Конунги рубились целый день, и ночью остатки их дружин вернулись к кораблям. Хильд же пошла на поле боя и волшебством оживила всех павших. На другой день конунги вернулись на поле боя, и их дружины вновь сошлись в смертельной схватке, и наутро павшие вновь готовы были сражаться. Так будет длиться до конца света — ночью убитые и их оружие превращаются в камни, наутро бой продолжается. Скальды называют эту битву битвой Хьяднингов.
Историю одного героя, который наблюдал эту битву, рассказал уже известный нам датский хронист XII века Саксон Грамматик в «Деяниях датчан». Он писал по-латыни и, видимо, не все понимал (и, как христианин, не все принимал) в древних сказаниях, но первые книги его хроники посвящены героям древности. Один из них — Хаддинг, сын датского конунга Грама, внук Скьёльда и, стало быть, потомок самого Одина, должен был бежать после гибели отца и воспитывался в Швеции, в стране великанов: Швеция для датчан — северная страна, и там было место для обитателей края ойкумены. Его воспитательница Хардгрепа учила Хаддинга магическому искусству, в том числе и тому, которым владел Один — некромантии, умению оживлять мертвецов и принуждать их говорить. Странную плату приходилось платить Хаддингу — он сожительствовал со своей кормилицей, но мы знаем, что вне мира богов и людей не было правильных брачных норм.
Когда кормилица Хаддинга сгинула, погибнув от рук других великанов, у героя появился новый покровитель. Он был стар и крив на один глаз. Старик свел Хадцинга с викингами, которые хотели захватить Курляндию, но были разбиты, и новый покровитель спас героя на своем коне, летящем над морем — таинственный старик укрывал его плащом, чтобы тот не испугался. Хаддингу вновь удалось собрать дружину, и он сумел, отомстив за отца, вернуть себе Датское королевство.
В те времена, пишет Саксон, был человек по имени Один, которого многие в Европе ложно принимали за бога. Автор «Деяний датчан» прямо не отождествляет таинственного покровителя Хадцинга с этим ложным богом, но всякий читатель Саксона, конечно, понимал, о ком идет речь.
Хаддинг совершил много подвигов: он избавил норвежскую принцессу от домогательств великана, убив его. Благодарная королевна смогла опознать спасшего ее героя лишь по ране на ноге, которую он получил, сражаясь с гигантом. Этот мотив нам уже знаком — по красивым ногам выбрала себе Ньёрда в мужья великанша Скади. Хаддинг также тоскует в горах, как Ньёрд, а норвежку не прельщают крики чаек — спутниц викинга.
Кроме того, вслед за волшебной проводницей герой отправился в загробный мир, чтобы увидеть там полюбившиеся плоды. Помимо хтонических богатств преисподней, Хаддинг увидел реку, воды которой состояли из потока мечей и копий. Перебравшись через нее по мосту, герой встретил два сражавшихся войска. «Это те, кто пали от меча — они вечно сражаются, убивая друг друга», — объяснила Хаддингу его спутница. Мы уже знаем об этой битве, что вечно длится по воле валькирии Хильд. Знает об этой битве и Саксон — в другом месте он рассказывает, как Хильд, увидевшая, что отец и возлюбленные погибли от нанесенных друг другу ран, жалобными песнями пробуждает их, но те снова начинают сражаться.
Битва, которую наблюдал Хаддинг, происходит в преисподней. Но другой герой — исландец Торстейн из «Книги Плоского острова» — наблюдает такую же битву не на том свете, а в кургане. Там сражаются две дружины, одетые в красное и черное. Мы уже знаем, что преисподняя и могила могут совмещаться в мифологических рассказах. Один направляется в Хель, чтобы поднять там из могилы вёльву. Торстейн был христианином и не занимался вызыванием умерших из могилы, напротив, он знал, что мертвые должны покоиться в последнем пристанище, а не сражаться друг с другом. Поэтому он и упокоил их навеки — его меч нанес обеим ратям смертельные раны. О таких расправах с живыми мертвецами нам придется еще рассказывать.
Вернемся, однако, к Хаддингу, который продолжает путешествие по иному миру и не вмешивается в жизнь его обитателей. Дальше перед путниками высилась стена, и можно было лишь догадаться, что за нею: волшебница отрубила голову петуху, который был при ней, и перекинула птицу через стену — там петух вновь закукарекал. За стеной была вечная жизнь — Хаддинг сподобился зрелища Асгарда и Вальхаллы, но не был допущен туда живым.
Тем временем на Норвегию напали враги — шведы и биармы, и Хаддинг готовился отразить их со своим флотом. Тогда он и заметил на берегу старика, прикрывающегося плащом. Он взял покровителя на борт ладьи, и тот научил героя, как строить войско: в первом ряду должно стоять двое, во втором — четверо, в третьем — восемь и т. д. Этот порядок назывался «клин» или «свинья» — его атака напоминала натиск вепря. Когда Хаддинг стал побеждать, враги — а это были жители северной страны Биармия, умелые в колдовстве, вызвали непогоду. Но старый маг был сильнее и поднял бурю. Хаддинг одержал верх, и тогда таинственный покровитель поведал ему, что герою не суждено пасть от руки врагов — он сам выберет себе смерть.
