— Тормози. Я иду, ясен хер. А Саяр мне даже не отзвонился. Че за хуйня?
— Вот на вечере и перетрёте! Ты как? Один будешь?
— Опять будет твой вечный вопрос про баб? Заебал…
Оба поржали. Он знал, что больше чем на три дня ни одна не задерживается, а столько сочных баб ещё найти надо. Иногда складывается ощущение, что уже всех перетрахал.
— Отвечай, давай, — напомнил Горе.
— Да есть тут одна… — нехотя ответил.
— Так, так! Поподробнее! Стоящая баба?
— Других не держим! — отрезал он.
Понял, что Гора хуй че ещё расскажет.
— А ты как? Шлюхи закончились? — спросил Гора.
— Тех, которых не поимел, да, уже давно!
— Ладно, не кипишуй. Спрошу у Портнихи, может, подцепит кого.
— У кого спросишь? — спросил, смеясь.
— Отъебись. На вечере увидишь, — опять нехотя ответил он. Скрывает новую бабу. Это что-то. Походу ценная киска.
Начал ржать на него, и он отключился. Саяр с бабой. Гора с бабой. Уроды. Другу не могли организовать? Вероятность до завтра найти спутницу на вечер равна нулю. Не эту же блондинку с собой брать, готовую отсосать первому встречному. Скукота, одним словом.
Раньше приведёшь с собой породистую киску и большего не надо. Потрахаешь её во все места. Она довольна. Ты тоже. Сейчас ставки стали выше и высококлассной шлюхой никого не удивишь. У них будто ценник на лбу горит.
Выбросил сигарету, набирая скорость. Есть только скорость. Бешеная. Только она и я.
3. Вера
— Меня зовут Маргарита Анатольевна, — посмотрела на меня поверх очков управляющая рестораном.
Очки, судя по всему, были деталью имиджа, а не необходимостью, вызванной плохим зрением, потому что надела их управляющая, когда я вошла в кабинет, хотя до этого она изучала какие-то бумаги и без них. На вид управляющей было лет восемнадцать. Фигуристая блондинка с пухлыми губами и точеными скулами, облаченная в строгий приталенный костюм.
— Вера, — поспешно представилась я. — Вера Николаевна.
— Сколько вам лет, Вера? — ехидно осведомилась она.
— Двадцать четыре.
— Татуировки есть?
— Нет.
— Образование?
— Высшее. Филологическое. — Я протянула ей диплом.
— Прекрасно, — сухо улыбнулась управляющая, придирчиво изучив корочки. — Медицинская карта?
— Да, вот она.
— Официанткой раньше работали?
— Н-нет, как-то не довелось, — виновато развела я руками.
Я поерзала на жестком стуле. Создавалось ощущение, что меня берут на работу в элитную фирму, а не тарелки на вечере разносить.
— Вам несказанно повезло, такой шанс выпадает раз в жизни, — управляющая вернула мне документы. — У нас форс-мажор, двое не пришли, пришлось быстро искать замену, к тому же за вас Ася поручилась. Вы едва успели, на следующий год уже по возрасту не пройдете, — ехидно припечатала она. — Заполните договор о неразглашении и вот эти бланки.
Протянув мне необходимые бумаги, управляющая взяла телефон и перестала обращать на меня внимание. Закончив, я протянула ей бумаги.
— А это еще что такое? — недовольно нахмурила она идеальные брови.
— Где? — Я вытянула шею, пытаясь рассмотреть, что ее так возмутило.
— Да вот это! — Она ткнула мне бумаги под самый нос.
— Ой, простите… я машинально… ошибку исправила… — Я потерла лоб. Вот что значит проверять тетради до поздней ночи! Я покаянно забормотала: — «Информация не разглашаетЬся», там не нужен мягкий знак после «т».
Управляющая покачала головой и дала новый бланк.
— И на этот раз давайте без самодеятельности, — строго сказала она.
Я виновато кивнула.
— Простите.
Когда все было заполнено, мне выдали форменную одежду, состоящую из белой рубашки, черных брюк, длинного фартука и туфель на небольшом каблуке. Я быстро переоделась и отправилась на обучение, проходившее сразу в главном зале. Обучение проводила все та же Маргарита Анатольевна, расхаживавшая вдоль ряда официантов — а нас было двадцать человек — словно генерал перед солдатами.
