Хинес Перес де Ита - Повесть о Сегри и Абенсеррахах

Четыре дня спустя после этого боя в Гранаде стало известно, что Алатар пал от руки магистра. Немалую печаль испытал король от того, что за краткий срок он лишился двух отважных и славных рыцарей, какими были Альбаяльд и его двоюродный брат Алатар. Испытывала печаль и вся Гранада, и если за несколько дней перед тем весь город был радостен и весел, то теперь он погрузился в скорбь из-за смерти двух этих рыцарей и из-за вражды и распрей между Абенсеррахами и Сегри. Тогда король и его совет, желая возвратить городу веселье, постановили, чтобы все влюбленные рыцари, которые соревновались на минувшем празднике в копьях, поженились на своих дамах, в ознаменование чего должен был быть устроен новый праздник, веселая самбра с пением и танцами (самбра – празднество, очень ценимое и чтимое маврами), бой быков и игра в копья. Все это устроить король поручил благородному Мусе, своему брату. Муса взял на себя устройство игры и доставку быков. Все молодые влюбленные рыцари были очень обрадованы, и город сделался веселым, как и прежде, и даже еще веселее. Рыцари тотчас же начали готовиться к играм и празднику. Они велели зажечь по всему городу праздничные огни и устроить иллюминации, так что ночь превратилась в день. Тут уместно сказать, какие рыцари на каких дамах должны были жениться: могучий Саррасин на прекрасной Галиане, Абиндарраэс – на Харифе, Абенамар – на Фатиме, Сулема Абенсеррах – на Дарахе, Малик Алабес, уже возвратившийся из Альболоте и почти совсем оправившийся от своих ран, – на Коайде, Асарк – на Альборайе, Альморади – на прекрасной Саррасине, Абенарах – на Селиндоре. Все эти храбрые рыцари и прекрасные дамы поженились в королевском дворце, где больше месяца справлялись празднества и самбра. И так как все были люди знатные и богатые, цвет Гранады, много было истрачено на яства, наряды, золото и шелк. И в ту пору город был самым богатым и обильным, самым веселым и довольным в мире. И счастлива была бы Гранада, если бы фортуна навсегда сохранила ее в таком состоянии. Но изменчиво колесо фортуны, скоро оно повернулось вниз, и все рухнуло, и вся радость и веселье превратились в плач и горесть, как мы про то расскажем дальше.

Благородный Муса в качестве устроителя празднества быстро составил квадрильи для игры. Сам он стал во главе квадрильи из тридцати рыцарей Абенсеррахов, а другую квадрилью поручил составить одному рыцарю Сегри – брату прекрасной Фатимы, рыцарю мужественному и достойному. Сегри составил отряд из тридцати своих сородичей. Игра должна была состояться на большой площади Бибаррамбла, и там же был назначен и бой быков.

Привели быков и в назначенный день устроили с ними бой, к великому Удовольствию всего города. Король и королева с дамами смотрели со своих балконов. И на всей площади Бибаррамбла не осталось ни одного окна или возвышения, не занятого дамами и рыцарями, многими пришлыми людьми, собравшимися со всего королевства посмотреть на празднества. Уже загнали четырех весьма отважных быков и выпустили пятого, когда на площадь выехал на могучем коне один нарядный рыцарь. Марлота его и плащ были зеленого цвета, как у человека, полного надежды, того же цвета перья на его шлеме, разукрашенные золотом. Рыцаря сопровождали шесть слуг, и каждый из них нес по копью, перевитому серебром. Рыцарь очень понравился всем зрителям, а больше всего прекрасной Линдарахе, сразу же узнавшей в нем отважного Гасула, имевшего со смелым Редуаном бой, о котором вы уже слышали, и уже совсем выздоровевшего от полученных ран. Редуан тоже выздоровел, но не захотел выступить на празднике, несчастный от немилости Линдарахи. И чтоб не видеть ее и не возобновлять в памяти свои страдания, он в день праздника выехал вооруженным в Долину посмотреть, не встретится ли ему какой христианин, чтобы с ним сразиться.

