Автор неизвестен - Поэзия трубадуров. Поэзия миннезингеров. Поэзия вагантов

Жонглер, родом из Башельри (департамент Дордонь).

«Вместо нежного привета...» — Это стихотворение — «альба на новый лад», в которой описываются муки влюбленного, проводящего бессонную ночь в одиночестве и мечтающего о рассвете, когда он сможет, но крайней мере, увидеть свою возлюбленную. Андрей.— Об «Андрее Парижском» или «Андрее из Франции» и его трагической любви к некоей французской королеве говорится в целом ряде средневековых текстов. Амелис — очевидно, образцовый возлюбленный, как и Тристан. Других упоминаний о нем мы не обнаружили. Хоть Евангельем осмелюсь // Я поклясться...— Кощунственное использование религиозных образов и выражений — одна из характерных черт старопровансальской любовной лирики. Антиохия — город в Сирии, захваченный крестоносцами в 1098 г. 

По «биографии», знатная дама из Альверньи (Оверни).

«Зачем пою? Встает за песней вслед...» — Самая Лучшая — сеньяль подруги, поверенной, а, может быть, и соперницы. Друг Славы — сеньяль возлюбленного. 

Нет, кажется, ни одного старопровансальского поэта, чья бурная жизнь давала бы больший простор измышлениям «биографов». Влюбившись в даму, носившую несколько странное имя Волчицы, он, будто бы для того, чтобы оказать ей честь, напялил на себя волчью шкуру, за что и был избит пастухами и искусан собаками; во время пребывания в Греции он будто бы женился на племяннице греческого императора, почему и начал требовать, чтобы его жену титуловали императрицей, а его самого — императором... Лира Пейре Видаля была приспособлена и для нежных любовных напевом, и для резких политических нападок.

«Жарко издали впивая...» — Рона, Венса, Дюранса - реки, протекающие по территории средневекового графства Прованс. ...Даром песен награждая...— Трубадуры часто говорят, что поэтами их делает любовь и, следовательно, любимая женщина.

«Жаворонок с соловьем...»— Виерна — сеньяль дамы. Предполагают, что речь идет об Азалаис, жене виконта Барраля до Бо, который покровительствовал поэту.

«Сеньор мой Драгоман, да мне б коня...» — Драгоман — покровитель поэта; о нем ничего не известно; Гвидон — лицо неизвестное. Роланд и Оливье — герои знаменитой «Песни о Роланде», образец мужества и воинской доблести. Берар де Мондидье — храбрый рыцарь и дамский угодник, фигурирующий, по крайней мере, в двух эпических поэмах. Король — здесь и далее — Альфонс II Арагонский, при дворе которого бывал Пейре Видаль; интересы Альфонса II были затронуты междоусобной борьбой окситанских феодалов. Валагьер — город в Каталонии. Граф - Раймон V Тулузский. Непостоянный Пейре Видаль то воспевал, то бранил графа Тулузского, как, впрочем, и других своих покровителей. Райньер — общий сеньяль Пейре Видали и Барраля де Во. Такие «парные сеньяли» (pseudonymes reciprocities), по-видимому, связаны с древними отношениями побратимства.

«Мила мне лета славная пора...» — Для этого стихотворения характерно повторение ключевых слов в каждой строфе, напр., мил, любовь, рад и т. д.

Мария, из знатного рода Тюреннов, вышла замуж за Эбля V де Вентадорна, внука того властителя Вентадорна, в доме которого был так счастлив и так несчастлив Бернарт де Вентадорн. величайший лирик Окситании. Марию часто выбирали арбитром в тенсонах, ее воспевали поэты,— в частности, Гаусельм Файдит был самым преданным почитателем ее ума и красоты. Умерла она после 1225 г.

Ги д'Юссель делил с двумя братьями и кузеном власть над городом Юсселем (в наст, время Юссель на Сарзонне, департамент Коррез). Все четверо писали стихи. Надо думать, что феод приносил им но очень большие доходы. «У вас,— говорит братьям Гаусельм Файдит,— вместо серебряных чаш подаются любезные речи, вместо ржи и пшеницы—сирвентесы, а дорогие меха заменяются кансонами». Самым интересным из четверых был Ги, но он был человеком духовного звания, и, по словам «биографа», панский легат заставил его отказаться от поэзии. Умер около 1225 г.

«— Ужель, Ги д'Юссель, вы сполна...» — Виола — струнный инструмент, которым пользовались трубадуры и жонглеры. 

По сведениям «биографа», бедный рыцарь из замка Пейроль во владениях Дальфина Альвернского. Был приближенным Дальфина до тех пор, пока этот последний не заподозрил его в любовной связи со своей сестрой, знатной дамой, да к тому же мужней женой. Изгнанный из замка Дальфина, Пейроль оказался без средств и стал жонглером.

«Я велел с недавних пор...» — Эта тенсона представляет собой воображаемый спор с Любовью, которая якобы уговаривает поэта забыть о политике и вернуться к любовным песням. Пусть пред общею бедой...— В январе 1188 г. Филипп-Август, король Франции, и Генрих II Английский обязались отправиться в крестовый поход, но через несколько месяцев вступили в вооруженный конфликт друг с другом. Маркиз — Конрад Монферратский, который после падения Иерусалима, не дожидаясь помощи, вел борьбу с войсками Саладина (султана Сирии и Египта, предводителя мусульманских войск во время третьего крестового похода). ...стен Давидовых...— Имеется в виду одно из укреплений Иерусалима. 

По-видимому, каталонский рыцарь из окружения Педро II Арагонского.

— «Ласточка, ты же мне спать не даешь...» — Единственное дошедшее до нас стихотворение поэта. 

Рыцарь, родом из Кабестани (близ Перпиньяна). С именем этого поэта связана одна из самых романтических легенд о трагической любви, несущей смерть. Знатный барон Раймон Руссильонский, сеньор Гильема де Кабестаня,— рассказывает «биограф»,— догадавшись о любви своей жены к молодому поэту, приказал убить его, а сердце его велел зажарить и подать жене к столу. Ничего не подозревая, дама съела сердце своего возлюбленного. Когда муж показал ей голову убитого, она заявила, что никогда не осквернит своих уст никакой другой едой, и покончила с собою, бросившись с балкона. По приказу короля арагонского убийца был заточен в тюрьму, а убитые — похоронены. И долго еще рыцари окружающих областей «ежегодно отмечали годовщину их смерти, и все истинные вздыхатели и верные любовницы молились богу о спасении их душ». Старопровансальская легенда «о съеденном сердце» оставила след в литературе: Боккаччо использовал ее в одной из своих новелл. Стендаль приводит полный текст «биографии» Гильема де Кабестаня в своем знаменитом трактате «О любви».

«Я сердцем таю...» — Дары волхвов...— Золото, ладан и миро (благовонное масло), по евангельской легенде, принесенные тремя восточными мудрецами, чтобы почтить новорожденного Христа. Раймон — друг или покровитель поэта. 

По «биографии», сын тулузского портного, сам некоторое время занимавшийся отцовским ремеслом. Поэтическая деятельность Фигейры, по- видимому, начинается с 1215 г., когда он покинул родной город, взятый и разграбленный войсками крестоносцев во время альбигойских войн. Пользовался покровительством Раймона VII Тулузского, затем, очевидно, направился в Италию и воспевал ФриДриха II Гогенштауфена. Антипапская сатира Фигейры является блестящим образцом гражданской поэзии.

«Сирвентес сложу...» (стр. 133).— Определить точную дату создания стихотворения затруднительно; во всяком случае, она была написана до 1229 г., когда Раймон VII Тулузский вынужден был смириться и подписать мирный договор с Людовиком IX Французским. ...Англии беспечной // Рану нанесла.— Намек на известный конфликт между папским престолом и королем Англии Иоанном Безземельным. Иоанн отказался признать архиепископом Кентерберийским Стефана Ленгтона, которого папа своею властью назначил на этот пост. Папа наложил на Англию интердикт (1208 г.), а затем (в 1212 г.) объявил Иоанна лишенным престола. Напуганный военными приготовлениями Филиппа II Августа, короля Франции, которому было поручено привести в исполнение папский приговор, Иоанн официально признал себя вассалом папы (1213 г.). ...А нам-то с вами, греки...— Поэт употребляет выражения «мы и греки», «греки и латиняне» в смысле «весь христианский мир». ...Торговлю там открыли...— Фигейра протестует против продажи «индульгенций», то есть против прощения грехов за деньги. Как известно, продажа индульгенций будет в дальнейшем, в эпоху Реформации, рассматриваться как одно из серьезнейших нарушений христианской морали папской курией. Дамиетта — важный торговый город в Египте, был взят крестоносцами в 1219 г. По настоянию папского легата кардинала Пелагия, не дожидаясь подкреплений и не прислушиваясь к предостережениям, армия крестоносцев двинулась в путь к дальнейшим завоеваниям, была отрезана от Дамиетты и понесла огромные потери. В 1221 г. Дамиетта вновь оказалась в руках мусульман. Поэт приписывает алчности папской курии неудачи пятого крестового похода. Рим в поход повлек...— Крестовый поход против альбигойцев является, по мнению Фигейры, братоубийственной войной. ...Людовика ты ж // Загубил...— Имеется в виду Людовик VIII Французский, принимавший участие в войне против южан и умерший в ноябре 1226 г., в разгар военных действий, в походе. ...звал, бесчинен, // Всех на Авиньон.— Трехмесячная осада Авиньона дорого обошлась и авиньонцам и французам, в армии которых вспыхнула жестокая эпидемия. ...Но тулузский граф...— Имеется и виду Раймон VII Тулузский, оказывавший в это время сопротивление завоевателям. ...Чтобы вождем законным // Император стал...— Об отношении трубадуров к Фридриху II см. также прим. к с. 149. Такому поэту, как Фигейра, должна была особенно импонировать антипапская политика Фридриха II. ...Вкупе с папой.— Имеется в виду Григорий IX, занимавший папский престол с 1227 по 1241 г. На Везье, в разбой // Зван Сито тобой...— Безье— город в средневековом Лангедоке (ныне департамент Эро). Сито — знаменитый монастырь, основанный в 1098 г. в деревушке Сито (департамент Кот д'Ор). В 1209 г. город Безье был взят армией крестоносцев под предводительством аббата Сито Арнаута Амальрика. Известно, что, когда совестливые воины спросили у аббата, как им отличить католика от еретика, достойный пастырь ответил: «Убивайте всех! Господь отыщет своих». И руководимые рьяно выполняли распоряжение руководителя. Даже сторонник крестоносцев так рассказывает о массовой резне в Безье: «Они (крестоносцы) их всех убили... Убили и тех, что укрылись в монастыре, и, таким образом, ни крест, ни алтарь, ни распятие не смогли их защитить. Убили и священников, и женщин, и детей, так что, думаю, ни один человек оттуда не ускользнул. Пусть господь, если будет на то его воля, заберет их души в рай! Думаю, что со времен сарацинского завоевания не было столь лютых убийств, да и представить себе их было невозможно».