От загадочной «Ассамблеи» с самого начала тянуло чем-то таким, отчего соседство за столом саудовского принца, вице-президента (не президента!) США, Илона Маска, не такой уж на поверку номинальной британской королевы, очередного Кима, какого-то латиноамериканца (Биркин сразу решил, что это представитель картелей) и Джейкоба Ротшильда совсем не удивляло. Но сюрпризы Ассамблея всё-таки заготовила.
Биркин вздрогнул, услышав из тёмного угла:
— Лев Яковлевич, чайку желаете? З малинавым варэннем!..
Да ладно?!
Теперь Биркин понял, почему с присоединением Белоруссии у него ничего не вышло. Давно нужно было догадаться… без этого персонажа в тайном мировом правительстве никуда!
Шутка с долей шутки. А вот когда Биркин увидел среди собравшихся Лугаве, ему сделалось не до смеха. Аж зубы свело.
Лугаве, конечно, улыбался — как и всегда. Зубы сверкали ярче бесчисленных орденов на нелепо помпезном мундире: с колоссальными эполетами и расшитыми золотом обшлагами. Фуражка тоже была абсурдно огромной, настоящий аэродром. Орёл на кокарде откровенно копировал нацистского.
— Вы, Биркин, новое лицо среди нас! — Лугаве развёл могучие руки в приветственном жесте. — И приглашены неспроста. Знаете ли вы, Биркин, цену времени?..
Вот тут-то Льву Яковлевичу поплохело по-настоящему.
Несколько минут Жан-Мишель Лугаве рассказывал примерно то же, что когда-то давно Биркин слышал от Папы Андрэ. О времени как высшей ценности: невосполнимой и необратимой. О том, что контроль над ним сулит нечеловеческую силу, безграничную власть, вечную молодость. Сулит и Лугаве, и остальным собравшимся.
Биркин понял: они все заодно. Они все отбирают у простых людей самое дорогое — пусть мало кто из обывателей ценит время по достоинству.
— Вы, Лев Яковлевич, поймите… — Лукашенко наклонился к нему с хитрым прищуром. — Схемы бывают разные. Вот как Лугаве говорит, понимаете, в аэропорту… Ну а что думаете, иначе нельзя? По-разному можно. Ой, да любая очередь. Документы оформить, понимаете, гражданину. Срочная, опять же, служба. Это всё занимает время. А куды оно идёт? Правильно… к нам.
— Сама концепция продажи рабочего времени, офисного образа жизни… — продолжал теперь человек, в офисах которого трудились сотни тысяч, а уж в аффилированных компаниях и все миллионы. — …ложится в идею, которую когда-то предложил мсье Лугаве. И продукция наших латиноамериканских партнёров, между прочим, тоже не бесполезна для добычи, так сказать, времени. Это как качать нефть, знакомый вам принцип. Что недра Земли, что широкие массы населения. Разницы нет. Просто время ценнее нефти или газа.
Да, разницы нет. Они все буквально выкачивают опущенное подконтрольным людям время. Просто Лугаве, создатель этой схемы, поступает совершенно нагло. Прямолинейно. А все другие действую тоньше, даже Александр Григорьевич. Тот все эти годы только прикидывался простачком. Да он из самих Ельцина и Ходорковского высасывал время бесконечными и бессмысленными танцами вокруг союзного государства! Что уж там какие-то несчастные узники комнаты в африканском аэропорту…
— Эта идея глубже, чем вы думаете. Она родилась не среди людей. Она… оттуда.
— Откуда?
Илон Маск указал пальцем вверх.
— Вот оттуда, мистер Биркин. Из бесконечных глубин пространства, в котором мы вертимся вокруг светила. Вы читали Лавкрафта? Наверняка читали. Так вот, поверьте: он не так уж и много нафантазировал.
Это прозвучало совсем бредово, но Биркину было не до рассуждений о том, прикалывается ли над ним лидер космической отрасли. Насквозь пронзила совершенно ужасающая мысль.
Стремясь обрести силу, чтобы всё-таки уничтожить встреченное в прошлой жизни зло, он сам стал частью этой системы. Кто он? Магнат, сверхуспешный капиталист. Работал на благо того, что мировые лидеры построили при помощи Лугаве, сам этого не осознавая. Теперь стало ясно, почему Папа Андрэ говорил о невозможности что-то исправить. Весь современный мир крутится вокруг одной идеи. Каждая шестерёнка служит великому механизму.
