А с моим взрывным характером и жаждой свободы, ну вот ни разу не могла подписаться на такую судьбу. Лучше смерть, чем рабское существование. Поэтому гордо подняла голову и, отважно взглянув в глаза императору, высказала все то, что о нем думаю, о его гареме и перспективе стать очередной женой. Посылала его красочно и так далеко, куда он еще навряд ли заглядывал. Для себя уже приняла роковое решение, уйти быстро и красиво, надеясь, что такого оскорбления мужик на троне не выдержит и тут же оторвет мне голову. Надежды не оправдались, что с одной стороны удивило, а с другой расстроило. Меня отправили глубоко под замок в камеру, зачем-то экранированную зеленым металлом. Ну, наверное, для надежности, чтоб не сбежала.
Вот одного не понимала, почему кулон до сих пор оставался на моей шее? Почему не сняли? Почему не выкачали крови, чтобы он подольше работал, ведь в такой огромной империи найдется уникум, который заставит его функционировать и без моего прямого участия. Хотя может они это сделают уже после моей казни? А то, что меня уничтожат за предательство где-то через час, не вызывало сомнения.
Сожалела ли я о содеянном? Ну, вот ни разу. Не начала жить, так как мне хочется, так и не стоит начинать. Души у нас нет, но это не точно, так что растворюсь в безграничном ничто, и никто меня не вспомнит и не посочувствует. Ну вот, начала сама себя жалеть, как слабая девчонка. Слезы непроизвольно побежали по щекам, и я впервые поняла, что умирать обидно, как ни крути. Кончиком хвоста утирала влажные дорожки, но не в моем характере менять принятое решение. Более упрямого существа еще не видела эта Вселенная, ну и такого тупого тоже.
У меня только час перед казнью. И вот снова задаю себе вопрос, чего же я хочу больше всего на свете?
- Свободы, мать твою, - хочу начать свою жизнь сначала. Прожить ее так, чтобы не было мучительно больно за прожитые годы, как сейчас, все 128 лет в мире демонов коту под хвост. Все так говорят, но кто такие эти коты, у кого не спрашивала – никто не знает и не видел. Хоть бы посмотреть на этого хвостатого засранца напоследок. Если будет вопрос о последней воле перед казнью, попрошу показать именно этого засранца, и загляну туда, куда всё отправляют прямым ходом.
- Ну, хоть что-то узнаю нового, иначе жизнь вообще будет прожита зря, - времени уже не осталось, ни вспомнить нечего, ни пожалеть не о ком, ни сказать этому миру хороших слов.
- Дай Бог, больше мне сюда никогда не вернуться! – сложила руки на груди. Все-таки я помолилась чему-то такому, о чем опять же у нас никто не знает, в глаза не видел, но посылают все к нему или его божественной матери.
Меня вывели на огромную площадь, где столпились мои соплеменники, что-то крича нелицеприятное, от чего уши сворачивались в трубочку. Да, любовь и сострадание к ближнему для демонов было чем-то мифическим и порицаемым. Но у других рас эти качества были, что делали их несказанно слабыми и зависимыми от чувств и эмоций.
Что-то там зачитали, что-там вменили, слова и гул толпы слились в одну сплошную какофонию звуков, по-другому это никак нельзя назвать, дерьмо оно случается. Я стояла крепко зажмурив глаза, не хотела запоминать ужас беснующейся толпы настоящих демонов, если вдруг чудом удастся переродиться, и память меня не покинет. Минуты превращались в часы ожидания, а смерть так и не приходила, хотя с каждым мгновением ждала ее все с большим желанием, как избавление, как спокойствие, как что-то, что теперь казалось благом, а не наказанием.
Наконец-то прилетело какое-то мощное заклинание и, наверное, меня распылило на атомы, надеюсь на это. Не хотелось оставлять после себя даже частицу своего тела. Свет померк, меня поглотила Бездна и забытье…
Наступившая тишина была усладой для моих ушей. Дышалось легко, так как больше не ощущала вони толпы смердящих злостью тел. Темнота давала отдохнуть моим опухшим глазам, которые целый час плакали, а потом сильно жмурились, не желая видеть происходящее.
