Так что из-за ложных разбойников тут были упущены истинные. Подобно этому и благоразумный человек из-за маленького зла навлекает большое. Вот в случае Бао Сы ее упущение в том, что она доставляла Ю-вану маленькие радости, приведшие к тяжелому концу из-за пустякового удовольствия. А в результате сам он погиб позорной смертью, три гуна и девять цинов должны были бежать, сама Бао Сы приняла смерть, Пин-ван был вынужден перенести столицу на восток, а циньский Сян и цзиньский Вэнь из-за этого должны были трудами перед ваном заслуживать в пожалование земли.
На север от Лян лежит область Лицю, там есть странные духи, которые любят принимать облик чьих-нибудь сыновей, или племянников, или младших братьев. Однажды один тамошний житель предместья отправился на рынок и домой возвращался пьяный, а дух из Лицю принял облик его сына, как будто он его поддерживал и всю дорогу домой ругал его. Этот житель вернулся, проспался и заругался на своего сына: "Я ведь тебе отец, это же непочтительность к отцу родному! Да, я был пьян, но ты всю дорогу домой прямо издевался надо мною, что же это такое?" Его сын заплакал и, ударяясь головой о землю, запричитал: "Пощадите меня, ведь не было такого! Вчера вечером я отправился в восточную деревню получать долг — люди там могут это подтвердить!" Отец поверил ему и сказал: "Ах, да ведь это, наверное, тот самый дух, ведь он это уже слышал!" И он решил на следующий день опять напиться пьяным на рынке, чтобы встретить того духа и заколоть его. На следующий день он отправился на рынок и напился там пьяным, но его настоящий сын, боясь, что он не сумеет сам найти дорогу к дому, поспешил следом, чтобы его встретить. Тот житель, увидев своего настоящего сына, выхватил меч и заколол его.
Ум этого человека был обманут видимым сходством духа с его сыном, но убил-то он настоящего сына! Когда обманутые чисто внешней похожестью кого-нибудь на мужа государственного из-за этого не узнают подлинно государственного мужа, это — случай ума того же типа, что был у того жителя Лицю. Поэтому признаки, из-за которых можно впасть в сомнение, должны тщательно изучаться. Если даже Шунь возницей, Яо левым, а Юй правым на колеснице, то и в этом случае, если они приближаются к болоту, они спрашивают дорогу у пастушка, а когда приближаются к воде — осведомляются у рыбака. Почему так? Потому, что у них есть понимание полезности специальных знаний. Если взять, к примеру, двух близнецов, их мать всегда их отличит, потому что у нее есть это особое понимание различий.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Единство действий / И син
К чему прежние ваны относились с наибольшей неприязнью, так это к ненадежности. Ибо из-за недоверия-ненадежности рушатся отношения между господином и слугой, отцом и сыном, старшим и младшим другом, мужем и женой. Когда же эти десять отношений одновременно приходят в упадок — не бывает большей смуты. Всякое человеческое общество приводится к порядку установлением этих десяти, и, если отказаться от этих десяти, люди ничем не будут отличаться от оленей, тигров и волков. Устанавливать порядок тогда будут самые наглые и сильные. Ибо там, где не понимают, что такое мораль, правитель не имеет покоя, родственники не знают семейных радостей, старшие братья не гордятся младшими, друзья не любят друг друга, супруги относятся друг к другу без внимания.
Тот, у кого земли сильны и велики, тот не обязательно всегда будет царствовать; но у того, кто способен царствовать, земли всегда будут сильны и велики. Каким образом приходит к успеху властитель? Он должен опираться на свои силы и выгоды ландшафта. При отсутствии у него сил, его авторитет не устрашает, а выгоды не используются. Когда его авторитет не устрашает, он не в состоянии сдержать преступления, когда его преимущества не дают выгоды, ему нечем стимулировать других. Поэтому мудрый властитель обязательно ставит свой авторитет выше всего в мире — и тогда, когда он что-то запрещает, этого не делают, а когда к чему-то побуждает, к этому непременно стремятся. И даже если чьи-либо авторитет и богатство не так уж велики, но он заботится о народных нуждах и о сохранении моральных устоев, он будет оставаться ваном. Если же авторитет и богатство будут всеподавляющи, но при этом станут пренебрегать моралью — погибнут.
Когда малые и слабые не желают знать норм морали, большие и сильные им не доверяют. И так уж устроен человек, что он не в состоянии полюбить то, что вызывает его подозрения, а когда некто мал и слаб и не возбуждает к себе любви со стороны больших, ему не выжить. Поэтому когда по пути отрицания моральных норм следуют ваны, они теряют власть; сильные — попадают в опасность, слабые — погибают.
