Как страдали Изегрим и его жена Эрсвина, когда с них сдирали сапожки, и как Рейнард получил сапожки, чтобы отправиться в Рим
Вот так этот мнимый паломник заполучил пару сапог с лап Изегрима, снятых от когтей до самого мяса. И когда сдирали с него сапожки, Изегрим, опозоренный, лежал неподвижно и не шевелился, но лапы его кровоточили. Жена его Эрсвина тоже лежала на траве с тяжелым сердцем. И она лишилась своих задних сапожек. Довольный Лис стал насмехаться над своею тетушкой:
«Дражайшая тетушка, сколько страданий ты вынесла из-за меня, мне так жаль. Но я все же рад, потому что из всех моих родичей нет для меня никого дороже, чем ты, поэтому с превеликим удовольствием я надену твои сапожки, и станешь ты моим спутником в паломничестве, в походе за прощением в Святую землю, которое я добуду в твоих сапожках».
Госпожа Эрсвина была слишком слаба, чтобы много говорить, но все же она произнесла:
«Слушай, Рейнард, сейчас все свершается по твоей воле, но я молю Бога, чтобы Он отомстил тебе!»
Изегрим и его приятель Медведь не сказали ни слова, а лежали на земле и молча страдали, потому что они были связаны по рукам и ногам и все в крови от ран. Будь там Тиберт Кот, ему бы тоже досталось, не избежать бы и ему мучений и позора.
На следующее утро, когда солнце поднялось, Рей-нард смазал свои сапожки, доставшиеся ему от Изегрима и его жены Эрсвины, надел их и привязал к своим ногам. После чего в самом радостном расположении духа отправился к королю и королеве.
«Господин мой Нобель и ты, моя госпожа, — сказал он, — да прибудет с вами Бог в это доброе утро. Благословите же меня и позвольте взять в руки суму и посох, как подобает паломнику».
Король тотчас же послал за Бараном Беллином и приказал ему:
«Сир Беллин, ты должен прочитать над Рейнардом молитву, ибо он отправляется ныне на богомолье. Дай ему также суму и посох».
«Милорд, — отвечал ему Беллин, — я не могу этого сделать, ведь он говорит, что самим Папой отлучен от Церкви…»
«А чему по этому поводу учит нас мессир Ге-лис? — спросил король. — Он учит, что если кто из людей грешен, но возжелает отступиться от грехов, покается, искупит свою вину и будет следовать советам священника, то Господь будет к нему милосерден и простит все его прегрешения. Рейнард же ныне отправляется через море в Святую землю, где очистится от всех грехов».
«Я не могу этого сделать, — упорствовал Беллин, — но если бы ты заступился за меня на церковном суде и защитил меня от епископа Пренделора, от его архидьякона Лусвинда и сира Рапиамуса, его прислужника, тогда бы…»
«Ни за что на свете я больше не стану к тебе обращаться! — проговорил король гневно. — Лучше было бы тебя попросту вздернуть на виселице».
Увидев, что король не на шутку рассердился, Баран задрожал, заблеял от страха и бросился к алтарю. Он быстро раскрыл свои книги и принялся читать молитвы, те, что подходили для Рейнарда больше всего. Но Лис, однако, мало его слушал.
Когда Баран Беллин закончил свою божественную службу, он повысил Рейнарду на шею котомку, обшитую медвежьей шкурой, и вручил ему посох. Рей-нард был готов пуститься в путь. Печальными глазами смотрел он на короля, и притворные слезы потекли по его лицу. Он притворялся, что его тяготит разлука, что сердце его полно горечи, на самом же деле сожалел он лишь о том, что не удалось всем остальным подложить такую же свинью, как Волку и Медведю. И все же он стоял перед королем и просил молиться за него, а сам тоже обещал молиться за всех. Про себя Лис думал, что уже слишком он задержался и что пора уходить, ведь он сознавал свою вину.
«Рейнард, — обратился к нему король, — я очень сожалею, что ты должен спешить и не можешь побыть с нами еще немного».
«Нет, мой государь, мне давно пора в дорогу, позволь же отправиться без промедления».
«Да поможет тебе Бог», — сказал король и приказал своим придворным торжественно проводить Рейнарда в дорогу.
Не было среди них только Волка с Медведем, которые томились в темнице связанные, и ни одна душа не решилась их пожалеть. Если бы вы только видели, как важно и благонравно вышагивал Рейнард в своих сапожках, с котомкой за спиной и с посохом в руках! Вы бы умерли от смеха. Он же казался столь серьезным и торжественным, а про себя насмехался над своими врагами и над тем, как он с ними расправился. И над самим королем, которого обвел вокруг пальца и заставил плясать под свою дудку. Воистину мир не видел еще такого лицемерного паломника!
