и «Хроникой принцев». Несколько неожиданным может показаться включение в книгу медицинского трактата и списка административных единиц. Кроме этого, в рукописи имеется коллекция пословиц и одно из лучших собраний так называемых «триад».
Любопытным образом представлена в «Красной книге из Хергеста» поэзия, занимающая более четырехсот колонок манускрипта. Примечательно, что поэтические произведения практически не перемежаются с прозаическими: лишь около сорока колонок прозы вклиниваются в собрание поэзии, причем присутствие одного трактата именно в этом разделе нетрудно объяснить. Речь идет о бардической грамматике, в которой в первую очередь описаны формальные правила стихосложения. Другие тексты в этом прозаическом вкраплении представлены собранием поговорок и небольшим переводным текстом. В свою очередь имеется и краткое поэтическое вкрапление в прозаической части книги: восемь колонок заняты стихотворениями — в том числе посвященными и Мирддину. В «поэтической» части рукописи находим примечательное собрание произведений «поэтов принцев», значительно, однако, уступающее по разнообразию «Хендрегадредскому» списку, о котором см. ниже. Впрочем, рукопись является уникальным собранием произведений в этой стилистике, созданных в XIV в. Показательно, что в «Красной книге...» представлены и образцы поэзии, созданные в период, предшествующий эпохе «поэтов принцев», то есть в Уэльсе донормандской поры. Однако мы не находим в ней ни одного фрагмента «Гододдина» из «Книги Анейрина», и лишь несколько стихотворений, известных по «Черной книге из Кармартена». Считается, что эти и предшествующие им источники были недоступны компиляторам «Красной книги из Хергеста». Зато благодаря этому собранию в нашем распоряжении оказались стихотворения, приписываемые упомянутому выше Ллиуарху Хену, которые, несомненно, датируются древневаллийским периодом. Ллиуарх Хен упоминается в валлийских генеалогиях в качестве кузена Ириена Регедского (ср. Bartrum 1966: 73), и он же ассоциируется с несколькими стихотворениями об Ириене (см. издания в CLIH III и Rowland 1990: 419—422). Поэтому отнюдь не случайно, что приписываемые ему стихи датировались временем Анейрина и «исторического» Талиесина, а в самом Ллиуархе видели современника этих поэтов. Впрочем, было отмечено, что значительная часть этих произведений связана не с бриттским севером, а со средневековым Уэльсом — собственно, с граничащим с Англией Поуисом. Было также учтено, что во многих стихотворениях этого цикла Ллиуарх Хен говорит от первого лица; в связи с этим было выдвинуто предположение, что этот персонаж валлийской традиции был героем прозаической саги, от которой сохранились только поэтические фрагменты (см. CLIH). Стихотворения, связанные с Ллиуархом Хеном — точнее, их оригиналы — датируются теперь концом VIII—IX вв. (см. Rowland 1990: 388—389).