Победитель дракона становится драконом? Фи. Борец с драконом на самом деле является его прихвостнем. И, скорее всего, никогда об этом не узнает. Дело тут не в Лугаве. Нет смысла уничтожать его… это как в третьем «Терминаторе». Скайнет повсюду, отключать нечего.
Безумие. Но самые безумные вещи иногда превосходно объясняют вообще всё.
Биркин плохо запомнил, чем кончилась встреча. Решение в его голове созрело очень быстро, и ни о чём другом думать не получалось.
***
Встретиться с Папой Андрэ во второй раз оказалось куда сложнее, чем в первый. Теперь никакие провожатые Биркину помогать не собирались. Однако у него самого возможностей стало гораздо больше — так что, ценой немалых усилий, существенной суммы денег, сложной операции по тайному прибытию в Абуту и почти двух лет, он всё-таки оказался у ворот загадочного города.
И ворота, к счастью, вновь отворились.
Папа Андрэ, властелин времени, выглядел точно так же, как при первой встрече. Только казался весьма разочарованным. Его мудрые глаза ясно выражали: «Я ведь говорил…»
Но Биркин был готов на что угодно, хоть в ноги колдуну падать. Этого делать не потребовалось.
— Тебе стоило меня послушать. Нет смысла пытаться что-то изменить, помнишь? Мне самому это не под силу, а уж тебе подавно, простому человеку. Что ты нажил, придя к вершине?.. Я вижу. Горе — и ничего больше. В прошлый раз ты, Лев, был жертвой. Но теперь сам виновен и понимаешь это. Догадываюсь о сути просьбы. Снова вернуться к началу? И полагаю, ты не захочешь ничего знать. Ты пожелаешь забыть, как на самом деле устроен мир, верно?
Биркин кивнул. Чернокожий колдун ответил горькой ухмылкой.
— Нет, Лев. Это так не работает. Помнить свою прежнюю жизнь — великий дар, как ты смог убедиться. Прекрасный способ прожить новую гораздо лучше. Но одновременно сие есть и проклятие… существует много знаний, которыми лучше не обладать. Теперь ты это понимаешь не хуже моего.
— Неважно. Пускай я буду помнить случившееся. Пускай я буду знать, как всё устроено. Но я не хочу быть за это ответственным, понимаете?
Папа Андрэ поднял глаза к своду купола, теряющемуся во мраке. Но долго молчал, размеренно дыша через нос, издавая мерное мычание: напоминало ритуальную песню или древнее заклинание. Биркин не смел торопить. Фактический руководитель одного из сильнейших государств мира — но кто он перед этим вечным колдуном, королём-чародеем, повелителем единственной стихии, неподвластной людям?
Тля, не больше.
Наконец Папа завершил свои размышления. Впрочем, он мог ни о чём и не думать — просто испытывать терпение Биркина, играть с ним. Чем Андрэ принципиально отличается от Лугаве? Оба они — колдуны, вертящие время туда-сюда, как Биркин привык управлять финансовыми потоками и большой политикой.
— Я могу вернуть тебя к началу. Снова, как ты выразился в тот раз, «обнулить». Но уверен ли ты, Лев, что это имеет смысл? Ты действительно думаешь, что распорядишься третьим шансом лучше? Человечья натура неизменна. Ты просто неспособен мириться с тем, что считаешь несправедливым. Рано или поздно… но опять начнёшь свою бессмысленную борьбу. И, скорее всего, сделаешь только хуже. Что тогда? Снова придёшь ко мне?
— Нет.
— Что «нет»?
— Я больше не полезу во всё это, поверьте. Я больше не хочу. Я понял, о чём вы говорили в прошлый раз. Я…
— Уверенная речь. Похоже, тебе удалось обмануть самого себя. В этом люди вообще большие мастаки.
— Я серьёзно!.. — вдруг вспылил Биркин. — Чёрт возьми, ты же сам хотел помочь в прошлый раз, я не просил! Сделай это снова!
Лев Яковлевич сам не заметил, как перешёл на «ты», стал дерзить королю-чародею. Ещё миг — и он бы за грудки негра схватил, это точно.
— Обнуляй!.. ОБНУЛЯЙ!
Папа Андрэ глубоко вздохнул. Поднял руку с раскрытой ладонью — это жест моментально осадил Биркина, успокоил. А затем колдун еле заметно кивнул.
