— Прикажи своим слугам принести сюда еду.
В ответ на приказание шаха слуги тотчас же принесли всевозможные яства, каждое из коих было завернуто в отдельный дастархан. Хатем попросил развернуть один дастархан и показать еду всем, кто здесь был. Потом он велел прикрыть то блюдо, а после откинуть все дастарханы разом. Когда все это было сделано, шах и его придворные не поверили своим глазам: еда, открытая первой, сплошь была усыпана червями.
— Друзья мои! — обратился шах к придворным. — То ли чудо свершилось, то ли оно мне привиделось! Что вы можете мне ответить?
И придворные ответили:
— Мы видим то же, что и ты, о мудрейший! Только как сие могло приключиться?
— Тут все дело в дурном глазе. У тебя, о шах, среди приближенных есть злые завистники. Их берет зависть, что ты ешь изысканные яства, и стоит им только взглянуть на пищу, как она тотчас покрывается червями. Если хочешь, чтобы тебя покинула хворь, — либо ешь наедине, либо потребляй пищу, кою едят простые смертные.
При сем Хатем велел шаху вместо воды пить анисовую настойку. Шах выполнил наставления Хатема и полностью излечился от болезней. И тогда сказал он Хатему:
— О рожденный человеком, можешь требовать от меня, чего твоей душе угодно.
И Хатем вот что ответил шаху:
— У тебя в заточении находятся несколько сынов человеческих, моих братьев. Прошу тебя — отпусти их на волю.
Шах немедля приказал всех пленников освободить. А когда их освободили и они предстали взору Хатема, сердце у него защемило от боли: они были подобны скелетам.
— О братья мои! — молвил Хатем. — Как вы попали в плен к дивам?
— Мы — жертвы дочери купца Хариса, — ответили те.
— И вы станете снова искать ее благорасположения? — воскликнул Хатем.
— Разумеется, нет. Мы вернемся домой!
Долгое время врачевал их Хатем и выхаживал, а когда они обрели прежний вид, вручил он им слиток золота и сказал:
— Теперь идите домой: с этим слитком вам не страшен никакой див.
— В добрый путь! — молвил шах и, обратясь к Хатему, добавил: — О мудрейший из людей! Уж коли я доверился тебе, не желаешь ли ты помочь мне еще в одной беде?
— А какая у тебя беда? — спросил Хатем.
— Есть у меня луноликая дочь, — молвил шах, — она совсем юная, однако уже страдает каким-то тяжким недугом, не ест, не пьет и день ото дня худеет.
— Покажи мне твою дочь.
Шах повел Хатема на женскую половину дома. И увидел Хатем «луноликую» дочь шаха: ростом с минарет, рот будто пещера, руки подобны ветвям чинары, тело покрыто ослиной шкурой, ноги же кривые, словно арка. Страшилище несусветное, да и только!
— Принесите воду и кусок черного сахара, — повелел Хатем.
Хатем достал волшебное ожерелье, окунул его в воду. Потом растворил в воде черный сахар и подал напиток девушке. Девушка залпом выпила напиток, и по прошествии некоторого времени у нее началось сильное расстройство желудка, и вместе с испражнениями из нее вышли все хвори, и стала она есть и пить!
Возрадовался шах и сказал:
— Не знаю, как благодарить тебя! Оставайся с нами. Мы будем любить тебя и жаловать, будем во всем тебе угождать.
Хатем же так ему ответил:
— О благородный шах! Я не могу и помыслить о том, чтобы остаться у вас. На сей случай нашими мудрецами сложены стихи:
Обычно в небесах летает птица с птицей —
Голубка с голубем, а сокол с соколицей.
Но ежели судьба свела со львом барана,
Им стать сердечными друзьями было б странно.
Здесь нет возможности мне больше оставаться —
Ведь людям с дивами не следует общаться.
Я истину познать, придя сюда, сумел,
И мнится, все уже преграды одолел!
И продолжал:
— Я пришел в эту пещеру, чтобы разгадать ее тайну. Теперь мне это удалось, и я должен немедля возвращаться назад.
— О казначей, — повелел Фуркасшах, — открой двери моей сокровищницы и дай этому человеку все, чего он пожелает.
