«Если перескочишь, пойдем вместе».
Шли, шли они, подходят к лесу, а там яма большая да широкая. Боров прыгнул и перепрыгнул. Волк прыгнул — и упал в яму.
Назавтра боров опять идет в лес по желуди. Встречает он зайчика. Зайчик спрашивает: «Боров, боров, куда ты идешь?» — «В лес по желуди». — «Возьми и меня с собой». Боров отвечает: «Там есть яма большая и широкая, не перескочишь!» — «Я высоко буду прыгать и перескочу». — «Ну, если перескочишь, пойдем».
И пошли они по желуди. Подходят к лесу, а там яма большая и широкая. Боров подскочил и перескочил, а заяц прыгнул — и упал в яму.
Назавтра боров опять идет в лес по желуди. Встречает лису. Лиса спрашивает: «Боров, боров, куда идешь?» — «В лес по желуди». — «Возьми и меня с собой». — «Там есть яма большая и широкая, не перескочишь! Волк не перескочил, и ты не перескочишь!» — «Перескочу», — говорит лиса.
Пошли они в лес. Подходят к яме. Боров подскочил и перескочил, а лиса прыгнула — и упала в яму.
Вот они день в яме сидят, второй сидят, есть захотели. Лиса говорит: «Давайте мы песню «Валька-дралька» споем!» Все согласились. И начали они петь:
— Валька-дралька,
Спой голосянку,
Кто не дотянет,
Того за уши потянем!
Вот зайчик и не дотянул. Они зайчика за ушки, разодрали и съели.
А лиса хитрая. Спрятала под себя половинку и по кусочку ест. А волк все сразу съел и спрашивает: «Кума, где ты мясо берешь?» — «А из живота своего дергаю и ем. Попробуй!» Волк попробовал, дернул лапой и сдох.
Осталась она одна. Вот сидит, есть хочет. Смотрит, над ямой дрозд гнездо вьет. «Дроздынька-батенька, что ты там делаешь?» — «Да, — говорит, — гнездо вью, детей буду выводить!» — «Накорми, — говорит лиса, — меня, а то из ямы вылезу, твоих детей съем!»
Дрозд и полетел искать ей пищу. Смотрит: дед косит сено, и стоит еда его. Дрозд украл еду, прилетел к яме и бросил ее лисе. Та поела и говорит: «Если накормил, так и напои!»
Опять улетел дрозд — искать воды. Смотрит: у деда кувшин с водой стоит. Украл он воду, прилетел к лисе и отдал ей.
Та напилась и говорит: «Дроздынька-батенька, напоил, накормил меня, так и вытащи отсюда, а то я как выйду, так и съем твоих детей».
Дрозд набрал сучья всякого, набросал в яму — лиса и выбралась. Говорит: «Накормил, напоил, спас меня ты, дроздынька-батенька, а теперь рассмеши, а то детей твоих съем!»
Дрозд полетел в деревню, а лиса за ним пошла. В деревне же дед в сарае зерно молотил. Говорит дрозд лисе: «Ты, лиса, садись у ворот, а я сяду деду на лысину!» И сел. Дед как замахал руками, закричал и давай гнать дрозда. Услышали собаки, прибежали, увидели лису и разорвали ее…
А дрозд улетел к детям.
Жил-был Дрозд Еремеевич. Он свил на дубу гнездо и вывел трех детенышей. Повадилась к нему Лиса Романовна. Придет и поет:
— Этот бы дубочек
Ссекти, срубить:
Сохи, бороны чинить
Да полозья гнуть!
«Дома Дрозд Еремеевич?» Он говорит: «Дома». — «Отдай детеныша! Не отдашь — дуб хвостом ссеку и самого съем!»
Дрозд плакал, плакал и бросил ей детеныша. Она не съела, в лес унесла, положила. Опять идет, так же поет:
— Этот бы дубочек
Ссекти, срубить:
Сохи, бороны чинить
Да полозья гнуть!
«Дома Дрозд Еремеевич?» Он говорит: «Дома». — «Отдай детеныша! Не отдашь — дуб хвостом ссеку и самого съем!»
Он подумал, подумал — еще больше залился слезами и отдал второго детеныша. Лиса ушла и дома съела их.
В это время летит мимо дрозда Сорока Филипповна, летит и говорит: «Об чем, Дрозд Еремеевич, плачешь?» — «Как мне не плакать? Лиса двух детей унесла. Придет и поет:
— Этот бы дубочек
Ссекти, срубить:
Сохи, бороны чинить
Да полозья гнуть!
«Отдавай, — говорит, — дитя, а не отдашь — дуб хвостом срублю и самого съем». Я думал, думал и отдал!.. — «Дурак ты, Дрозд! — сказала сорока. — Ты бы сказал: «Ссеки да ешь!»
Только вылетела сорока из гнезда от дрозда, а лиса опять бежит — за третьим детенышем. Прибежала, спела песенку и говорит: «Отдай дитя, а то дуб хвостом ссеку и самого съем!» — «Ссеки да ешь!»
Лисица стала рубить дерево. Рубила-рубила — и хвост отпал. Тогда лиса заплакала и убежала. Бежит и говорит: «Знаю, кто дрозда учил! Я Сороке Филипповне все припомню!»
Побежала лиса в деревню да у бабки в квашне вымаралась и легла на дорогу. Прилетели лису оклевывать вороны и воробьи. И Сорока Филипповна прилетела да села на рыло. Лиса-то сороку и сцапала. Тут сорока ей и взмолилась: «Матушка Лиса, хоть как меня мучь, одной му́кой не мучь: в лукошко не сади, мочалой не путай, в горшок не опускай!» Лиса задумалась: что это ей сорока говорит? Приослабила зубы, а сороке то и надо было: тут же улетела…
Так и осталась Лиса Романовна ни с чем.
Лиса увидела тетерева — на дереве в леску сидит, подошла к нему и говорит: «Терентьюшка-батюшка, приехала я из города, слышала указ: тетеревам не летать по деревам, а ходить по земле!» — «Так что, я слезу! Да вон, лиса, кто-то идет, да что-то на плече несет, да за собой что-то ведет». — «Тот, кого ведут, — хвост не крючочком ли?» — «Да, да, крючком!» — «Ах нет, мне некогда тебя ждать: у меня ножки зябнут да ребята дома ждут. Я пойду!»
И убежала.
Лиса с журавлем подружилась, даже покумилась с ним у кого-то на роди́нах. Вот и вздумала однажды лиса угостить журавля, пошла звать его к себе в гости: «Приходи, куманек! Приходи, дорогой! Уж я как тебя угощу!»
Идет журавль на званый