Вышеназванные рукописи, записанные в средневаллийскую эпоху, но содержащие произведения, созданные в древневаллийский период, были названы «Четырьмя древними книгами Уэльса» шотландским историком У. Скитом, который и издал их под этим названием в 1868 г. В своей Мемориальной лекции памяти Г. М. Чадвика, прочитанной в Кембриджском университете почти полтора века спустя и провокационно озаглавленной «Пять древних книг Уэльса» (см. Huws 1995), Д. Хьюз добавил к ним еще один важный манускрипт — так называемую «Хендрегадредскую рукопись». История создания этой антологии «поэтов принцев» весьма примечательна. Основа собрания была положена неизвестным писцом, записавшим самые ранние произведения этой эпохи (начиная с Мейлира), в самом конце XIII в. В создании второго «слоя» в последующие четверть века приняло участие еще девятнадцать человек. В отличие от первых двух «слоев» книги, записанных монастырскими писцами, третий был несколько позднее создан уже писцами светскими, которые позволили себе включить в антологию «поэтов принцев» и произведения уже новой эпохи, в частности стихи Давида ап Гвилима [180]. Однако в этом важнейшем собрании ранней валлийской поэзии до-средневаллийские композиции не представлены. Впрочем, мы находим такие стихотворения и в некоторых других поздних рукописях, однако их удельный вес несущественен. Так, например, в Harley Charter 75 С 38, датируемой последней третью XIII в. (см. Cowley, Lloyd 1974), содержится (орфографически) древневаллийская версия энглина, известного по «Красной книге из Хергеста» (колон. 1026). По поздним рукописям известны «Панегирик Кинддилану» («Marwnad Cynddylan», см. Gruffydd 1982; Rowland 1990: 174—189) и «Прославление Кадваллона» (“Moliant Cadwallon”). Если о первом персонаже — короле Поуиса — мало что известно, то Кадваллон ап Кадван упоминается в документах этой темной эпохи. Король северноваллийского Гвинедда Кадваллон в 633 г. в союзе с Пендой разгромил Эдвина Нортумбрийского, но был убит на следующий год Освальдом. Традиция называет придворных поэтов этих двух королей — соответственно Мейганта (Meigant) и Авана Верддига (Afán Ferddig). Современные исследователи не исключают, что стихотворения, которые, несомненно, были созданы в до-средневаллийскую эпоху, могли быть написаны именно этими бардами [181].
* * *
Средневековый Уэльс ассоциируется у многих (и не только российских) читателей преимущественно с «кельтскими древностями». Король Артур, бард Талиесин, волшебник Мерлин, эпос «Мабиноги», стихотворение «Битва деревьев» — все это хорошо знакомо любителям кельтской псевдоромантики. Именно этот слой валлийской литературы лучше всего представлен в русских переводах. При этом, впрочем, нередко забывают о том, что многие фрагменты «оригинальной» валлийской литературы отражают влияние иных традиций. К тому же удельный вес этих текстов во всем корпусе средневековой валлийской литературы достаточно скромен, и исследователи валлийской средневековой словесности часто не учитывают, что круг чтения валлийского читателя составляли не только «Мабиноги», но и значительный пласт переводной литературы, как религиозной (например, «Видение апостола Павла» или «Чистилище св. Патрика»), так и светской (например, «Бестиарий любви» Ришара де Фурниваля или «Песнь о Роланде»). Эти произведения, несомненно, читали; в ряде рукописей сообщается, что тот или иной перевод был сделан специально для (или по просьбе) имярек. Более того, на территории Уэльса создавались произведения и на латыни, и — позднее — на англо-нормандском. Круг чтения средневекового валлийца в значительной мере отражает культурно-исторические ситуации, складывавшиеся в Уэльсе на различных этапах его истории. «Круг чтения» в Уэльсе донормандской поры типологически сопоставим с тем, что читали современники на континенте — до наших дней сохранились вышедшие из валлийских скрипториев рукописи, содержащие тексты Овидия («Искусство любви»), перевод Порфирия Боэцием, сочинение Макробия («Комментарий на Сон Сципиона»), св. Августина («О Троице»), поэтическую версию Евангелия Ювенка, трактат Беды Достопочтенного («О природе вещей»; труды этого автора пользовались уважением в средневековом Уэльсе: в стихотворении из «Книги Талиесина» поэт утверждает, что «книги Беды не лгут» — Haycock 2007: 318), и, конечно, отрывки из Священного Писания и разнообразные литургические фрагменты. Кроме того, следует учесть и более поздние рукописи, являющиеся копиями с ныне утраченных манускриптов, также записанных в Уэльсе («Об арифметике» Боэция, комментарии Пелагия на послания апостола Павла и т. д.). Судя по аллюзиям и цитатам в работах современников, они были знакомы, к примеру, с трудами Вергилия, Лукана, Пруденция, Алдгельма. Список можно продолжать (см. в этой связи, к примеру,
