Я сделаю для тебя все, что угодно!
Однажды утром Фадд был в душе и напевал "Люби меня нежно", а измученная Клэр валялась в постели - ее влагалище было почти вывернуто наизнанку от вчерашних манипуляций с "колбасой" Фадда. Она вздрогнула, когда зазвонил телефон.
- Клэр, ну пожалуйста, - заскулил Родерик. - Давай поговорим.
Клэр схватила трубку.
- Родерик, прекрати меня доставать!
- Постой! Не вешай трубку! Прошу, приедь…
- Нет!
- Мать с Далласом на две недели улетели в Париж. Дом будет лишь для нас двоих. Прошу, приезжай!
- Я не приеду. Я не хочу тебя больше видеть! Понимаешь?
- Но... Но, я люблю тебя!
- А я тебя - нет!
- Но раньше ты ведь так делала - я знаю. Я все тот же человек, каким был тогда. Дорогая, я делаю все, что угодно...
- Знаю, Родерик. Ты сделаешь для меня все, что угодно. Но разве ты не можешь вдолбить в свою тупую башку...
- Ну, хоть скажи мне, почему…
Клэр стиснула зубы. Ты сам напросился, Родди.
- Потому, что ты толстый. Я не могу появляться на людях с толстяком!
- Я похудею.
- Ты бледный как альбинос.
- Я куплю солярий.
- В твоем теле нет ни грамма мышц.
- Буду ходить в тренажерный зал. Начну качаться. Обещаю.
Как горох об стену. Последнее средство, - заключила Клэр. Что еще может сделать женщина? Она не хотела быть злой, но он не оставил ей выбора. Приготовься, потому что вот оно.
- Ты кончаешь меньше чем за десять секунд, и у тебя маленький член!
Жестоко? Да. А что ей еще оставалось делать?
- Сексопатолог. Я запишусь к сексопатологу! И закажу один из тех имплантатов…
Клэр хотелось выть. Она знала, что услышит дальше.
- Потому что, любовь моя, я сделаю для тебя все, что угодно…
Трубку вырвали у нее из рук. Фадд голый и мокрый стоял рядом и поднес трубку к уху.
- Слушай сюда, маленький тупоголовый педик. Забудь этот номер, сечёшь? Или получишь под сраку так, что твои яички у тебя из ушей выпрыгнут. Я приду в этот твой богатенький дом, сожгу его на хрен дотла и обоссу весь пепел. Потом зарою тебя в нем по шею и насру тебе на голову. А когда твоя старая ослиная мамаша отсосет у меня хер, я закопаю ее рядом с тобой и насру на голову ей. Ты меня понял, уебан?
Фадд повесил трубку и обратился к Клэр:
- Как ты думаешь, ЭТО дошло до педика?
Клэр снова упала в постель. Боже мой, надеюсь, - подумала она.
* * *
На следующий день Фадд «сорвал» свой «большой куш» и они улетели в Канкун тем же вечером - их первый настоящий совместный отпуск. Клэр надеялась поработать над загаром, но быстро поняла, что большую часть времени она будет проводить в постели, а не на пляже. В принципе, она не возражала. Член Фадда всегда стоял как бетонный столб, а его яйца были настоящей фабрикой спермы, работающей круглые сутки без перерыва на обед. Клэр то пульсировала в оргазме, то заглатывала щедрую дозу его очередного тестикулярного молочного коктейля.
Кошмары прекратились. И исчезли все мысли о Родерике.
Все кончено, - размышляла она однажды ночью, когда член Фадда таранил ее горло, и его яйца лежали у нее на глазах, как солнцезащитные очки. - Родерик исчез из моего сознания и из моей жизни - навсегда.
Клэр провела последний день в одиночестве; Фадд уехал на день раньше, один «клиент» заинтересовался его «продуктом». Она валялась на пляже весь день и мастурбировала всю ночь, обнаружив, что даже 24-часовой промежуток без твердого члена любовничка и его шаров, полных горячей спермы - был невыносим. На следующий день она вылетела обратно в таком возбужденном состоянии, что еле сдерживала себя, чтоб не залезть рукой под юбку. Когда самолет приземлился, и Клэр добралась до своей машины, она, наконец, смогла это сделать. С сумками в руках и с сексуальным страданием она бросилась в квартиру.
- Фадд! Годзилла! Я дома! - воскликнула она. - Готов к замене масла?