Казначей не мешкая повел Хатема в сокровищницу шаха и насыпал ему в суму золота, жемчугов и алмазов.
Хатем почтительно молвил:
— О высокочтимый шах! Милость твоя мне бесконечно дорога, но дары сии обременительны. Как сумею я их унести?
Шах призвал нескольких слуг и повелел им доставить Хатема к пределам людских владений и непременно принести письмо от Хатема, подтверждающее его благополучное прибытие, чтобы он, шах, не тревожился. Слуги исполнили волю шаха, и вскоре Хатем оказался у входа в ту самую пещеру, секрет коей должен был разгадать.
Между тем слуги дочери купца Хариса время от времени приходили к пещере узнать, не вернулся ли Хатем. В один из благоприятных дней они увидели появившегося из пещеры Хатема в обществе дивов. Устрашились слуги и собрались было бежать. Тут Хатем их окликнул, успокоил и, вручив суму с дарами шаха, велел следовать за ним в город. Сам же достал бумагу и написал шаху дивов письмо, в коем уведомлял о своем благополучном прибытии на землю людей.
Слуги проводили Хатема в караван-сараи, а сами поторопились к дочери купца Хариса.
— О прекрасноликая госпожа, — доложили они, — Хатем вернулся из пещеры цел и невредим в сопровождении дивов и с богатыми дарами. Ныне же он находится в караван-сарае. И богатые дары шаха дивов он преподнес молодому купцу.
— Эй, слуги, — повелела она, — ступайте немедля в караван-сарай и приведите Хатема ко мне.
Когда Хатем в сопровождении молодого купца предстал перед девушкой, он поведал ей обо всех своих приключениях, и девушка пришла в неописуемый восторг.
— О благородный юноша! — воскликнула она. — Нет тебе равного в великодушии и мужестве.
И Хатем молвил:
— Теперь, о малика, скажи мне, каково твое второе повеление?
И девушка отвечала:
— Второе повеление не легче первого. Каждую ночь с четверга на пятницу я слышу вещий голос: «О, я не выполнил того, что принесло бы мне отдохновение, а людям добро!» Тебе надлежит выяснить, кому принадлежит тот голос и в чем смысл тех печальных слов.
Хатем поблагодарил девушку, отвел сына купца в караван-сарай, а сам вихрем умчался, готовый выполнить второе повеление красавицы.
Странствуя, достиг Хатем дерева, верхушкой упиравшегося в небо, и присел под деревом отдохнуть. Когда же день сменился ночью, Хатем услышал печальный голос: «О, я не выполнил тою, что принесло бы мне отдохновение, а людям добро!» Услышав сии слова, Хатем сорвался с места и устремился в ту сторону, откуда доносился голос. Шел он день, шел ночь, и еще день, и еще ночь, а в ночь с четверга на пятницу услыхал тот же голос. Хатем исходил всю округу, однако никого не приметил. И тогда помыслил Хатем в сердце своем: «Где могу я найти того, кто столь жалобно сетует на невзгоды?» И он снова отправился в путь и по прошествии недолгого времени пришел в одно селение и решил там дождаться ночи с четверга на пятницу. Когда же наступила ночь с четверга на пятницу, Хатем услышал тот же голос. И стало Хатему ясно, что неведомый голос слышится только в ночь с четверга на пятницу. И он снова отправился туда, откуда доносился печальный голос. По прошествии нескольких дней достиг он другого селения. Остановился там, и все произошло так, как в прежние ночи, и целый месяц шел он на звук этого голоса, и набрел на одно селение, и увидел, что жители его, собравшись вместе, громко рыдали. Хатем спросил их:
— О друзья, что повергло вас в столь глубокую печаль?
И собравшиеся так ему отвечали:
— О юноша, сразу видно, что ты пришлый и тебе неведома наша беда. Вот уже много лет подряд в ночь с четверга на пятницу здесь появляется некое чудовище и съедает кого-нибудь из жителей нашего селения. Нынче наступил черед миршаба нашего селения принести в жертву чудовищу своего сына. Вот почему мы стенаем.