А отважный Гасул, увидя, что все им любуются, проехал по площади и спокойно стал дожидаться приближения быка. Бык не заставил себя долго ждать: запоров насмерть пять человек и опрокинув больше ста, он настиг и Гасула и, заметив коня, пришел в неописуемую ярость, дико заревел и бросился на дожидавшего его отважного рыцаря. Но едва бык к нему приблизился, как Гасул поразил его копьем в шею настолько жестоко, что бык тут же упал на землю, не причинив никакого вреда ни всаднику, ни коню. И такую испытывал он боль, что задрал кверху ноги и с ревом перевертывался в собственной крови.

Король и весь двор были восхищены ударом отважного Гасула, сразу повергнувшего на землю такого могучего быка. А отважный Гасул, очень довольный, разъезжал по площади и ловко сражался с быками: он подпускал их совсем близко и затем так ударял копьем, что они уже больше на него не нападали. И в честь его искусства в тог день был сложен романс, гласящий:

Вернемся к нашему рассказу. Могучий Гасул вместе с другими рыцарями сразил оставшихся быков, после чего почтительно простился с королем, королевой и своей дамой Линдарахой и уехал с площади, оставив всех восхищенными своей храбростью и ловкостью.

Вслед за тем был подан сигнал к посадке на коней для игры в копья. Рыцари, участники игры, вооружились, и скоро под музыку военных труб на площадь выступила квадрилья во главе с Мусой, настолько нарядная, пышная и красивая, что лучшего не оставалось желать. Одежды составлявших ее рыцарей были белого и синего цветов, со светло-желтыми оборками и лентами, перья на шлемах – пурпуровые и белые, с отделкой золотом. Их эмблемой на адаргах был дикий человек, жезлом раскалывающий земной шар (то была обычная эмблема Абенсеррахов), и в ногах дикаря находилась надпись, гласившая:

Так выступил благородный и смелый Муса со своей квадрильей из тридцати Абенсеррахов – все рыцари великой доблести. Выступив, они описали по площади красивую винтовую линию, шуточно сражаясь между собой, после чего заняли назначенные им места.

Вслед за тем явился отряд Сегри, не менее нарядный, чем Абенсеррахи. Их одежды были зеленого и лилового цветов с ярко-желтыми оборками. Все они ехали на могучих, но легких гнедых кобылах. Стяги на копьях были зеленые и лиловые с ярко-желтыми кисточками. И если красив был выезд Абенсеррахов, то выезд Сегри не уступал ему. На их адаргах, в виде эмблемы, находились окровавленные альфанги и надписи, гласившие:

И, описав по площади красивую спиральную линию, они заняли свои места. И тотчас же оба отряда вооружились копьями.

Король, видевший эмблемы и девизы рыцарей, понял, что обе стороны ожесточены друг против друга, и. дабы помешать каким-нибудь распрям во время столь радостных торжеств, он быстро спустился с балкона и, сопровождаемый многими рыцарями двора, еще до начала игры сошел на площадь. И только после этого разрешил состязание. И тогда под звуки множества аньяфилов, гобоев и труб рыцари начали игру, разделившись на четыре квадрильи, по пятнадцати рыцарей в каждой. Игра в копья шла очень хорошо, без столкновений, но их, конечно, не миновать бы, если бы сам король не спустился на площадь. Сегри затаили злобу против Абенсеррахов, чего последние, к своему несчастью, не замечали. Но велика была прозорливость короля, и он предвидел, что могло произойти. Он видел девизы на адаргах враждующих родов, и когда ему показалось, что пора закончить игру, он подал знак к ее окончанию. Так закончился праздник в тот день мирно и без ссор, а это было немало. И про этот праздник с боем быков и игрою в копья сложили такой романс: