Чтобы лучше разобраться в вопросе, как Перес де Ита изображает исторические события в своей повести, необходимо принять во внимание подлинную историческую обстановку, которая создалась к концу XV в. в Испании и, в частности, в последнем оплоте прежних мавританских завоевателей – в Гранадском королевстве. Перес де Ита описывает в повести последние годы и месяцы существования независимой Гранады. Нельзя не заметить, что Гранада в это время и уже задолго до этого была в значительной степени под воздействием испанской культуры. Менендес и Пелайо приводит свидетельство Абен-Халдуна, арабского автора XIV в., что мавры Андалусии уже в его время многое переняли у испанцев, познакомившись с их обычаями и нравами, – вплоть до обыкновения украшать статуями и фресками внутренность зданий и стены города. В повести Переса де Иты мавры представлены почти так, как современные им испанские рыцари, с соответствующими приемами обхождения, развлечениями, поединками и борьбой партий. В известной степени это соответствовало действительности. Но главный интерес повести сосредоточен на истерии Абенсеррахов, трагические судьбы которых запечатлены во многих воспоминаниях и легендах. На этом следует остановиться несколько подробнее, касаясь событий последних лет существования Гранады и причин ее падения в 1492 г.
После семи с половиной столетий Реконкисты, т. е. борьбы испанцев с мавританскими завоевателями за отвоевание территорий Пиренейского полуострова, к середине XV в. только Гранада оставалась последним оплотом арабов в Испании. Падение мавританского государства на Пиренейском полуострове находится в тесной связи с теми условиями, которые в предшествовавшую эпоху вызвали распад могущественного арабского халифата и ослабление образовавшихся из него самостоятельных единиц. Как известно, в конце VIII в. арабская держава распалась на несколько независимых государств, а ее политический центр передвинулся на восток – из Дамаска в Багдад, что было первым шагом к отрыву восточных арабов от западных. В X и XI вв. территории арабских владении постепенно суживаются под влиянием сопротивления византийцев и напора турок. Экономическая мощь западных арабов (в частности завоевателей Пиренейского полуострова, где образовался Кордовский халифат), основывавшаяся главным образом на торговле с восточными странами, была подорвана турками, занявшими Сирию, через которую проходил торговый путь арабов. К этому времени могущество арабов было сломлено и на юге Пиренейского полуострова. В 1236 г. король Фернандо (Фердинанд) III, впервые объединивший Кастилию и Леон, освободил Кордову, а Хаиме (Яков) I, король Арагона, освободил Валенсию и Балеарские острова. Через несколько лет тот же Фернандо III отбил у мавров Хаэн, Кармону, и, наконец, в 1248 г. в его руки отошла тогдашняя столица мавританского халифата Севилья. Бывший в то время правителем Гранады Абу Абдалла Мухаммед (исп. Магома), известный в истории гранадских эмиров как Мухаммед I, предпочел вступить в вассальные отношения с Фернандом III, и с 1252 г. Гранада осталась единственным арабским самостоятельным феодальным государством, которое время от времени пыталось освободиться от вассальной зависимости, призывая на помощь султанов Марокко или других североафриканских князей. Первая такая попытка была сделана самим Мухаммедом I при короле Кастилии и Леона Альфонсе X, но без серьезных результатов.
Сведения о хозяйственной жизни и социальном строе Гранады эпохи ее кратковременного расцвета и упадка (XIV – XV вв.) крайне скудны. Мы вынуждены ограничиться несколькими общими замечаниями. В XIV и XV в. Гранада имела оживленные торговые сношения с Левантом, с североафриканскими арабскими владениями и с итальянскими торговыми городами. Историки упоминают, например, о заключении торгового договора между Гранадой и Венецией. Оживленная торговля способствовала процветанию и росту, помимо Гранады, ряда других городов Гранадского королевства. Мавританские города по богатству не уступали крупным торговым городам Европы. Согласно сообщению арабского писателя XIV в. Ибн-Альхатиба (Бенальхатиба), Гранада представляла собой мощную крепость с множеством построек и многочисленным населением (что подтверждают и более поздние христианские историки). Это был также крупный центр арабской культуры. В нем процветали науки и искусства. Его постройки являются шедеврами мавританской архитектуры (таков, например, знаменитый дворец в Альгамбре). По сообщению Бенальхатиба, в окрестностях города были роскошные сады и виллы, принадлежавшие халифу и богачам. Сельское хозяйство и ремесла Гранады находились на более высоком уровне, чем в Кастилии и Арагоне. Недостаток земли побуждал население к тщательной обработке полей, к устройству искусственного орошения посредством сложной системы каналов. Главным продуктом сельского хозяйства являлась пшеница, урожаи которой при хорошей обработке почвы были очень велики. Разбивали плантации фруктовых садов, виноградников, тутовых деревьев. Производили также сахар, который вывозили во многие страны. Значительную роль играло скотоводство. В изделии шелковых тканей с Гранадой соперничал лишь Багдад. Особенно славились гранадские разноцветные плащи из грубого шелка, парча, вышитые золотом и серебром ковры и бархат. На большой высоте стояло ювелирное дело: гранадские ожерелья, браслеты, запястья, серьги ценились за их художественные достоинства. Развитию этой отрасли ремесел способствовала эксплуатация богатых рудников, где добывались золото, платина, серебро, железо и ляпис-лазурь.
