Помазание Давида
Вскоре после этого близкие к Абинерулюди, движимые местью, вступили в дом Иевосфея. Было это в послеобеденный час, когда царь покоился на ложе своем. Заколов его и отрубив ему голову, убийцы принесли ее Саулу, явно рассчитывая на награду. Но он приказал казнить этих людей, отсечь у них руки и ноги и повесить близ пруда в Хевроне, а голову сына Саула похоронить с подобающими царю почестями. Затем Давид отыскал единственного из оставшихся в живых сына Саула, возвратил ему владения отца, а самого сделал своим приближенным.
В Хевроне после этого Давид царствовал еще пять лет и шесть месяцев. За это время ему удалось разгромить непобедимых ранее филистимлян и установить власть Израиля над их богатыми портовыми городами и плодородными землями. Поразил он также моавитян, отказывавшихся платить ему дань.
И тогда к нему через пророка Натана обратился Бог с такими словами: «Я взял тебя из шалаша, увел тебя от стада, чтобы ты был вождем Моего народа. И Я был с тобою всюду, где бы ты ни был, куда бы ты ни ходил. Истребил Я всех врагов твоих и сделал имя твое великим. Поэтому Я возвещаю тебе, что будет Мною устроен дом твой, а твой сын, когда ты удалишься к праотцам, построит дом для имени Моего».
Было тридцать лет Давиду, когда стал он царем над иудеями. И Хеврон стал столицею царства его. Через семь же лет и шесть месяцев пришли к Давиду в Хеврон все колена Израилевы и сказали ему:
— Ты водил наш народ в походы и назад приводил его с победами еще в те времена, когда Саул был над нами царем. Будь же нашим царем, пастырем народа Израилева.
И позвали они Давида царем над Израилем, потому что видели Давида вождем и пастырем народа его.
Давид становится царем
Став царем Израиля и Иудеи, Давид решил овладеть прекрасно укрепленным городом йебусеев Иерусалимом[309]. Узнав о намерениях Давида, йебусеи сказали: «Ты к нам не войдешь, ибо наш город неприступен — даже слепые и хромые отразят тебя», — как бы говоря, что никогда не войти Давиду в их город[310].
Но Давид взял крепость Сион[311], твердыню Иерусалима. И отдал он в тот день приказ, чтобы, поражая йебусеев, овладели они водостоком[312] и истребляли слепых и хромых, ненавистных душе его. Оттого и стали говорить: «Слепой и хромой не войдет в этот дом».
И поселился Давид на Сионе, назвав его градом Давидовым. И укрепил он его валом. И мощь его все время росла, ибо Йахве, Бог воинства, был с ним заодно.
И прислал Хирам, царь Тира, к Давиду послов с кедровыми стволами, плотниками и каменщиками[313]. И построили они дворец. И увидев, что утвердил его Бог царем над Израилем и что высоко вознесено царство его, взял Давид себе еще новых жен и наложниц в Иерусалиме, от которых у него было много сыновей и дочерей[314].
Одержав победу над филистимлянами, решил Давид перенести в Иерусалим ковчег. Он направился вместе со своими людьми к гражданам Иудеи. Они сохраняли ковчег Йахве, восседающего на керубах.
И поставили ковчег Йахве на новую повозку, и вывезли из дома Авинадава, находившегося на высоте в Гибее. Управляли волами и повозкой Озза и Ахийо, сыновья Авинадава. Один из них шел впереди ковчега, другой — за ним.
Давид же и весь дом Израиля двигались перед ковчегом, приплясывая, громко распевая песни, размахивая кипарисовыми ветвями. Звучали кифары, арфы, тимпаны, бубны, кимвалы. Когда шествие достигло гумна Нахона, волы едва не опрокинули повозку. Озза простер руки к ковчегу, чтобы его удержать. Однако коснуться ковчега мог только священнослужитель. Тогда воспылал гнев Йахве на Оззу. Удар настиг его на месте. И он умер у ковчега. С тех пор это место называют «Поражение Оззы».
И устрашился в тот день Давид Йахве, и усомнился он в том, что ковчег может быть доставлен в Иерусалим. Он оставил его в доме Овед–Едома из Гафы.
Уничижение Давида его женой
Только через три месяца, когда стало известно, что Йахве благословил хозяина дома, в котором находился ковчег, Давид с великой радостью перенес ковчег Йахве из дома Овед–Едома в град Давидов.
Каждые шесть шагов на пути ковчега к Иерусалиму в жертву приносили вола и откормленного тельца. Давид, как и прежде, со всей своей свитой плясал перед Йахве, одетый в льняной эфод. Так Давид и весь дом Израиля несли ковчег, радостно крича и дуя в трубы.
Все это наблюдала через окно Мелхола, дочь Саула. При виде прыгающего и скачущего вместе с простолюдинами Давида она почувствовала в сердце своем презрение к мужу. И прежние отношения между ними были разрушены навсегда.
Потом принесли ковчег и поставили его на свое место в богато украшенной скинии, которую приготовил для него Давид. И принес Давид перед Йахве всесожжения и мирные жертвы, благословил свой народ и раздал каждому, как мужчинам, так и женщинам, по караваю хлеба, по одной доле мяса и одному пирогу.
Когда же Давид возвратился в свой дом, то Мелхола, дочь Саула, вышла ему навстречу и сказала:
— О как же удивительно вел себя царь Израиля! Он выступал перед девками слуг, как какой‑нибудь плясун-простолюдин.
— Йахве, — ответил Давид, — предпочел меня твоему отцу и всему твоему дому, назначив меня вождем над Израилем, народом Господним, перед Йахве я веселился. И я унижу себя еще больше, как до меня никто другой.
Начался новый год[315], время, когда цари идут на войну. Но Давид, оставаясь в Иерусалиме, отправил свое войско во главе с Иоабом разорять аммонитян и осаждать Раббу.
Было это вечером. Покинув ложе, Давид прогуливался по крыше дворца, и увидел он сверху омывающуюся женщину необыкновенной красоты. И послал Давид узнать, кто она. И ему донесли: «Это Вирсавия (Бат–Шеба), дочь Елиама, жена Урии[316], хеттеянина».
Тогда Давид приказал ее привести. Вирсавия явилась, и он взял ее к себе на ложе и затем отпустил домой. Через некоторое время она известила царя о своей беременности.
Узнав, что Урия находится вместе с войском в стране аммонитян, Давид послал за ним. Когда Урию привели, Давид спросил о здоровье военачальника своего Иоаба и успехе войны.
Когда Урия ответил, Давид сказал ему:
— Иди домой и смой с себя пыль.
Урия удалился, за ним пошли слуги с подарками от Давида.
Но Урия, как сообщили слуги, домой не пошел и провел всю ночь у ворот дворца.
И вновь послал Давид за Урией.
— Скажи, — спросил он его, — почему ты не пошел в свой дом? Ты же с дороги?
— Как же я могу идти домой, есть, пить, спать с моей женой, когда Израиль и Иуда на поле в шатрах[317]. Клянусь твоей жизнью и жизнью души твоей, такого я себе не позволю.
Тогда Давид сказал Урии:
— Оставайся здесь еще один день. Завтра я тебя отпущу.
И пригласил Давид Урию за свой стол, напоил и накормил его. Но вечером Урия все‑таки не пошел к себе домой.
Утром же написал Давид письмо Иоабу и, запечатав его, отправил с Урией. В письме значилось: «Поставь этого человека там, где идет самый жаркий бой, и оставь его одного, чтобы он был ранен и погиб».
Иоаб сделал так, как ему было предписано. Он поставил Урию в том месте, где против осаждающих город находились самые храбрые противники. Осажденные совершили вылазку, и Урия погиб с частью воинов Давида.
После этого Иоаб отправил царю гонца с донесением о сражении. «Если, — сказал он ему, — царь, узнав о гибели воинов, разгневается и будет говорить: «Зачем вы не знали, что со стен стреляют?! Не женщина ли бросила на Абимелеха обломок жернова?», объяви: «Погиб также и раб твой Урия, хеттеянин».
Так и было, как предрек Иоаб. Услышав о гибели Урии, Давид сказал:
— Передай Иоабу, чтобы не принимал случившегося близко к сердцу. Ведь меч настигает то одного, то другого. Пусть он усилит осаду и разорит город.
Услышав о смерти супруга, Вирсавия его оплакала. Когда же время плача прошло, Давид приказал ввести ее во дворец. Она стала его женой и родила ему сына. Но совершенное Давидом пришлось Йахве не по душе.
В дворце своем,
Объятом сном,
Не спит один Давид.
«Авессалом! Авессалом!» —
Он без конца твердит.
Не напевает он псалом,
Струнами не бренчит,
«Авессалом! Авессалом!» —
Рыдает он навзрыд.
И голова его в огне.
«Зачем теперь корона мне,
Когда мой сын Авессалом
Похищен вечным сном?»
Было у Давида много жен и сыновей, и он перестал обращать внимание на их ссоры и вражду друг с другом. Однажды его сын Амнон изнасиловал свою сводную сестру Тамарь, и вся большая семья Давида разделилась на два лагеря. Давид не присоединился ни к одному из них и не наказал насильника и убийцу. Два года спустя другой сын Давида, Авессалом, отомстил за Тамарь, бывшую ему родной сестрой. Он убил Амнона и бежал от глаз отца в Египет.