Хаддинг посадил на престол побежденной Швеции дружественного ему конунга Хундинга, сам же вернулся в свою страну, где героя ждала засада. Заговор был разоблачен — ведь Хаддингу не суждено было погибнуть от руки врага. Но до Хундинга дошли ложные вести о смерти друга, так что тот решил созвать свою знать на поминальный пир. Огромный чан с пивом был приготовлен для поминок, и шведский конунг стал сам потчевать гостей. В разгар пира он поскользнулся и упал в чан. Эта странная смерть напоминает жертвоприношение — так погиб один из Инглингов, упившийся на пиру у датского конунга Фроди; этот конунг был сам воплощением Фрейра, а Хаддинг приносил жертвы этому богу, основателю династии Инглингов. Но почти такой смертью погиб и мудрый Квасир, кровь которого стала волшебным питьем — медом поэзии. Так или иначе, узнав, что Хундинг погиб, из-за него, Хаддинг не захотел пережить друга — он повесился на глазах своего народа, выполнив завет Одина.
Круговорот странных смертей, которыми кончали жизнь первые языческие короли (и мифологические существа), поклонявшиеся ложным богам, занимал христианских писателей — им они казались отвратительными, свидетельствующими о греховной жизни, но язычники думали по-другому.
Один именовался Богом повешенных, ибо сам девять дней и ночей висел на мировом древе. Другой воспитанник Одина, описанный и хронистом Саксоном, и исландской сагой о древних временах («Сага о Гаутреке»), совершил жертвоприношение богу, повесив своего побратима. Речь идет о Старкаде, герое более загадочном, чем воин Хаддинг.
Старкад также слыл могучим воином, но он не просто воспитывался у великанов, а происходил из их рода. Недаром, по преданию, он родился чудовищем — имел шесть рук; бог Тор, главный враг великанов, отсек ему лишние руки, придав Старкаду человеческий вид. Его дед, также именовавшийся Старкад, вообще имел восемь рук, а другим его внуком был Берсерк, у которого были двенадцать сыновей — неистовых воинов. Великанское происхождение Старкада хорошо помнили составители разных саг; в одной из них Старкаду приходится сражаться с самим Сигурдом, главным героем германского эпоса, и тот поражается великанскому росту противника, его волчьим клыкам. В схватке Сигурд побеждает Старкада и выбивает у него клыки, один из них до сих пор висит на колокольном канате в городе Лунде. Это типичный народный рассказ о великанах древних времен, которые исчезли после появления настоящих человеческих героев — богатырей: так, в русских былинах Святогор нашел смерть после встречи с Ильей Муромцем.
Но сам Старкад проводит детство, похожее на молодые годы Муромца, — в бездействии, лежа в золе очага. В «Саге о Гаутреке» он в младенчестве лишается отца, и сам Один воспитывает его под именем Грани-с-Лошадиной-гривой и призывает к подвигам. Однажды со своим побратимом норвежским конунгом Викаром он собирается на кораблях в поход, но непогода не дает войску выступить. Ночью воспитатель будит Старкада, садится с ним в лодку и отправляется на некий остров, где на поляне восседают одиннадцать мужей; двенадцатым оказывается воспитатель героя, который занимает свой престол, и боги приветствуют его как Одина. Читателю уже ясно, что перед нами двенадцать диев-асов, собравшихся на суд. Один говорит, что настало время определить судьбу Старкада, и здесь в решение судьбы вмешивается Тор. Громовник не только противник всего рода великанов; оказывается, он спас некую деву, которую похитил из Альвхейма дед Старкада. Но дева, вступив в связь с великаном, зачала сына — отца нашего героя. Мстительный громовержец объявляет: коли мать героя предпочла великана Тору, у Старкада не будет потомства — род его соперника прекратится. Один не может оспаривать решения одного из асов, но зато дарует своему воспитаннику три жизненных срока. Тогда Тор предрек, что в каждой жизни он совершит по злодеянию. Один наделил героя оружием и сокровищем, Тор же сказал, что тот не приобретет земельных владений и никогда не будет довольствоваться тем, что имеет, — будет жить как викинг. Один обещал Старкаду победы и воинскую славу, Тор — тяжелые раны в каждом бою. Один наделил воспитанника искусством поэзии: он мог сочинять стихи-висы так быстро, будто это была простая разговорная речь (в современном языке это называется экспромтом). Старкад действительно стал скальдом — его стихи пересказывают Саксон Грамматик и цитирует сага. Но Тор напророчил, что сам поэт не запомнит ни одного своего стиха. Наконец, Один предрекает Старкаду почести у знати, Тор же обещает ненависть народа.