— Пигалица, — пробормотала девушка рядом со мной, Маша. Мы познакомились в раздевалке, она работала воспитателем в детском саду. — Знаем мы, как она это место получила. Рестик ее любовнику принадлежит.
— Рестик? — не поняла я.
— Ресторан, — девушка обвела зал глазами.
— Вы должны помнить, что публика сегодня соберется приличная. Ваша задача — создать для наших гостей атмосферу полного уюта и комфорта. Вы должны предугадывать и выполнять малейшее их желание. Любое, — нараспев вещала управляющая, расхаживая перед нами на высоких каблуках. — Все понятно? Напоминаю: все, что вы увидите или услышите, не должно покинуть стены этого ресторана. Надеюсь, смысл договора о неразглашении понятен и в разъяснениях не нуждается.
Следующие три часа нас муштровали, будто в армии, разве что строем ходить не заставляли. К каждому столу было прикреплено по два официанта. Меня поставили в пару с Мишей, социальным работником в обычной жизни.
— Первый раз? — улыбнулся он, когда мы раскладывали на столе приборы.
— Да. А ты?
— Второй.
— И как?
— Платят хорошо, чаевые неплохие могут отстегнуть, а так — мрак. Шишки эти, для которых вечер устраивают, обычные бандюги. В прошлом году мужика тут хлопнули, так полиция даже не приезжала.
— Ничего себе! — выдохнула я.
— Ага. Ты кстати, с посудой поаккуратнее, — посоветовал Миша, увидев, что я со стуком ставлю тарелку на стол, — а то за нее такой штраф влепят, что мама не горюй! Тарелки из Англии только вчера доставили.
Присмотревшись к приборам, я пошутила:
— Скажи еще, что они серебряные.
— Такие и есть, — хмыкнул Миша.
— Серьезно, что ли?
— Ну да. К этой пирушке готовятся весь год. Уж не железными они устрицы лопать будут, можешь мне поверить.
— Вам не за болтовню платят! — отчеканила, возникая, будто из ниоткуда, управляющая. — Штрафы еще никто не отменял!
— Нам пока еще ничего не заплатили, — втянув голову в плечи, буркнул Миша себе под нос, но разговаривать мы больше не стали.
Вскоре столы были сервированы, и мы выстроились в ожидании гостей. Зал постепенно заполнялся. Я во все глаза рассматривала дорого одетых девушек и мужчин. Бандиты? Ну не знаю… На бизнесменов похожи, это да… Хотя я ведь настоящих бандитов и не видела никогда. Может, они так и выглядят? Как приличные люди в костюмах.
На спутницах «бизнесменов», как я их мысленно окрестила, сверкали драгоценности, а платья идеально сидели на красивых фигурах. Я засмотрелась на одну, гордо вышагивавшую в золотом платье. Интересно, сколько оно стоит в зарплатах учителя?
— Вер, не спи, — толкнул меня локтем Миша.
Я моргнула и увидела, как за наш стол садятся двое мужчин — молодые, не старше тридцати пяти, мускулистые и высокие. Оба в дорогущих костюмах, это видно невооруженным глазом. Один весь в татуировках, а второй бородатый, с насмешливым взглядом темно-зеленых глаз. Фигуры у обоих такие, что не стыдно в соревнованиях по бодибилдингу участвовать.
Я очнулась ото сна и поспешила к бородатому, потому что около татуированного уже крутился Миша.
— Добрый вечер. Я буду вашим официантом на этот вечер. Что желаете? — бодро отрапортовала я, как учили.
— Ви́ски здесь есть? — усмехнулся он, мазнув по мне взглядом. Голос тягучий, густой, властный, привыкший повелевать.
— Да.
— Ну так неси, малышка, в темпе вальса. Чистый. Двойной. Чего ждешь, особых сигналов? — поторопил он, для ускорения хлопнув меня по попе.
Я замерла от удивления. Это еще что за вольности?! Вот вам и приличная публика! Я уже открыла рот, чтобы высказаться, но тут встретилась взглядом с управляющей. Она курсировала по залу, проверяя, все ли в порядке, и стала свидетельницей возмутительной сцены.
Она вскинула бровь, а я словно услышала ее голос: «Создать для наших гостей атмосферу полного уюта». И если этой куче мышц было комфортно хлопать меня по заднице, я, видимо, должна была терпеть. Выдавив сухую улыбку и проглотив оскорбления, отправилась в бар.
