1014
По сходням королевич свел лошадь короля… — Зигфрид играет перед Брюнхильдой роль подданного Гунтера, и хотя тому прекрасно известно, что это не более как видимость, сознание того, что его наблюдают дамы в такую минуту, возбуждает в нём гордость: символический акт и сам по себе в глазах средневековых людей обладал огромной ценностью.
…бела, // Как первый снег, одежда… — В описании одежд первой пары (Гунтер и Зигфрид) и второй (Хаген и Данкварт — строфа 402) — контраст белого и чёрного цветов.
…знатную особу узнать нетрудно в нём. — Внешность, осанка, поведение, одежда человека должны были служить главным свидетельством его происхождения и социального положения; к тому же существовала уверенность, что внешний облик неизбежно соответствует внутренним качествам его обладателя.
Мой господин — пред вами… — Гунтер стоял впереди, Зигфрид и другие его спутники — позади Гунтера как своего господина.
Коль скоро ты лишь простой вассал… — В этих словах Брюнхильды, узнавшей Зигфрида (строфа 419), можно увидеть её сомнение в правдивости его слов.
Не то вас ждёт бесчестие… — Бесчестие ожидало Гунтера в случае поражения, понесённого от женщины.
Из ацагоукских шелков рубаха та была. — Подобно Зазаманке, Ацагоук — местность на Востоке, упоминаемая также Вольфрамом фон Эшенбахом. Со времен крестовых походов восточные изделия были в моде в Европе.
И приведу на помощь таких бойцов сюда… — Имеется в виду войско нибелунгов, которых Зигфрид подчинил себе, после того как захватил их сокровища (строфы 95 след.).
А вы Брюнхильде скажете, куда я послан вами. — Гунтер вновь должен изобразить Зигфрида своим вассалом, которого он якобы послал с поручением.
Сто длинных миль иль больше сын Зигмунда проплыл… — Край нибелунгов расположен недалеко от Исландии; из строфы 739 явствует, что он находится в Норвегии.
Я — витязь (Recke). — Зигфрид фигурирует в этой авентюре как одиноко странствующий герой. См. прим. к строфе 1.
Свист палицы железной… — Палица — обычное оружие великанов в эпосе.
Держал в руке могучей он золотой кистень — характерное оружие карликов.
За бороду седую его рванувши… — В бороде у сказочного карлика — источник силы, и тот, кто завладеет его бородой, подчиняет его своей власти.
И обошлась лишь с Зигфридом чуть-чуть похолодней. — Здесь, как и выше, в сцене первой встречи Зигфрида с Кримхильдой, следует предположить два плана: на первом сдержанное обращение Брюнхильды с Зигфридом мотивируется тем, что она принимает его (или вынуждена делать вид, что принимает) за вассала Гунтера. Но, вероятно, её холодность на самом деле вызвана более глубокой причиной, а именно тем, что Зигфрид забыл об их былых отношениях. Эта забывчивость здесь остается совершенно необъяснённой, но она была понятна тогдашнему читателю, если он знал сказание (нашедшее отражение в «Саге о Вёльсунгах») о том, как Зигфриду (Сигурду) поднесли напиток забвения, после чего он забыл о Брюнхильде, что и сделало возможным его брак с Гудрун (Кримхильдой).
И больше ей не довелось отчизну увидать. — В «Песни о нибелунгах» судьба Брюнхильды после гибели Зигфрида не разъясняется, нет никаких намёков на её самоубийство. Ср. «Старшую Эдду» («Первая Песнь о Сигурде», «Краткая Песнь о Сигурде», «Поездка Брюнхильд в Хель»).
Пусть лучше Зигфрид едет гонцом от вас туда. — Хаген в очередной раз побуждает Гунтера воспользоваться услугами Зигфрида.
Кримхильда сесть велела посланцу на скамью… — Тем самым посланцу оказана особая честь.
