Ознакомительная версия.
Византийский император Иоанн Цимисхий хотел напугать россов бесчисленной своей армией. Великий князь ответил византийским посланцам: «Император по невежеству своему считает россов слабыми женщинами и хочет устрашить их своими угрозами, как пугают детей разными чучелами».
Началась война с Византийской империей. К дружине Святослава присоединялись болгарские, венгерские и печенежские ратники. Его небольшое войско смело наступало во Фракии против огромной армии, разделившись на два отряда. В неравном бою один из отрядов разноплеменного воинства Святослава был разбит. Узнав о поражении товарищей, князь с дружиной спешно двинулся против главных сил неприятеля. На обширной фракийской равнине враги сошлись. Сверкая доспехами, выстроились в поле бесчисленные имперские легионы и закованные с ног до головы в латы всадники. Россы уставили копья и сомкнули щиты, наподобие стены. Святослав выступил перед строем и обратился к дружине, ободряя воинов на решающую битву. Его слова запомнились и россам, и грекам. Речь князя на поле боя была почти одинаково записана в русской летописи и византийской хронике. «Уже нам некуда деться, волей или неволей надо стоять». «Да не посрамим земли Русской, – слышали россы речь князя, – но ляжем костьми, ибо мертвые сраму не имут. Если же побежим, будет нам стыд. Не отступим, но станем крепко. Я пойду перед вами – если моя голова падет, тогда делайте что хотите!» И воины закричали в ответ: «Где твоя голова – там и свои головы сложим!» «Погибнет слава, спутница росского оружия, – слышали речь Святослава во вражьем войске, – если мы постыдно уступим византийцам. С храбростью предков наших и мыслью, что русская сила была доселе непобедима, сразимся мужественно… У нас нет обычая бегством спасаться в отечество, но или жить победителями, или, совершив знаменитые подвиги, умереть со славой!»
Задрожали испытанные в боях византийские легионы, зная, что их противник отважен до безумия и даже побежденные россы никогда не сдаются живыми неприятелю. Дружинники же Святослава поклялись друг другу или победить, или погибнуть. «И ополчились россы, – гласит летопись, – и была сеча великая, и одолел Святослав, и бежали греки».
Громя византийские крепости, Святослав шел на Константинополь. Император Иоанн Цимисхий послал ему богатые дары: золото и драгоценные ткани. Князь не взглянул на дары и отдал их слугам, а себе взял только меч. «Грозен и лют этот князь, – решили византийские послы, – он презирает золото, а любит лишь острое железо».
«Делать нечего, – сказали послы, вернувшись к императору, – станем платить росскому князю дань». Тогда Цимисхий послал сказать Святославу: «Не ходи к Константинополю, но возьми да ни, сколько хочешь». Россы взяли дань на всех живых воинов и за убитых и с честью вернулись в Переяславец. На следующий год император на рушил мир и с огромной армией осадил столицу Болгарии Преслав. Болгары героически защищались. Император взял город обманом и пленил болгарского царя. Отряд россов, помогавший оборонять город, до последнего бился в охваченных огнем зданиях. Россы предпочли сгореть но не сдаться.
Дружина Святослава встретила армию императора Иоанна Цимисхия недалеко от крепости Доростол. Несмотря на неравенство сил, князь повел воинов в атаку. Двенадцать раз опрокидывали они тяжелую кавалерию и пехоту византийцев, но под напором бесчисленных легионов вынуждены были отступить и укрепиться в Доростоле.
Осажденные в Доростоле россы не раз делали вылазки и сражались с византийцами под стена ми крепости. Святослав вызывал на бой императора Иоанна Цимисхия. Однажды он увидел воина в драгоценных латах под имперским знаменем. Князь пробил себе дорогу сквозь император скую гвардию и сразил ее начальника, думая, что это Цимисхий.
В Доростоле было мало запасов. Вскоре начался голод. Святослав задумал смелое предприятие и приготовил к плаванью свою ладью. Ночью, при свете молний, он пробился сквозь неприятельский флот на Дунае, добыл продовольствие и привез его в Доростол. Император понял, что не может победить Святослава в открытом бою. В золоченом вооружении, украшенном драгоценными каменьями, окруженный большой свитой вельмож выехал Иоанн Цимисхий на берег Дуная, чтобы говорить с росским князем о мире. Святослав приплыл к месту встречи в простой белой одежде и вел переговоры, сидя в ладье рядом с гребцами. Он был среднего роста, густобров и голубоглаз, с длинными усами и большим чубом на бритой голове. На нем не было драгоценностей, кроме серьги с жемчужинами и рубином. Киевский князь согласился заключить мир с Византией. Но император Иоанн Цимисхий вел переговоры с черными мыслями. Он тайно отправил посла к печенежскому хану Куре. Византиец передал печенегам подарки и уговаривал их напасть на поредевшую в боях дружину россов, когда те, взяв богатую дань, пойдут на Русь.