В течение XIV в. происходили постоянные столкновения испанских королей с эмирами Гранады из-за обладания то тем, то иным стратегически важным пунктом. Гранадские владетели обращались за помощью к султанам и князьям Северной Африки, которые принимали участие в похода«против испанцев. Так было при Мухаммеде IV (1325 – 1333), при его преемнике Юсуфе I (1333 – 1354) и др. Во времена Юсуфа I Гранада была прекрасным городом с полумиллионным населением, в котором при дворе находились выдающиеся ученые, поэты, художники и архитекторы. Мухаммед V (1362 – 1391) уже решился вмешиваться во внутренние дела Кастилии. Так, он принял сторону Энрике II в его борьбе против Педро Жестокого. Считается, что этот период истории Гранады является высшей точкой ее экономического и культурного развития.
Но в начале XV в. наступает период постепенного упадка государства. Заманчивая картина внутреннего состояния Гранадского королевства, которую нарисовал Бенальхатиб в своем описании, не лишена и мрачных красок. Он говорит, что в городах часто ощущался недостаток продовольствия, прекращалась торговля, население страдало от дороговизны и тяжелых налогов, что богачи были жадны и жестоки, что здания разваливались из-за долгого отсутствия ремонта.
Ослаблению мавританского государства на Пиренейском полуострове способствовали постоянные войны с испанцами, в результате которых теперь ему в свою очередь нередко приходилось выплачивать противникам тяжелую дань. Так, по договору 1470 г. Гранада обязалась платить Кастилии ежегодно по 20 тыс. золотых дублонов.
Важнейшей причиной упадка Гранадского государства было обострение в нем внутренних противоречий. По своему социальному строю Гранада оставалась феодальной страной. Правящий класс составляли феодалы-помещики, большинство же населения занималось земледелием на правах арендаторов, обязанных определенную часть своей продукции отдавать феодальным владельцам. Принимая во внимание долю народного дохода, которая в католических странах уходила на содержание духовенства, можно допустить, что положение крестьян в арабских землях было несколько лучше, чем, например, в Арагоне. В городах Гранадского эмирата вместе с ростом богатства аристократии и купечества обострялись противоречия, и в кровавых усобицах городская беднота использовалась знатью в своих целях, что придавало еще более ожесточенный характер распрям аристократических группировок.
Наконец к факторам, способствовавшим падению Гранады, необходимо отнести национальные распри среди народностей, составлявших ее население. Согласно исследованиям, цифра населения Гранадского королевства в XV в., по-видимому, колебалась между 4 – 5 мл. Преобладающее большинство тех, кого испанцы называли маврами, составляли берберы – представители одного из африканских племен, покоренных арабами. Потомки завоевателей и представители династии, арабы растворились в массе берберов, а также испанцев – остатков коренного населения, обращенных в мусульманство, или бежавших от притеснений арагонских и кастильских правителей, или нагнанных из завоеванных испанцами мусульманских земель. Значительная часть населения Гранады состояла из военнопленных – христиан-рабов. В этом национальном конгломерате арабы представляли как бы особую, высшую касту. Это была земледельческая феодальная знать. Ей принадлежали главные государственные посты. Но составлявшие войско многочисленные и враждебные верхушке власти берберы постоянно подрывали ее силу своими интригами, партийной борьбой, заговорами и восстаниями. В династической борьбе принимали деятельное участие арагонские и кастильские короли, поддерживая ту или иную группу. Все это в совокупности с указанными пороками социальной организации и с внешним политическим положением Гранады быстро привело страну к окончательному поражению.
