class="p1">Собирайтесь вы часа на три, утеплите хату, поправьте полы.
А оно на том свете и зачтется вам. Аминь!
А из толпы кто-то говорит:
— А не тесно ли будет в раю? Если за то, чтоб поправить у попа полы, — в рай, за то, чтоб подстричь святую бороду, — в рай, за то, чтоб залатать поповские штаны, — тоже в рай?
Очень долго жила себе праведная бабуня. Она исполняла все законы всю свою жизнь: исповедовалась каждый пост, ходила на отпущение, в понедельник постилась, в пятницу холста не золила, в субботу не пела, в воскресенье в баню не ходила.
И так хорошо она знала все законы, что не было, кажется, такого, который бы она не исполняла.
Когда пришел час умирать, она была совсем спокойна, потому что душа ее покаялась во всех грехах, была чиста и готова к этому страшному часу.
Вот она умерла, и ее похоронили. Когда она пришла на тот свет, то повернула на ту дорогу, по которой нужно идти в рай. Каких святых она ни встречала, все ей говорят:
— Бабуся, ты праведная, иди в рай прямехонько по этой дороге. Там для тебя давно уже есть место.
А нечистый тем временем все хвостом вертел да усмехался, издали поглядывая на бабуню.
Вот она приходит к райским воротам и просит святых Петра и Павла пустить ее в рай.
Святые Петр и Павел говорят:
— Мы б радехоньки пустить тебя, бабуня, в рай, но ты в одном грехе не покаялась.
Она даже в лице переменилась и стала спрашивать:
— В каком?
Тогда они взяли из шкафа здоровенную книгу и прочитали:
«Когда бабуня была молода, законов еще хорошо не знала, то в масленицу лен пряла».
Тут бабуня и сама вспомнила, что был такой грех, и начала очень убиваться, что не может войти в рай: хоть бы грех был настоящий, а то и грех-то не велик.
А святые Петр и Павел пожалели бабуню и говорят:
— Не печалься, бабуня, что нельзя тебе войти в рай. Садись возле райских дверей на камушек и жди: как пойдет какой-нибудь поп в рай, попроси его хорошенько, он тебя освободит от греха, и мы пустим тебя в рай.
Бабуня послушалась, села на камешек, но там, она, бедная, сидит и до сих пор. Сидит, ждет, но ни один поп не идет в рай.
Умер бедный гуцул [3] с голоду и оставил в пустой холодной хате жену и кучу малых детей. Вот незаметно подходит он к райским воротам, но тут загородил ему дорогу святой Петр со связкой ключей в руках:
— Куда ты так разогнался, голубчик? Не видишь, за тобой поважнее идут.
80
Оглянулся гуцул и узнал помещика из соседнего села, у которого прошлый год косил сено. Поклонился ему до самых ног, но тот поглядел на него неуважительно, свысока, как на земле. Дальше стояли знакомый фабрикант, судья и много других в дорогих мехах, которых он впервые видел. Пришлось гуцулу стать на самом конце длинной очереди в рай.
На страже у входа стояли два ангела с огненными мечами в руках. Вот Петр начал впускать в рай по одной душе. Первым подошел судья.
— Какие имеешь заслуги? — спросил небесный ключник.
— За свою жизнь я засудил сотни вольнодумцев, бунтарей, но, если сказать по правде, был я часто несправедливый, судил гораздо строже, чем позволял закон…
— Ничего, ничего, — перебил его святой Петр, — с ними нужно как раз построже. Пожалуйте, господин судья, в рай.
Подходит граф.
— А вы, господин граф, чем заслужили царство небесное?
— Я держал твердой рукою до последнего своего вздоха тысячу холопов, они только и думали про бунт против бога и пана. Правда, иногда мои гайдуки засекали одного-другого хама насмерть…
— А это и надо, надо для науки некоторым. Жалко, что вас господь скоро забрал с такого важного места на земле.
— Не печальтесь, святой Петр, я оставил достойного наследника. Шестьдесят лет такого труда для меня достаточно.
— Ну, тогда прошу, господин граф, в рай.
Наконец пришла очередь и до гуцула.
— А ты кто такой будешь? — спросил строго Петр, с недоверием приглядываясь к его оборванной одежде.
— Я гуцул. С голоду умер.
Святой Петр отскочил от него и сейчас же приказал ангелам не пускать в рай таких людей.
4. ПАН СОГЛАСЕН БЫТЬ В АДУ, ЛИШЬ БЫ С ПАНАМИ
Однажды бернардин [4] поехал к одному пану просить для монастыря пожертвований. Приезжает к нему. Тот дает ему есть, пить, а потом и спрашивает:
— Ну, скажи мне, бернардин, что мне за то будет, если я дам на ваш монастырь?
Тот говорит:
— А что же будет? Царство небесное.
— А кто же там будет?
— Да все те будут, что тут бедствуют.
— Как это? Мужики и нищие?
— А как же, паночек? Будут!
— Так ты что! Хочешь меня осрамить, посадить между мужиками?! Давайте лоз!
Всыпали бернардину сто лоз и выгнали со двора. Уехал он. По дороге встретился ему монах из того же монастыря. Рассказал бернардин ему обо всем. Монах и говорит:
— Вот видишь? Ты получил сто лоз, а я возьму много милостыни!
Взял и поехал. Приезжает к пану. Первый день пан принимает его как гостя, а на другой день задает ему те же вопросы. Монах говорит:
— В небе-то будут мужики, калеки и все паскудство, что тут бедствует, а в аду будут сами князья, графы, великие паны: лучше и пану быть в компании с ними.
— О, ты правду говоришь, бернардин! Лучше быть в аду с панами, чем в раю с мужиками.
Тут же приказал пан наложить для монастыря несколько возов провизии и отвезти ее в монастырь.
