
Фраза “и согрели поле” и т. д. — в ркп. ГБ за №№ 609, 788, 789, 1531 и 1691 и в ркп АС(2). В ркп. АС(1): “обе стороны извлекли из ножен распри кровь проливающие мечи и согрели (их) кровью храбрых”.
Сура II, ст. 250.
Мианкалем называется территория между рукавами Зеравшана — Кара-Дарьей и Ак-Дарьей; в XVIII в. она составляла Афаринкентский тюмень Самаркандской области. В просторечии Мианкалем обозначается долина Зеравшана между городами Самаркандом и Хатырчи, что, в сущности, не расходится с первым определением, так как оба рукава Зеравшана, Кара-Дарья и Ак-Дарья, разойдясь у Самарканда, соединяются подле города Хатырчи (Xорошхин А. П., Сборник статей, касающихся Туркестанского края, СПб, 1876, стр. 157; В. В. Бартольд, К истории орошения Туркестана, СПб, 1914, стр. 113).
Говоря о таком, обычном у тюрко-монгольских кочевников, разделения на уделы покоренной страны между членами господствующего рода или семейства, автор, в целях сокращенного изложения этой вводной части, не упоминает, что после гибели Шейбани-хана и кратковременного правления Мавераннахром Суюнч-Ходжи-хана узбекские султаны выбрали ханом сына Абу-л-Хайр-хана, престарелого Кучкунджи-султана не отличавшегося, по-видимому, никакими особыми талантами (правил с 916/1510 по 936/1530 г.); таков же был и его сын и преемник Абу Са'ид-султан (936/1530 — 940/1533). Фактически, однако, власть и инициатива “внешних дерзаний” военного характера были в руках энергичного и честолюбивого Убайдулла-хана, правившего Бухарой (столицей Шейбанидов был Самарканд). Объясняется это в известной степени тем обстоятельством, что весь строй шейбанидского государства был таков, что отношения к верховному хану всех прочих удельных узбекских султанов (особенно если этот хан был слаб) напоминали, в известной степени отношение новгородцев к московскому князю в XV в. “Кланяемся тебе, господине, но государем не зовем”, писали новгородцы Иоанну III (Н. М. Карамзин, История государства Российского, т. VI, СПб, 1842, стр. 68; С. М. Соловьев, История России с древнейших времен, т. 5, СПб, б. д., стр. 1371), т. е. “мы признаем тебя за старшего оказываем тебе почет и уважение, но не можем подчиниться тебе, как носителю верховной над собой власти”. Отсюда происходили и все эти бесконечные междоусобицы честолюбивых шейбанидских принцев и возмущения их против хана Мавераннахра, нередко лишь номинально числившегося таковым. Наш автор в последующие за смертью Шейбани-хана годы на первом плане выставляет Убайдулла-хана именно как личность действенную, за которой шли все другие. Это обстоятельство нашло свое отражение и в хрониках враждебных Шейбанидам Сефевидов. Придворный историк шаха Аббаса 1, Искандер мунши, описывая опустошительные походы узбеков на Хорасан во время правления Кучкунджи-хана и Абу Са'ида, всюду говорит об Убайдулла-хане как падишахе всех узбеков, хотя фактически он сделался таковым только в 940/1533 г.
Это произошло в 930/1524 г.
Бахарз — один из древних городов Хорасана (ныне несуществующий), лежал к западу от г. Джама (современный Турбет-и Шейх-и Джам), расположенного юго-восточнее Нишапура (в двух переходах от него), вблизи персидско-афганской границы. Между прочим, во всех прочих списках настоящего труда вместо
