519
...вышито дерево, называемое «тщетные усилия любви»... — Речь идет о сикоморе, которая плодоносит мелкими белыми плодами. Второе название — египетская смоква.
...титул виконта де Бранша... — Под этим именем Мартурель выводит португальца Жоао де Алмаду (сына знаменитого Алваро Ваз де Алмады), который за свою верную службу получил от Генриха V Английского титул графа де Бранша и стал рыцарем ордена Подвязки.
...пять тысяч вольных стрелков... — Так в разное время в Западной Европе называли людей, составлявших военные отряды на добровольной основе. Стрелков охотно использовали в военных действиях, т. к. содержать отряд, не имевший ни лошадей, ни тяжелого вооружения, было в два-три раза дешевле, чем рыцарский. Здесь речь идет о вольных стрелках, которых начал брать на службу французский король Карл VII в 1448 г.
...не нарушая принесенной клятвы. — Тирант мог биться, так как собирался участвовать не в единоличном поединке, а в общем сражении. В то же время Мартурель, видимо, забывает о наказании, назначенном его герою, ибо тот выезжает на ристалище «весьма пышно разодетый», что ему запрещено.
...Императору сообщили, что в порт прибыл какой-то корабль без мачты и парусов... — Здесь начинается т. н. «эпизод с королем Артуром». Он разыгрывается как театральное представление, типичное для XV в. Многочисленные документальные свидетельства (напр., Оливье де ля Марша в «Мемуарах», Маршанжи в «Галлии в стихах», де Баранта в «Истории герцогов Бургундских») рассказывают о представлениях такого рода, в которых разыгрывались истории Ясона и Медеи, двенадцати подвигов Геракла и т. п. Такие представления давались и при дворе королей Арагона, о чем свидетельствуют дошедшие до нас исторические документы, в частности, «Хроники» Рамона Мунтанера, где описано театральное представление в честь коронации Альфонса Благочестивого. Эпизод с королем Артуром представляет собой синтез трех средневековых жанров — видения, аллегорической поэмы и рыцарских романов артуровского цикла. Такое жанровое решение до Мартуреля было предложено, например, и Рене Анжуйским в поэме «Книга о Сердце, объятом любовью» (1457).
...потому как была та крещена в водах Иордана... — В водах реки Иордан Иоанн Предтеча крестил покаявшихся израильтян (см.: Мф. 3: 5—6). Там же он крестил и самого Иисуса Христа (см.: Мф. 3: 13—17).
Глава построена на заимствованиях из двух произведений Руиса де Курельи — «Жалобы Мирры» («Lamentations de Mirra») и «Беседы в доме Беренгера Меркадера» («Parlament en casa de Berenguer Mercader»).
...который зовется Вера-Без-Жалости. — В различных средневековых произведениях, касающихся артуровской темы, действует рыцарь Breuz sanz Pitie, преследующий юных девиц. Однако в прозаическом варианте «Тристана» он выступает как возлюбленный феи Морганы. В этом качестве Вера-Без-Жалости присутствует и в «Тиранте».
Вглядевшись в меч... — Здесь заключена аллюзия на произведение каталонца Гвильема де Туруэльи (Guillem de Toroella) «Сказка» (XIV в.), где хрустальная рукоять меча короля Артура является своеобразным магическим кристаллом, благодаря которому можно видеть истинное положение вещей на земле.
Мудрец без добрых дел... — Эта сентенция короля Артура представляет собой заимствование из стихотворения «Стихи тех, кто губит мир» («Lo vers de cels que fan perdre el mon») Гильема де Сервера.
Глава представляет собой заимствование из трактата Франсеска Эщимениса «Христианин» (гл. 496).
Из двух зол выбирают меньшее. — Этот отрывок — прозаическое переложение стихотворения XXVII Аузиаса Марка.
...Медея... была обманута в своих надеждах. — Отрывок тесно связан с трагедией Сенеки «Медея» (см. также примеч. 7 к гл. 189).
Высшая мука для страждущих вспоминать... о прежних... временах. — Строчка представляет собой перифразу знаменитой строки из «Божественной Комедии» Данте (Ад. V, 121— 123). Однако К. Макнерни (К. McNemey) указывает на связь этого отрывка с поэзией Аузиаса Марка (стихотворение I).
