Правда что я теперь только себя познаю. Я никогда не думала что могла имѣть инную надежду, кромѣ той что тебя почитать будутъ какъ его дочь: и думаю, что такое открытіе не очень поздо произошло. Но я не должна жить въ одномъ домѣ, не должна жить съ нимъ въ непрерывномъ сообществѣ.
Удивительная скромность! Прелестная и невинная дѣвица! Ну, душа моя, естьли ты обратишься къ Милади Л…. Или Милади Ж…
Ахъ! Нѣтъ, нѣтъ. Я никакой изъ того выгоды не получу. Попечитель мой былъ бы тогда непрестанно предметомъ нашихъ разговоровъ, а онъ бы часто и очень еще часто по братней нѣжности навѣщалъ своихъ сестрицъ.
Какая бодрость! Я тебѣ удивляюсь, Емилія. Я вижу что ты о всемъ етомъ много разсуждала. Какія же твои мысли?
Не ужели вы ихъ не угадываете?
Я знаю чего бы могла желать… Но тебѣ должно говорить прежде:
Не помните ли вы что мнѣ любезная госпожа Шерлей въ день вашего брака сказала… что меня бы стали почитать въ фамиліи какъ другую Генріетту.
Помню, дражайшая моя Емилія. И неужели ты склонна…
Ахъ! Сударыня, естьлибъ я получила сію милость, то все бы мое честолюбіе стремилось къ тому чтобъ слѣдовать по вашимъ стопамъ въ замокъ Сельби, принести туда о васъ извѣстія, писать къ вамъ, образовать себя по тѣмъ примѣрамъ, кои служили къ усовершенію васъ самихъ и получить отъ Гжи. Шерлей и отъ Гжи. Сельби имя ихъ Емиліи. Но вы, Сударыня, доставите мнѣ согласіе моего попечителя?
Я всѣми силами о томъ стараться буду.
Ваши силы? По етому въ успѣхѣ уже можно быть увѣрену. Онъ вамъ ни въ чемъ не откажетъ.
Любезная госпожа Сельби будетъ ли согласна…
Въ етомъ я не сумнѣваюсь, естьли твой попечитель на сіе согласится.
Г. и Гжа. Сельби захотятъ ли меня принять какъ свою племянницу.
Мы можемъ съ ними посовѣтовать, они по щастію здѣсь.
Но остается одна трудность, Сударыня, самая большая.
Какая же, душа моя?
Вашъ двоюродной братецъ, молодой Г. Сельби. Я бы его почитала какъ вашего двоюроднаго братца, и какъ единокровнаго брата двухъ дѣвицъ Сельби, но въ етомъ бы все и заключалось.
Никогда, моя любезная, не имѣла я такой мысли, да и фамилія моя о томъ не помышляетъ.
И такъ, Сударыня, ежели вы совершите съ успѣхомъ мое начинаніе; то я поѣду съ Г. и Гжею. Сельби при ихъ отъѣздѣ и не сумнѣваюсь чтобъ вскорѣ не учинилась щастливою дѣвицею. Но помните всегда, что я должна любить своего попечителя. Сія любовь, Сударыня, будетъ такая, которую я большею, и естьли можно самою большею частію ощущать стану къ Милади Грандиссонъ. Теперь [бросясь ко мнѣ на шею] позвольте мнѣ просишь у васъ прощенія за столь многія и странныя мои желанія, сердце мое съ такою повѣренною, какъ вы, будетъ спокойнѣе. Сей примѣръ благодушія поставляетъ васъ превыше самой Клементины. Сколько должна я васъ благодарить за ваше терпѣніе въ слушаніи такого содержанія моихъ речей! Однако увѣрьте меня, любезная Милади, что не ненавидите той молодой дѣвушки, которая по тщеславію своему желаетъ подражать вамъ и Клементинѣ.
Я заплакала отъ радости, сожалѣнія и нѣжности. Не болѣе ли ощущаете вы, любезная бабушка, нѣжности къ сей милой дѣвйцѣ, чемъ прежде? Не назовете ли ее своею Емиліею? И не станете ли о ней такъ думать, какъ ваша Генріетта?
Въ понедѣльникъ 5.
Я уже получила отъ моего дядюшки и тетушки одобреніе и согласіе на желанія Емиліи. По ея прозьбѣ они просили у Сира Карла согласія, какъ нѣкоей милости. Онъ хотѣлъ ее для сего видѣть. Она пришла съ боязливымъ видомъ и потупленными очами. Я узналъ, Емилія, говорилъ онъ ей взявъ ее за руку, что вы желаете возвратить госпожѣ Шерлей и Г. и Гже. Сельби внуку и племянницу, которую я у нихъ похитилъ: они о томъ радуются. Вы будете щастливы подъ ихъ покровительствомъ. Милади не безъ сожалѣнія васъ отпуститъ. Но она для ихъ согласуется; намъ еще прибавится удовольствія при нашихъ посѣщеніяхъ въ Нортгамтонширѣ. Твердо ли принято сіе намѣреніе, моя любезная? Такъ Сударь, и я надѣюсь что вы мнѣ позволите ѣхать съ Гжею. Сельби.
Вы ето между собою расположите, Сударыни. Я только одно слова прибавлю: у васъ есть матушка, Емилія. Мы не должны принимать ни какого намѣренія безъ ея соучастія. Должно также оказать почтеніе моимъ сестрицамъ, ихъ мужьямъ и моей тетушкѣ. Они васъ любятъ: моя питомица должна себѣ сохранить почтеніе и дружество всѣхъ честныхъ людей.
Любезная дѣвица низко ему поклонилась и плача говорила, что ея попечитель самой милостивой человѣкъ. Естьли мысли ваши перемѣнятся, предпріялъ онъ, то не опасайтесь дать мнѣ ето знать. Мы взаимно будемъ, стараться споспѣшествовать щастію одни другимъ. Между тѣмъ подумайте, нѣтъ ли еще чего, чемъ бы могъ я васъ обязать.
О! Государь мой, ваши милости… [она подбѣжала ко мнѣ и укрывъ голову у моей груди, окончила тамъ начатою речь.]… не должны излишне много простираться къ нещастной дѣвицѣ! Я поцѣловала ее въ лобъ. Какая героическая бодрость! Сказала я ей весьма тихо, чтобъ подкрѣпишь ее въ сей твердости. И такъ любезная моя бабушка, сіе важное дѣло уже распоряжено. Тетушка моя отвѣчаетъ за ваше одобреніе и вы получите о семъ письмо отъ Стра Карла. Дядюшка и тетушка начинаютъ нами скучать: по крайней мѣрѣ мы съ Сиромъ Карломъ ето имъ говорили. Они думаютъ что мы не разумны и отъ того спѣшатъ своимъ отъѣздомъ.
This file was created with BookDesigner program [email protected] 18.12.2008