Тому не нужно золота, кто им богат и так. — Кримхильда не решается предложить награду Зигфриду не только потому, что он и без того богат, но и потому, что он очень знатен, принятие же дара влечет за собой обязательства со стороны одарённого: получивший подарок считался в какой-то мере подвластным дарителю. Вот причина, по которой Кримхильда ограничивается выражением Зигфриду своей признательности. Он, со своей стороны, изъявляет готовность принять от нее подарок (строфа 557), не страшась зависимости от Кримхильды. Раздав тут же полученные от нее запястья, Зигфрид, наряду с демонстрацией царственной щедрости, доказывает Кримхильде, что для него дороги не сами по себе подарки, а её милостивый жест.
Придворных дам… восемьдесят шесть… — Ровно столько же дам взяла с собой Брюнхильда (строфа 525).
…девы… // Покамест не носившие повязки головной. — Замужние женщины не могли показываться на людях с непокрытой головой, без чепцов.
Под тонким феррандином из аравийских стран… — Феррандин — материал из шерсти и шёлка.
…через реку Гунтер с гостями в Вормс плывёт… — Они ехали по противоположному (правому) берегу Рейна и переправились через реку напротив Бориса.
…воду, чтоб руки умывать… — Обычай мыть руки перед едой распространился в Европе под восточным влиянием в период крестовых походов. Ср. строфу 1898.
И пособлю вам, Зигфрид, чем только я могу. — Несмотря на то что Гунтер как брат и король являлся опекуном Кримхильды, требовалось спросить её согласие на брак.
Я рада выйти за того, кто избран мне в мужья. — О чувствах речи нет.
И молвил, что слугою ей быть почтёт за честь. — Куртуазная форма благодарности.
Когда же были клятвы обоими даны… — Тем самым брак считался состоявшимся, церковное венчание не было обязательным.
И Зигфрид против зятя за стол с женою сел. — Место за столом напротив хозяина дома считалось почётным.
Увидев, как золовка близ Зигфрида сидит, // Надменная Брюнхильда почувствовала стыд… — Дальнейшая сцена опять-таки может быть «прочитана» на двух уровнях. Явный смысл горя Брюнхильды — оскорблённая сословная гордыня: Зигфрид, который в Исландии представился ей как вассал Гунтера, — не ровня Кримхильде, и Брюнхильда разгневана мезальянсом, заключённым новыми её родственниками и бросающим пятно и на её честь. В глазах средневекового человека эта мотивировка огорчения королевы вполне убедительна. Но в поведении и эмоциях Брюнхильды есть и скрытый смысл: Зигфрид некогда любил её и любим ею, видимо, и поныне, но отверг её. См. прим, к строфам 331 и 511.
Тогда ещё не полнились сердца их жаждой мести. — Намёк на будущую ссору королев (см. авентюру XIV). Подобные часто встречающиеся, начиная с I авентюры, указания на грядущие роковые события придавали поэме драматическую напряжённость и связывали её в одно целое, что было важно при огромном объёме «Песни о нибелунгах».
И кончилась размолвка их расправой с молодым. — Придворные сцены свадебного торжества вновь сменяются здесь сказочными мотивами. Необыкновенная мощь Брюнхильды, проявленная ею ранее в состязании при сватовстве Гунтера, коренится в её девственности (символом девственности служит, как обычно, пояс невесты), и лишь тот, кто способен лишить её Брюнхильду, станет её господином. Но силой побороть деву Гунтер не обладает, и он терпит унизительное поражение. Вторжение архаического мира магии в куртуазный мир Вормса порождает чудовищный гротеск: невеста связывает жениха и вешает его на крюк, а сама преспокойно почивает в супружеской постели.
Что их союз теперь скреплён у Божья алтаря. — В правовом отношении церковное венчание, считавшееся в ту пору добровольным, хотя и существенным сакраментальным актом, не придавало браку новой силы. См. прим. к строфе 616.