«Господин мой король, — сказал Лис, — прошу тебя, возвращайся, тебе не следует ходить со мной, это может повредить твоей милости. Не забывай про двоих убийц, заключенных в темнице. Случись так, что им удастся сбежать, не миновать тебе беды. Я молю Бога избавить тебя от такой напасти». С этими словами Лис поднялся на задние лапы и обратился ко всем собравшимся зверям, большим и малым, чтобы они молились за него, потому что теперь они соучастники его прощения.
Звери отвечали, что никогда его не забудут. С этим Лис отправился со двора. И был он таким кротким и печальным, что у многих вызвал сочувствие.
А он тем временем с веселым видом обратился к Зайцу Киварту и Барану Беллину:
«Ну что, друзья мои, пора нам уходить. Вы двое да Господь Бог — вот моя компания. Вы никогда не причиняли мне вреда. Ваше общество мне приятно, вы любезны и добры, не жалуетесь на своих собратьев. Вы благородного происхождения и праведной жизни — какую и я вел во времена своего отшельничества. Вы довольствуетесь лишь листьями да травой, а хлеб, мясо и прочие разносолы вам ни к чему».
И так ловко заговорил Рейнард зубы этим двоим своими лживыми речами, что они дошли с ним до самого его жилища — замка Разбойничья Нора.
Как Лис разделался с Зайцем Кивартом
Когда они подошли к воротам, Лис попросил Барана остаться на лугу, тогда как он с Кивартом вошел бы внутрь. Он просил Киварта помочь ему поговорить с женой Эрмелиной, проститься с ней и утешить ее и детей.
«Я буду молиться, чтобы Киварт помог тебе в этом благородном деле», — ответил Беллин.
С такими льстивыми словами повел Лис Киварта и свою нору, не в добрый для Зайца час. Они увидели, ч го госпожа Эрмелина лежит на земле, а лисята ползают подле нее, и все они в горе и печали, оплакивая Рейнарда. Увидев мужа, она обрадовалась, но когда разглядела его посох, котомку и сапоги, то очень удивилась.
«Милый Рейнард, — сказала она, — ты, должно быть, многое перенес».
«При дворе меня арестовали, — ответил Рейнард, — но потом король вновь даровал мне свободу. А сейчас я отправляюсь на богомолье. Медведь Брюн и Волк Изегрим оставлены за меня залогом. А король, за что я ему безмерно благодарен, отдал нам Зайца, и можем делать с ним что пожелаем. Король сам мне рассказывал, что это Киварт первый стал на нас жаловаться. И клянусь тебе, я на него не на шутку рассержен».
Услышав такие слова, Киварт задрожал от страха. Он был бы рад пуститься наутек, но не мог, потому что Лис преграждал ему путь к выходу и уже успел схватить его за горло. Тогда он стал звать на помощь Барана: «Беллин, спаси меня, этот паломник хочет меня зарезать!» Но крик вскоре прекратился, потому что Лис перегрыз зайцу горло.
«Давайте отведаем славной жирной зайчатины, — позвал он жену и детей.
И устроили они настоящее пиршество, потому что мясо у Киварта было мягким и нежным, и особенно оно понравилось Эрмелине. Напившись крови, она все благодарила короля за то, что он доставил им такую радость.
«Ешьте, ешьте сколько пожелаете, — говорил Лис, — стоит нам только захотеть, и у нас будет вдоволь вкусной еды».
«Рейнард, мне кажется, ты шутишь, — сказала его жена. — Поведай же нам, как удалось тебе избежать расплаты?»
«Госпожа моя, я наплел таких небылиц королю и королеве, что дружба наша с ним очень скоро оборвется, стоит ему лишь во всем разобраться. Он придет в ярость, прикажет меня разыскать и повесить. Поэтому нам надо убираться из этих мест и поискать себе прибежище в каком-нибудь другом лесу, где бы нам не грозила опасность и мы могли бы жить спокойно. Где бы никто нас не нашел, ищи они хоть семь лет или даже дольше. Есть великолепные места, где водится множество куропаток и иных диких птиц. Там текут светлые и прозрачные ручьи, а какой сладкий воздух! И если ты, госпожа, захочешь отправиться со мной в те места, там заживем мы в мире, покое и в несметном богатстве. Ведь король отпустил меня только потому, что я рассказал ему о кладе, якобы спрятанном в Крекеньпите, но там, сколько ни копай, все равно ничего не найдешь. И когда он поймет, как его провели, он сильно разгневается. Подумай только, на какие хитрости пришлось мне пускаться, чтобы спасти свою жизнь. С большим трудом я освободился из темницы. Никогда еще я не был так близок к смерти. И теперь, когда лишь благодаря своей смекалке я сумел вырваться из его пасти, я ни за что на свете по своей воле и на милю не подойду к его двору».
