млн человек, а активы Фонда составят несколько сотен трлн рублей» В завершение слово берет Проханов и выливает ушат оптимизма и духовки: – «Проект "усадьбизации" России по своей значимости — исторической, геополитической, экономической, социальной, градостроительной, и особенно духовно-нравственной — не имеет аналогов в истории России» – «Его реализация зависит от воли народа и мудрости руководства страны. И то и другое сегодня есть» – «Процветание русского народа возможно не только земными деяниями, но и небесными. Потому что русский народ — он земной и небесный. И его надежды, его чаяния устремляют его к высшим нравственным духовным небесным ценностям, где народу чудится такое бытие, такая организация жизни, где не было бы скверны, горести, печали, а царили бы гармония, божественная справедливость» – «Полагаю, что в этих новых поселениях, о которых вы говорили, должна быть учтена эта желаемая народом Русская Мечта»
Елена Иваницкая - Обзор-794. «В глухом урочище Сибири» В... | Facebook
June 30, 2024 02:29
Семиотика террора. Сергей Медведев – о войне России с реальностью
Можно посмеяться над этим провинциальным спектаклем, который лишь подчеркнул изоляцию России в мировом спорте, но на деле в этом балагане заключен один из главных механизмов тоталитарной власти – принцип отмены реальности. Диктаторские режимы порождают целые семиотические вселенные, замкнутые знаковые системы, наборы означающих, потерявших связь с означаемым. Так, сталинизм породил мир бесконечной классовой борьбы, всепоглощающий культ абстрактных понятий, в жертву которым приносились миллионы человеческих жизней. Это был террор не отдельных личностей, как Сталин или Берия, или властных группировок, как большевики или чекисты (что сами в итоге попадали в его жернова), – это был террор знаков, который отменял не просто своих политических оппонентов или противоборствующий класс, он отменял саму реальность. Людей убивали ни за что, случайным жертвам придумывались несуществующие преступления, подтвержденные их признаниями под пытками: это была победа знаков над жизнью. В этом семиотическом терроре ежедневные убийства сочетались с экспонированием гиперреальности: массовыми шествиями, ликующими толпами, праздничными проспектами, подземными дворцами метро. С фасадной стороны террора была ВДНХ, высотки, фильм "Кубанские казаки" и нарядная улица Горького; с обратной – тьма ГУЛАГа, исчезновения людей и еженощный страх жильцов тех самых высоток. Это были две стороны одного и того же террора знаков, упразднявшего реальность путем убийств и торжеств. Иногда убийства и праздники совпадали, как во время сталинских показательных процессов, в ходе которых экстатические толпы требовали смерти изменников или радовались их казни. "Сначала намечались торжества, потом аресты, потом решили совместить". В путинской России сегодня происходит то же самое: одной рукой режим убивает украинцев под вымышленным предлогом "денацификации" и расправляется в России с несогласными и подчас случайными жертвами под надуманными юридическими квалификациями "фейков", "дискредитации", "отрицания" или "оскорбления чувств", а другой рукой создает воображаемые миры и пространства ликования типа парка "Патриот", выставки "Россия" (бывшая ВДНХ) и Игр БРИКС. Успехи российских спортсменов в Казани по сути такие же симулякры, как "нацистский режим" в Киеве, "распятый мальчик" в Славянске или "оправдание терроризма" в спектакле "Финист Ясный Сокол", за который судят Женю Беркович и Светлану Петрийчук. Машина знакового террора работает без остановки, плодя золотые медали атлетов, стихи Z-поэтов и торжественные линейки в детсадах, ракетные залпы по украинским городам и уголовные дела о "дискредитации" в этой непрекращающейся литургии Победы и "борьбы с нацизмом".
Семиотика террора. Сергей Медведев – о войне России с реальностью
June 30, 2024 02:26
Семиотика террора. Сергей Медведев – о войне России с реальностью
В последние годы, в особенности после начала так называемой СВО, в российской жизни доминируют два начала: террор и гротеск, вызывая два противоречивых чувства – страх и смех. С одной стороны, идет поток ежедневного физического террора: бои на фронте и обстрелы украинских городов, пытки и казни, убийства оппозиционеров, бытовое и уличное насилие с участием вернувшихся бойцов. Но параллельно ему, причудливо с ним пересекаясь, нарастает вал абсурда: законопроекты в Госдуме и инициативы на местах, доносы граждан и артефакты Z-культуры. Порой кажется, что одно неотделимо от другого: чем страшнее вакханалия разрушения и смерти в Украине, тем более смешны, гротескны и убоги новости из самой России. Такие, например, как Игры БРИКС, только что завершившиеся в Казани. Задуманные как пропагандистский фестиваль и "наш ответ Олимпиаде", наподобие Игр дружбы и прочих Универсиад, они превратились в гигантский мыльный пузырь.
Семиотика террора. Сергей Медведев – о войне России с реальностью
June 30, 2024 02:26
Арестовича далеко заносит внутренняя свобода - ЭХО
Признаюсь честно, я никогда не слушал Арестовича. Период «всеобщего утешения» я пропустил, поскольку не нуждался в помощи. Дальше как-то не зацепился. И вот недавно посмотрел сразу несколько его интервью — с Дмитрием Быковым, с Ксенией Собчак и с Катериной Гордеевой. И дальше почитал его тексты. Интересно. Противоречиво. Решил поинтересоваться вашим мнением. Но прежде поделюсь своим впечатлением. Из положительного. Редкий, если не единственный украинский политик, претендующий на интеллектуализм и создающий неожиданные сценарии будущего. Неслучаен его глубокий интерес к литературе и знание творчества Стругацких. Это абсолютная редкость для украинских политиков. Как явный self-made man, он не боится острых и непопулярных суждений. Критика доминирующего в Украине национал-патриотического проекта с остроумной метафорой «землянки УПА, в которую запихнули большую и разнообразную страну» — из их числа. Его образ будущей Украины — разнообразное во всех аспектах творческое общество, объединенное «образом жизни, замешанном на свободе». То, что вызывает недоумение и даже неприятие. Бахвальство. Им прошиты все монологи Арестовича. То самое бахвальство, которое вызывает к жизни многочисленные шутки, наподобие: «Теорию Большого Взрыва знаешь? Знаю. Я взорвал». Или другая: «Тихий океан знаешь? Это я успокоил». Меня это