Любовь во мне смешалась с гневом! И... бушуют... радость, скорбь, надежда и страх. — Отрывок связан с поэзией Аузиаса Марка (стихотворение LX).
...Тирант не мог сдержать слез... — Слезы Тиранта не являются литературным преувеличением. Следует отметить, что в XV в. страдания, религиозные переживания, волнение, торжественные светские церемонии никогда не обходились без слез. Одинаково часто плакали как женщины, так и мужчины. Рыдания считались в позднем Средневековье проявлением возвышенного и прекрасного. Можно сказать, что они были частью ритуала.
...творя милосердные дела. — Необходимость для правителя совершать дела милосердия — один из основных принципов, который развивали, следуя «Этике» Аристотеля, авторы этических трактатов XTV—XV вв. (такие как Ф. Эщименес и Б. Латини, чье «Сокровище» было переведено на каталанский язык).
...в одном трактате, писанном Сенекой... — Имеется в виду трактат «О благодеяниях» («De beneficiis»), широко известный в эпоху Средневековья.
...ужеуспела проглотить семечку. — Сексуальная метафора, распространенная в XV в. Широко используют ее, напр., авторы валенсийской эротическо-сатирической поэмы 1496 г. «Тяжба об оливках» («Е1 proces de les olives»).
...и говорит Сенека, что все деяния человека великодушного исполнены добродетели. — Эту мысль приписывает Сенеке Ф. Эщименис в трактате «Христианин».
ри вещи есть на свете... — См. примеч. 7 к гл. 172.
...простить того разбойника, который попросил его о любви и прощении. — Все четыре Евангелия указывают, что Иисус Христос был распят вместе с двумя разбойниками. Св. Лука рассказывает, что один из «повешенных злодеев» обращался к Спасителю с хулой, другой же — просил о прощении и Царствии Небесном (см.: Лк. 23: 33—43). Традиция приписывает этим разбойникам имена Гестас (т. е. «плохой») и Дисмас (т. е. «хороший»), ко-торые взяты из апокрифического Евангелия от Никодима.
...говорит святой Иоанн... кто осуждает невиновного, противен Богу. — Мартурель приписывает св. Иоанну пословицу «Qui iustificat impium, et qui condemnat iustum, abominabilis est uterque Deum» («Кто оправдывает нечестивца и осуждает праведного, отвратителен через это Богу») из популярного в позднем Средневековье сборника пословиц.
...имели обыкновение короновать всех, кому даровали какой-нибудь титул — См. примеч. 3 к гл. 27.
А ежели... герцог... желает посвятить кого-либо в герольды или герольдмейстеры... — Герольдмейстера могли иметь только короли, владетельные князья, графы, виконты и маркизы. Те же, у кого не было своих крупных владений, могли иметь герольдов, а бароны и знаменитые рыцари — лишь помощников герольда.
И обязан он дать герольду или герольдмейстеру прозвище... и одарить... подарками. — Герольды занимали особое место в рыцарской иерархии и разделялись на три разряда: всадники, помощники герольда и герольды. Обязанности всадников можно сравнить с обязанностями курьеров, а помощников герольда — с обязанностями адъютантов. Помощники герольдов и герольды носили прозвище какого-либо города или области, подвластной их сеньору. Главными и непосредственными начальниками над всадниками, помощниками и герольдами был герольдмейстер. Все чины геральдической иерархии пользовались большими привилегиями, а потому ими могли быть только дворяне.
...носил он имя Утера Пендрагона... — Таким образом Мартурель возводит родословную Тиранта к королю Артуру, мифологизируя и «романизируя» образ главного героя своего произведения.
Ох, до чего бы хотелось мне увидеть, как повезут ее голой... награждая ударами плети... — Как отмечают средневековые историографы, в Византии толпа принимала активное участие в наказании преступников. Она их била, оплевывала, вырывала им волосы и бороды. Это связано с особенностями средневекового менталитета. Казнь представляла собой спектакль с нравоучением, поэтому тяжесть наказания должна была соответствовать тяжести преступления.
