путешествии персонажа в царство мертвых ради достижения некоей цели (в данном случае царство мертвых олицетворяет бессмертный старец, а главный герой отправляется туда ради спасения Марьи Моревны). У древних греков были схожие сюжеты. Например, о попытке Орфея спасти из царства мертвых свою жену Эвридику или о том, как повелителем царства мертвых, Аидом, была похищена Персефона – дочь богини плодородия Деметры.
История слова
В «Слове о полку Игореве» о главном герое, попавшем в плен, говорится, что он «сел в седло Кощеево», а пленные именуются кощеями. Но, по мнению филологов, в данном случае это слово не имеет отношения к фольклорному персонажу и производится от тюркского «зваложник» или «раб». Имя сказочного Кощея производится от славянского «кастить» – вредить или от «кость» (более поздний вариант, намек на худобу).
Интересно, что в некоторых берестяных грамотах, найденных археологами, встречается имя Кощей; видимо, в определенный период истории оно использовалось обывателями в качестве личного и, возможно, как обережное. В этом случае родители давали ребенку кроме христианского дополнительное имя, которое должно было ввести в заблуждение желающую навредить ему нечисть. Например, называя ребенка Нехорош или Грязной, отец и мать хотели таким образом сделать вид, что он им не нужен, ведь главная цель злых сил – отобрать у любящей семьи ребенка. А кому нужен «грязной»?
Но каково происхождение Кощея как персонажа? Почему в сказках с ним практически неизменно связана тема смерти, путешествия в некий отдаленный замкнутый мир (например, когда Иван-царевич отправляется спасать Марью Моревну в Кощеево царство)?
И. Я. Билибин. Кощей Бессмертный. 1901 г.
Кощей не является человеком: да, несмотря на прозвище Бессмертный, с ним вполне можно расправиться, но его магические способности, странная внешность, способность превращать и превращаться говорят о его принадлежности к потустороннему миру – не божественному, а скорее подземному. В раннехристианских источниках колдунов и убежденных язычников часто именуют кощунами. Происхождение этого слова точно не выяснено, но обычно его производят от старославянского «запретное», «недозволенное». И, скорее всего, ему родственно не только слово «кощунство», но и «кощей».
Итак, возможно, изначально бессмертный старец был каким-то из божеств, связанных с миром мертвых, холода и смерти. И некоторые исследователи идентифицируют его с Карачуном или Морозом, хотя это довольно спорная точка зрения. Уточним: как и где могли «породниться» Мороз, Карачун и Кощей?
В том, что Мороз как стихия в свое время весьма почитался славянами, не сомневается практически никто из исследователей фольклора. Причем почтение это было с долей страха – он считался персонажем суровым и, как известно, был способен погубить заблудившегося путника или лишить урожая сразу несколько деревень: внезапные заморозки считались проявлением немилости духа природы. Морозу приносились жертвы, к нему обращались с просьбами, которые сохранились до нашего времени в виде поговорок, заговоров, строчек из колядок или народных песен: «Мороз, Мороз! Не побей наш овес!», «Мороз невелик, да стоять не велит» и так далее. Кроме него, в славянской культуре почитались духи предков, которые в некоторых регионах именовались дедами, или дядами. Они, как известно, были способны помочь своим потомкам в выращивании урожая. И постепенно, уже в христианские времена, в нашей культуре начинает формироваться новый образ – Дед Мороз. В его основе – и древний славянский Мороз, и предки – деды, и даже отчасти христианские святые. Но полностью он сложился довольно поздно. В XIX столетии знаменитые собиратели фольклора, такие как уже знакомый вам А. Н. Афанасьев, публикуют сборники сказок, в которых в качестве одного из центральных персонажей присутствует Мороз, или Морозко, – строгий и своенравный, но справедливый старик, повелевающий снегом, вьюгой и лесными зверями. Правда, с Новым годом и Рождеством он тогда еще не ассоциировался и подарков детям под елку не приносил, это произойдет только ближе к концу XIX столетия.
П. С. Афанасьев. Обложка книги «Морозко». 1909 г.
Еще один персонаж славянской мифологии – Карачун. Его происхождение достоверно неизвестно, но, вероятнее всего, он являлся божеством низшего порядка, олицетворявшим внезапную смерть. Также его считают повелителем мрака и холода. И вот, с точки зрения некоторых исследователей, образы древнего славянского Мороза и Карачуна весьма близки, возможно, это просто две ипостаси одного и того же сверхъестественного существа. Кощея же иногда представляют как художественно обработанный образ одного или другого, а может быть, и обоих. Получается, что на основе древних Мороза и Карачуна появился один добрый персонаж – Дед Мороз и один злой – Кощей Бессмертный. Впрочем, такой вариант часть историков и филологов считают притянутым за уши: уж очень своеобразен Кощей и очень мало у него общего с его предполагаемой родней. Иногда встречаются версии, что изначально он не имел отношения ни к Морозу, ни к Карачуну (если это два разных персонажа), а являлся чем-то вроде греческого Аида, повелевавшего царством мертвых. Одним словом, вариантов масса.
Несомненно, для человека древности природа была значительно более близкой и понятной, чем для современного жителя города, который подчас видел зайца или кустик земляники только на картинке. Но все же лес, поле, река, море таили в себе множество опасностей. И в языческие времена люди почитали множество духов и низших божеств, которые, по их мнению, населяли природу. Один из них – леший. Образ сложный, интересный и неоднозначный. Первоначально, скорее всего, он представлял собой нечто вроде персонифицированного духа леса или покровителя определенной территории. С распространением христианства его причислили к нечистой силе, но образ от этого не потускнел и не утратил притягательности.
Есть интересная гипотеза, отвечающая на вопрос о том, почему о славянских богах высшего порядка – Перуне, Мокоши, Семаргле – известно так мало, а лешие, водяные, русалки «дожили» до наших дней и прочно вошли в сказки и другие фольклорные произведения? Одно из объяснений таково. Лес, морская глубина, пещеры до сих пор, несмотря на развитие науки и техники, таят в себе множество загадок. Поэтому и оказались столь живучи представления о языческих духах природы. Конечно, вряд ли уже кто-то всерьез верит в лешего или водяного. Но есть тайны, и разнообразная нечисть является ее олицетворением. Конечно, в этой гипотезе есть натяжки, но, согласитесь, она довольно правдоподобна.
Персонаж один, имен множество
Леший может похвастаться невероятным количеством имен. В разное время и в разных регионах его называли по-разному. Например, хозяин, лесной дед, шатун, долгий, моховик, лешак, дичок, лешой. Но большинство этих прозвищ обычно подчеркивают опасливо-уважительное отношение к нему.
Описания лешего очень разнообразны, но обычно он предстает