«Обойди, князь, днепровские пороги на конях, – советовал Святославу мудрый воевода Свенельд. – Не к добру стоят у порогов печенеги!» Но Святослав не хотел оставлять ладьи. Конницу под предводительством Свенельда князь отправил в Киев степью, а сам пошел водой.
В пути, в безлюдных местах, войско Святослава застала зима. Князь терпел голод и холод наравне с воинами. Весной 972 года дружина Святослава пошла в ладьях через днепровские пороги. Однажды россы пристали к острову посреди Днепра. В это время свирепый хан Куря собрал несметное войско и предательски напал на россов. Не дрогнули Святослав и дружина, когда бросилась на них огромная печенежская орда, мужественно приняли бой. В лютой сече сложили головы великий князь и все его воины. Не посрамили богатыри славы росского оружия, не отступив, полегли костьми, ибо «мертвые сраму не имут». Подвиги Святослава навеки остались в памяти народной.
Вначале не было ничего. Не было ни солнца, ни луны, ни звезд. Только воды простирались беспредельно; из тьмы первозданного хаоса, покоившегося без движения, словно в глубоком сне, воды возник ли прежде иных творений. Воды породили огонь. Великой силой тепла в них рождено было Золотое Яйцо. Тогда еще не было года, ибо некому было отмерять время; но столько, сколько длится год, плавало Золотое Яйцо в водах, в безбрежном и бездонном океане. Через год из Золотого Зародыша возник Прародитель Брахма. Он разбил Яйцо, и оно раскололось надвое. Верхняя половина его стала Небом, нижняя– Землею, а между ними, чтобы разделить их, Брахма поместил воздушное пространство. И он утвердил землю среди вод, и создал страны света, и положил начало времени. Так была сотворена все ленная.
Но тогда творец огляделся вокруг и увидел, что нет никого, кроме него, во всей вселенной; и ему стало страшно. С той поры страх при ходит ко всякому, кто остается один. Но он помыслил: «Ведь здесь нет никого, кроме меня. Кого же мне бояться?» И страх его прошел; ибо страх может быть перед кем-то другим. Но и радости не ведал он; и потому тот, кто пребывает один, не ведает радости.
Он помыслил: «Как мне сотворить потомство?» И силою мысли своей он породил шестерых сыновей.
Когда Брахма создал небо, и землю, и воздушное пространство и от сыновей его пошли все живые существа во вселенной, сам он, утомленный творением, удалился отдыхать под сенью шелковичного дерева, а власть над мирами передал своим потомкам – богам и асурам. Асуры были старшими братьями богов. Они были могучи и мудры и ведали тайны волшебства – майя, могли принимать различные образы или становиться невидимыми. Им принадлежали несметные сокровища, которые они хранили в своих твердынях в горных пещерах. И были у них три укрепленных города: сначала на небе, потом на земле – один из железа, другой из серебра, третий из золота; впоследствии они соединили эти три города в один, возвышающийся над землею; и они построили себе города в подземном царстве.
Некогда асуры были благочестивы и добродетельны, они соблюдали священные обряды, и счастье пребывало с ними. Но потом они возгордились своей силой и своей мудростью и склонились ко злу; и счастье покинуло их и перешло к богам. Индра, властитель богов, сокрушил в битвах многих могучих асуров. Грозный бог Рудра, по рождение гнева Брахмы, довершил их разгром, испепелив их волшебные три города, вознесенные над землею.
На заре творения, томимый одиночеством, Брахма разделился надвое, и из тела его возникла женщина. Он назвал ее Савитри. Когда он взглянул на нее, в сердце его родилась любовь, и он вскричал: «О, сколь ты прекрасна!»
Он не мог наглядеться на нее. Смущенная его неотрывным взглядом, Савитри отошла в сторону и стала по правую руку от него. Но Брахма все еще не хотел оторвать от нее взор, и на плечах его возникла вторая голова, обращенная вправо. Савитри встала слева от него, и слева у Брахмы появилась третья голова. Когда она спряталась за его спину, четвертая голова выросла у него сзади. Она взлетела в поднебесье – и тогда стало у Брахмы пять голов.
Ознакомительная версия.