Когда путник видит большое дерево, он снимает верхнюю одежду, вешает на ветку шляпу, прислоняет к стволу меч и засыпает под ним. Большое дерево — у него нет человеческих чувств родства и дружбы, но оно покоит человека, потому что он доверяет ему, дереву. Когда большое дерево стоит на холме, люди назначают под ним встречи, потому что его легко заметить. Тем более это относится к государственному мужу. Если его верность внутреннему закону известна, к нему обязательно потянутся, как к тому дереву. Тем более когда речь идет о великом и сильном государстве. Если искренность в приверженности общечеловеческой морали великого государства становится известна всем, его ван не будет знать трудностей. Так что то, что делает благородным мужем, это способность следовать внутреннему закону и неспособность к грубому и эгоистическому поведению.
Конфуций при гадании получил знак "Би" — "Приближение" и сказал: "К несчастью". Цзыгун спросил: "Ведь "Приближение" — хороший знак! Почему же вы говорите: "К несчастью"?" Конфуций ответил: "Белое — это белое, черное — это черное, что же хорошего может быть в приблизительности?" Так что если что мудрому и ненавистно в вещах, так это их неопределенность.
Итак, что ненавистно людям в Поднебесной, так это неопределенность в знании того, что нужно знать крепко, — в знании морали. Ибо когда неизвестно, хорош или плох такой-то, даже разбойник не станет с ним связываться, даже изменник не станет с ним конспирировать. Разбойники и изменники — большие злодеи, и все же даже они находят сообщников; не тем более ли должны находить их те, кто хочет совершить великие дела? Кому желательно совершить великие дела, те должны всех в Поднебесной убедить им помочь, а для этого нужны мужи, на которых можно положиться.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Искать людей / Цю жэнь
Установление твердой основы собственной личности, спокойствия в государстве, порядка в Поднебесной, — для всего этого непременно нужен благоразумный человек. В древности были такие, кто обладал Поднебесной, — всего семьдесят один мудрец. Согласно хронике "Чунь-цю", от луского Инь-гуна до Ай-гуна сменилось двенадцать поколений, и на протяжении всего этого времени способ, с помощью которого приобреталась или утрачивалась Поднебесная, был всегда один и тот же: если находился мудрец, царства были в спокойствии, а мудрецы — в почете; исчезал мудрец, и все царства впадали в опасности, а мудрецы подвергались хуле. Первые ваны только поэтому и искали разумных людей, и ни крайние незнатность и худородность, ни крайняя удаленность родины, ни крайняя нищета их не отталкивали.
Если бы эти слова слушали Юй, когда брал на службу Гунцзы Ци, или У, когда брал У Цзысюя, их царства могли бы существовать и до сей поры, следовательно, государства могут быть долговечными. Если бы были способы продлить человеческую жизнь до ста лет, не нашлось бы никого, кто не пожелал бы этого. И если бы было искусство-дао, с помощью которого можно было бы продлить существование царства, а люди, обладающие властью, не захотели бы этим искусством воспользоваться, это было бы большим упущением.
Яо, передавая Поднебесную Шуню, почтил его титулом чжухоу и дал ему в жены двух дочерей, в слуги определил собственных десять сыновей, а сам при посещении его при дворе поворачивался лицом на север, а ведь тот был худого рода. И Инь был слугой на кухне, Фу Юэ был осужденным на работы иньцем, и оба они поднялись из самого подлого состояния до первых советников при сыне неба. Когда-то Юй на востоке достиг земель Фуму, Жичу, Цзюцзинь, степей Цинцян, дерева Цзинцзян и горы, достигающей неба, — Хуньтянь, областей Няогу и Цинцю, страны чернозубых Хэйчи; на юге — Цзяоцзи, Суньпу, Сюймань, гор Даньми, Цишу, Фушуй, Пяопяо, Цзюян, области обитания юйжэней, ломиней и бусы; на западе — страны Саньвэй, подножия гор Ушань, мест обитания народов иньлу, сици, гор Цзицзинь, областей, населенных племенами гунхун, иби, саньмянь; на севере достиг стольного града Жэньчжэн, конца моря Сяхай, вершины гор Хэншань, страны цюань-жунов, поля Куафу, мест обитания юйцзян, гор Цзишуй, Цзиши — и все это не давая себе ни отдыха, ни сна. Так заботился он о черноголовых, что лицо его стало черным, как лак, отверстия тела стали непроходимыми, ноги не ступали нормальным образом — так искал он благоразумных людей, так желал он исчерпать все возможные богатства земли. Это был образец — предел трудолюбия. И он сумел заполучить на службу Тао, Хуа И, Чжэнь Куя, Хэн Гэ, Чжи Цзяо — эти пятеро помогали советами Юю, поэтому записи о его деяниях запечатлены на бронзе и камне, о них говорят надписи на сосудах для жертвенных пищи и вина пань и юй.
