трудом. Все силы уходили на то, чтобы не схватить Эми, не усадить ее на стол и не взять. Эти мысли потащили за собой совсем другие, пошлые, порочные. Он видел будто наяву, как стянул широкие брюки с крутых бедер, как избавился бы от собственных штанов, а дальше … Нет, дальше лучше не думать.
— Уверена, что хочешь именно этого? — обронил Дымов.
Бесконтрольно и неподвластно мозгу его пальцы скользили по бархатистой коже. Глубоко вдыхал аромат нежного парфюма, почти касаясь носом девичьей скулы.
Его штормило зверски. И он пока не понимал, как с этим бороться.
— Я хочу, чтобы ты испарился из моей жизни. Навсегда! — услышал он ответ Эмилии.
— Этого не случиться, — покачал Костя головой, не удержался, заскользил носом по девичьей щеке, задержался на ушке. — Ты принадлежишь мне, Эмилия.
— Ты ошибаешься, — судорожно всхлипнула Эми.
Она все еще пыталась оттолкнуть его. А он прижимался к ней всем телом. Чувствовал выпуклый животик, который хотелось защитить, закрыть. И сильнее заводила мысль, что там — его сын, или дочь.
— Там пацан, или девчонка? — не успел притормозить, подумать, а уже задал вопрос. — Я ж все равно узнаю у врача.
— Господи, ну за что мне это все?! — с мукой в голосе прошептала Эми.
Дымов вцепился взглядом в раскрасневшееся личико. Эмилия стояла, прикрыв глаза. Казалось, будто слезы вот-вот потекут по щекам.
Костя давил на нее. Он прекрасно это понимал. Но не мог притормозить. У него вообще было стойкое ощущение, что он все прошляпил, похерил все. А теперь обязан наверстать.
— Сын, или дочь? — настойчиво повторил он вопрос, а поскольку кроме Эми его никто больше не слышал, добавил: — Ответь, пожалуйста. Хочу от тебя услышать.
— Дочь! Доволен?! — всхлипнула Эми.
— Девчонка, значит, — тепло разлилось под ребрами. Костя никогда не испытывал подобного. Просто тепло и все. Дочка, это охренительно.
Дымов рывком притянул Эмилию к себе. Ладонь на ее затылке зарылась в волосы. Носом Костя уткнулся в макушку Эми.
Черт, как же ему охуительно сейчас. Просто стоять вот так. Даже если девчонка в эту же секунду колотит его кулаками в спину.
Он завис, закрыл глаза, утонул в моменте.
Девчонка! У него будет дочка.
— Ну почему ты такая сволочь? — услышал он всхлип.
Костя продолжал крепко держать девушку в руках. Слегка раскачивался, словно баюкал Эми и дочь, которая скоро появится на свет.
— Потому что я не умею по-другому, — честно ответил Дымов.
Эмилия перестала пытаться ударить его. Ему показалось, что она вообще перестала сопротивляться. А ее ладони теперь цеплялись за его одежду.
— Я ненавижу тебя, ненавижу, — он слышал каждое ее слово. Понимал, что иных чувств у нее не может быть. Потому что начиналось у них все через задницу. А сейчас, спустя полгода, все изменилось.
— Это пройдет, — с уверенностью заявил Дымов. Верил ли он в то, что говорил ей? Он и сам потерялся. Но чувствовал, что надо выгребать.
— Отпусти меня, пожалуйста, — всхлипнув, тихо произнесла Эми.
Дымов не хотел, не планировал, у него руки свело судорогой, никак их не разжать.
Отстранившись, отвел пряди волос с нежной щеки. Эми открыла глаза, взмахнув длинными слипшимися ресницами.
— Я устала, хочу домой, — продолжила она.
— Я отвезу, — кивнул Дымов, всматриваясь в ее лицо, — когда тебе на следующий прием к врачу?
— Не твое дело!
— Я же все равно узнаю, — усмехнулся Дымов.
— Через неделю, — нехотя призналась Эми.
Костя кивнул. Лады, такой расклад его устраивает.
— Поехали, — принял решение Дымов, разжал руки и теперь придерживал Эмилию за талию.
Та не противилась. Косте вообще казалось, что девочке сложно сосредоточиться. Потому он вел ее через зал, по парковке, а после усадил на кресло в свою новую тачку.
Сам сел за руль, убедился, что машина с охраной двинулась следом. А спустя двадцать минут уже был готов к вопросу:
— Куда мы едем? Мой дом в другой стороне!
— Теперь у тебя другой дом, Эмилия. Ты живешь со мной. А про Орлова забудь.
— Какого черта?! Что ты сделал с Игорем?! — взвилась Эмилия.
***
— Жив твой Гарик, не парься, — не очень убедительно ответил Дымов.
Эми не верит ему. Ни капли. Ни единому слову.
Ей хочется взять что-то тяжелое и швырнуть в этого монстра. Ударить его. Расцарапать лицо. Да что угодно сделать, только бы выплеснуть всю свою скопившуюся ярость.
Это все гормоны, да. Эми вообще никогда не стала бы драться, но сейчас ей хочется ударить живого человека.
Совсем некстати девушка вспомнила, что она уже причиняла Дымову вред. Пулевое ранение в груди — ее рук дело. И с каким-то больным удовлетворением Эми понимает, что повторила бы выстрел. Да, пусть мучается от боли! Он ее заслужил!
Эмилия молча переваривала эмоции. Ее разрывало от противоречивых чувств.
И на кой черт это животное ее поцеловало? Ему мало шлюх? Мало личных персональных помощниц?!
Эми знала, что в распоряжении Дымова были девушки, у которых крайне ограниченные обязанности: приносить кофе и развлекать шефа. Эми собственными глазами видела, как одна из таких девушек выплывала из кабинета Константина Ильича, чтобы его черти покусали!
— Куда ты меня везешь? — уже спокойнее спросила Эми.
— Я же уже ответил. Мы едем домой, — вскинув бровь, ответил Дымов. — После отсидки, девочка, у меня началась новая жизнь: новый дом, новый бизнес, спокойный и легальный. Жена. Дети.
— Ты псих, — опешила Эми.
Спокойный бизнес у него? Да он же дикарь! Он не переваривает ничего спокойного! Чертов тиран и деспот!
Эмилия и сама не заметила, как легкий истеричный смешок перерос в хохот. Это истерика, да. И девушка ничего не могла с собой поделать.
Вместе со смехом из груди вырывались и рыдания, слезы застилали взор. Эми уговаривала себя успокоиться, потому что нельзя волновать дочку вот такими «заскоками». Но остановиться не могла.
— Эми, завязывай! — она слышала голос Дымова, но он звучал будто через вату.
Горячая пощечина обожгла лицо. Несильно, но эффективно. Эми икнула.
Оказывается, машина уже стояла на обочине. За стеклом маячила охрана. Кто-то держал бутылку с водой. Кто-то вызывал «скорую». Дымов находился перед ней, в распахнутом створе двери, упираясь коленями в асфальт.
А Эми смотрела на Дымова с яростью и ненавистью в