- Так, о чем я сейчас? Какие глаза? Какие уши? Я умерла?! – если посмертие такое приятно место, то полежу здесь в уголочке спокойненько, никто не трогает, кайф. – И чего все люди боятся смерти, ведь более чистого воздуха в своем мире не чувствовала ни разу.
Гарь на моей родной планете, состоящая из смесей разных газов и металлов, была привычной, но не сказать, что приятной. Легкие прямо ходят ходуном, втягивая чистый воздух большими порциями.
- Какие легкие? У меня же нет больше тела? Или есть? – попробовала немного пошевелиться и что удивительно, удалось. Дотронулась до себя, тело отозвалось приятными ощущениями, словно родное. А вот сознание и память сейчас пребывали в ступоре, то ли мне это все снится, то ли предыдущая жизнь была лишь мимолетным сном?
Методом эксперимента осознала, что тело живое, органы все присутствуют, за отсутствием привычных двух – хвоста и рогов. Это думаю не критично. Память осталась без изменений, но одежды не было, и кулон матери пропал. «Вот же ублюдки, все же сняли с меня артефакт, но без моей крови или частички тела он им ни к чему, идиоты», - обрадовалась тому, что родная вещь не досталась никому. Понемногу возвращалось настроение, я даже осознала, что лежу на мягком ложе в комнате с плотно зашторенными окнами. А если материальные вещи окружали меня, значит я каким-то образом переселилась. И даже не в новорожденного ребенка, а в уже давно сформированное тело молодой женщины.
Как поняла, что женщины? Так пощупала себя в разных местах. А почему поняла, что молодой? Так уже ответила, пощупала себя, упругая небольшая грудь, худая крепкая задница, не думаю, что принадлежит старухе или потасканной женщине в возрасте.
- Ну что, малышка, чего тебе не спится -то? – услышала мужской незнакомый сиплый голос и чуть не подпрыгнула до потолка, свалившись с кровати.
- Это что за хрен здесь нарисовался? – на автомате произнесла, понимая, что мой голос не мой голос, он звонкий, а язык, на котором только что это сказала, точно не мой привычный язык.
- Что тебе могло не понравиться? Как стонала подо мной, как хрипела от удовольствия или как дергалась в оргазме, словно припадочная? Так что ты имеешь против нашего брака? – произнесло это чудовище, по какой-то нелепой случайности оказавшееся рядом.
Меня накрыло осознанием, что в порыве жестокого секса, этот боров совсем недавно придушил бедняжку, а мое сознание заняло бесхозное тело и будет вместилищем для моей души, как ни крути.
- Что мне тебе ответить? – и чуть было не начала свой монолог, который совсем недавно уже воспроизвела перед императором, но вовремя прикусила язык, кажется до крови. Приличных слов в моем арсенале сейчас точно не было, поэтому решила последовать совету своей наставницы, которая аж целых два месяца вдалбливала правила этикета и дала весьма полезный совет: "Если нечего сказать, то лучше попить водички".
- Пойду, попью, наверное, - выдавила из себя и накинула какое-то длинное платье на голое тело. На ощупь попробовала найти дверь, так как снизу на полу весьма ощутимо тянуло холодом только с одной стороны.
- Тогда и мне прихвати, что-то утомился учить ума разуму девственницу, - прогнусавило это отвратное существо.
- Ага, - бегу и падаю, словно я вернусь назад в эту комнату, не дождется. Девочка теперь я умная, если есть возможность бежать, то грех ею не воспользоваться, ведь следующую ночь может не пережить мое уже сознание, покинув это многострадальное и не крепкое тело.
Выйдя за дверь и неслышно спустившись по ступеням, рванула вперед, ориентируясь в темноте только на сквозняк, который лишь усиливался.
Ночью, у больших тяжелый дверей, никого не было. Они были заперты на засов, который благополучно с третьей попытки перетянула вбок и оказалась на свободе, босиком, в одном платье и на незнакомой планете.
Глава 2
