LitPamiatniki - 8801 Alex

Майк Шэкл

ДО ПОСЛЕДНЕГО

Последняя Война 3

Перевод Александра Вироховского

ЛЕГЕНДА К КАРТЕ

Aisair — Айсаир

Aldrus Ocean — Алдрусский океан

Anjon — Анджон

Gundan— Гандан

Gambril — Гэмбрил

Jia — Джия

Dornway — Дорнуэй

Drasus Sea — Драсуское море

Inaka — Инака

Kiyosun — Киесун

Kotege — Котеге

The Meigore Channal — Мейгорский канал

Miyoshia — Миёсия

Selto — Селто

Chita — Чи́та

Whuhar — Ухар

Egril — Эгрил

Soutern Road — Южная дорога

Посвящается маме

Пролог

Рааку

Кейджестан

Его Императорское Величество Рааку, сын могущественного Кейджа, единственного истинного Бога, шел по пещерам под своим замком. Четверо чудовищных телохранителей следовали за ним по пятам, но он едва их замечал. В конце концов, они были его тенями уже почти столетие, с самых первых дней после того, как он взял под контроль свое племя. Он дал им силу и долгую жизнь; они подарили ему свою вечную верность и защиту. Не то чтобы он нуждался в этом здесь, в сердце своей империи, у источника своей власти. Слуги падали на колени и кланялись, когда он проходил мимо, но Рааку не обращал на них внимания.

Пещеры простирались под его замком во всех направлениях. В каждой пещере был свой бассейн со святой водой, которую Рааку использовал самым различным образом. Самая большая пещера была посвящена Дайджаку. В ней находились сотни коконов, наполовину погруженных в воду, на различных стадиях развития. Векстеры, его самые квалифицированные работники, бродили среди коконов, проверяя рост обитателей, выискивая трещины, следя за тем, чтобы их подопечным не причинили вреда, пока они не будут готовы вылупиться. Требовалось шесть месяцев, чтобы превратить человека в Дайджаку. А потом еще несколько, чтобы натренировать их быть смертоносными.

Он проходил комнату за комнатой, изредка останавливаясь, чтобы проверить работу векстеров и убедиться, что они скрупулезно выполняют свои задачи.

Несмотря на их статус доверенных лиц, головы векстеров были заключены в железные шлемы с забралами, а тела едва одеты, чтобы никто из них не смог выпить или украсть святую воду. Он также настаивал на том, чтобы им отрезали языки и они не могли никому рассказать о том, чему они стали свидетелями под замком. Каждый векстер служил максимум пять лет, прежде чем отдать свою жизнь Кейджу в Красном Озере, чтобы длительное пребывание в священных водах не дало им сил, которых они не заслуживали.

Еще один векстер ждала перед железной дверью, которая отмечала последнюю комнату в пещерах, с подносом в руках, уставленным едой и водой. Она не поклонилась, когда Рааку приблизился, просто ждала, неподвижная как камень — так, как ее учили.

Его охранники встали по обе стороны двери, заняв свои позиции. Им не разрешалось следовать за ним внутрь. Как бы сильно он им ни доверял, некоторые разговоры не предназначались для чужих ушей.

Рааку подождал, пока ключ векстер активирует руны, выгравированные на двери. Красный свет заплясал на ее поверхности, когда замки открылись. Векстер толкнула дверь и отступила в сторону, чтобы Рааку мог войти один. Руны, вырезанные на стенах, освещали интерьер, открывая единственного обитателя комнаты.

Мужчина уставился на Рааку, его храбрость проистекала из безумия, когда он оскалил зубы, приветствуя Рааку. Его волосы были длинными, а борода нуждалась в стрижке, но, без сомнения, векстеры позаботятся об этом достаточно скоро. Цепи тянулись от его запястий к стенам, достаточно длинные, чтобы мужчина мог передвигаться по камере. Единственным утешением для этого человека была койка для сна. В конце концов, он был язычником и не заслуживал большего — даже после ста лет заточения.

Император подождал, пока векстер отставит поднос в сторону и заберет ведра, наполненные отходами заключенного. Мгновение спустя она вернулась с двумя свежими ведрами и поставила их рядом с койкой. Только тогда она ушла и закрыла за собой дверь.

— Привет, Лаафиен, — сказал Рааку.

Джианин оскалил зубы и зарычал.

— Я пришел сказать тебе, что это началось.

— Это началось давно. — Голос Лаафиена был полон гнева и ненависти.

Рааку улыбнулся:

— Когда ты меня нашел.

— Проклятый день. — Мужчина снова оскалил зубы и загремел цепями.

— Благословенный день. Мой отец послал тебя показать мне путь к вечной славе.

— Значит, ты веришь.

— Значит, я знаю. В конце концов, Секановари уже близко, и скоро больше не будет Ложных Богов.

— Если ты в это веришь, почему ты здесь? — Мужчина указал подбородком на Рааку, щелкнув зубами. — Даже у тебя есть сомнения. Страхи. Победа не гарантирована.

— Что ты видел?

— О будущем? Недостаточно. Никогда не бывает достаточно. — Вспышка улыбки. — Иначе я бы никогда не нашел тебя — и не оставил бы в живых.

— Это дело рук моего отца, — сказал Рааку. — Но ты прав. Я хочу знать, что ты видишь в грядущих днях, в битвах, в которых мне предстоит участвовать. — Он потянулся к своему поясу и висевшим там тыквам. Мужчина отскочил назад, увидев, как Рааку выбрал одну и откупорил.

— Я не буду это пить, — прошипел Лаафиен, покачав головой. — Не буду.

— Но ты должен, — сказал Рааку. — Ты должен выпить святую воду, если хочешь, чтобы у тебя были видения и чтобы продлить свою жизнь.

— Я не хочу жить! — закричал мужчина, но Рааку проигнорировал его слова. После ста двадцати лет вместе этот человек был предсказуем.

Он схватил мужчину за челюсти, разжал ему рот и влил святую воду ему в горло. Мужчина захлебнулся, попытался выплюнуть воду, но Рааку держал его за челюсть, пока он не проглотил достаточно. Затем он отступил назад и подождал, пока вода сделает свое дело.

— Я тебя ненавижу! — Мужчина бился в своих цепях. — Я проклинаю тот день, когда тебя встретил. Я проклинаю тебя и всех, кто следует за тобой.

Рааку улыбнулся:

— Мы давно выяснили, что твои слова не способны причинить мне вред.

— Тогда почему ты держишь меня здесь? Почему ты не отправишь меня к своему отцу в Великую Тьму?

— Потому что ты был его подарком мне, и я всегда буду ценить тебя как такового. Ты открыл мне глаза на мою божественную роль