Тишина.
Он должен быть здесь, - подумала она. - Автомобиль же здесь.
- Твои Сдобные Булочки вернулись домой, - oна направилась в спальню.
Держу пари, он ждёт меня в постели. Ждёт со своим большим, твердым членом...
Но, теперь, большим и твердым он не был. Клэр уставилась на него, а потом вскрикнула. Фадд лежал голый на кровати - очевидно, мертвый настолько, насколько это вообще возможно, - и его лицо было темно-багровым и странно распухшим. Затем из угла появилась фигура в кожаной кепке и кожаных перчатках.
Даллас. Слуга.
- Парашютная стропа лучше всего. От рояльной струны порой бывает грязновато, хоть она слишком вошла в поговорку. А нейлон не надежeн. Я использовал его на той шлюхе, что была у Родерика до тебя, и проклятая тварь оцарапала мне лицо. Это было ужасно.
Клэр смотрела на глубокую борозду, врезавшуюся в шею ее любовника. Лицо Фадда раздулось и стало похожим на уродливый шар.
- Ты должна была слушать свой автоответчик, - сказал Даллас. - Старушка, мягко говоря, от всего не в восторге.
Шлюхa, что была у Родерика до тебя...- вот все, о чем Клэр могла сейчас думать. - Я заняла её место...
Он шагнул к ней, и Клэр закричала снова.
Но это была не удавка. Это был платок, пропитанный хлороформом.
* * *
Очнулась Клэр в комнате Родерика. Она узнала ее мгновенно. Несмотря на то, что мысли в ее голове кружились как осенние листья на ветру.
- Ох, дамочка, - его мать, жеманная и нарумяненная, сидела прямо в красивом плетеном кресле напротив нее. - Ты ведь должна была заботиться о моем мальчике.
У Клэр отвисла челюсть.
- Мы… мы расстались, - она с трудом ворочала языком.
- Расстались? Да ты бросила его, тупая, эгоистичная дырка! Мой Родерик - просто подарок для дамочек на вроде тебя! Знаешь, не ты первая кто поступает с моим сыном подобным образом, и Даллас всегда был достаточно любезен, чтобы, в конце концов, дать им всем то, чего они заслуживали. Но ты? Бог знает почему, но у меня просто не хватило духу. Родерик так сильно тебя любит...
Клэр задрожала. Даллас сердито посмотрел на нее. Затем пожилая дама, чопорная в своем старомодном платье, продолжила:
- Ты должна была слушать свой автоответчик, дамочка.
- Я… я была в отпуске.
- Знаю. Резвилась с этим отвратительным наркодилером. К сожалению, мы с Далласом тоже отсутствовали. Но если бы ты слушала автоответчик, ничего бы этого не случилось.
- Этого - чего? - прохрипела Клэр.
- Бедный Родерик. Он милый мальчик, да, возможно, немного эксцентричный в некоторых способах доказать свою любовь. Даллас нашел его там… во дворе.
Разум Клэр начал медленно погружаться во тьму. Кошмары вернулись.
Родерик застрелился. Принял яд. Повесился…
- Он… мертв? - рискнула она.
- Нет, - старуха улыбнулась какой-то странной улыбкой. - Слава Богу, нет.
Хмурый слуга вставил кассету в магнитофон стоящий на серванте и вышел в соседнюю комнату.
- Привет, это Клэр! Сейчас меня нет дома, поэтому оставьте сообщение… БИИИИИП!
Потом голос Родерика:
- Клэр! Любовь моя! Ну почему ты мне не веришь? Хочешь, я докажу тебе? Докажу, как сильно я тебя люблю! Я докажу это! Я докажу, что сделаю для тебя все, что угодно... Слушай!
Пауза. Хруст. Короткий вопль.
- Это, - прокомментировала старуха, - мой сын отрезал себе мизинец ножницами по металлу.
Клэр ахнула.
Кассета продолжала крутиться. Родерик всхлипывал.
- Вот!!! Вот мое доказательство! И каждый день, что прожит без тебя, я буду отрезать себе по части тела.
Клэр вспомнила уроки математики и побледнела. Ее не было больше трех недель.
Даллас вернулся с каким-то свертком в руках, положил его на кровать, развернул и отступил в сторону.
У Клэр спёрло дыхание. Мир вокруг застыл. Потом ее согнуло пополам, и она вырвала прямо на дорогой персидский ковер.
