Все это - темы, на которых следует сосредоточиться, уклоны и хитрости, которые следует использовать, - было именно тем, чего хотели I.G. Farben и их нацистские покровители. Вскоре представители I.G. Farben спросили Ли, не мог бы он "повторить этот совет" непосредственно нацистским офицерам. И Ли, в очередной раз, с радостью согласился. 12
Вскоре Ли имел прямые встречи с высшими чинами нацистского режима. Он сидел с шефом нацистской пропаганды Йозефом Геббельсом и объяснял ему, как отладить фашистскую пропаганду. Ли сказал Геббельсу - будущему военному преступнику, который возглавил усилия по созданию видимости убийства нацистами миллионов людей, - что Гитлеру следует наладить отношения с иностранными репортерами "и научиться ладить с ними". Ли также сказал, что нацисты должны избегать изгнания иностранных корреспондентов, поскольку "такой поступок разрушит нацистское движение". И далее он советовал Геббельсу, как привлечь сторонников в Австрии, которую нацисты "вскоре завоюют... в орбиту германского нацизма", что фактически положит начало нацистскому завоеванию Европы.
Ли также начал встречаться с другими нацистскими высшими чинами: с министром иностранных дел, с министром экономики, с вице-канцлером. Снова и снова Ли общался с самыми высокопоставленными нацистскими чиновниками, подробно рассказывая о том, как они могут и должны завоевывать иностранную аудиторию, особенно в Америке.
А затем, в начале 1934 года, у Ли состоялась личная встреча с самим главой режима. Как позже рассказывал Ли, он был "представлен" Гитлеру в Берлине для личной встречи с восходящим диктатором. (По словам Ли, его знакомые в I.G. Farben "очень хотели, чтобы я встретился" с Гитлером, чтобы "оценить его"). 13 И Ли быстро получил представление. Он "задал [Гитлеру] несколько вопросов о его политике, сказал ему, что хотел бы лучше понять его, если бы мог". Тиран, в свою очередь, "произнес неплохую речь". 14 Как позже вспоминал Ли, Гитлер разглагольствовал в течение тридцати минут, и американец не мог вставить ни слова. "С такими людьми не берут интервью", - позже говорил Ли. "Муссолини был таким же. Они произносят речи, а посетитель должен слушать". 15
И все же, как и в случае с Муссолини, Ли говорил о деспоте с двух сторон, в зависимости от аудитории. В архиве Ли в Нью-Джерси хранится неподписанная служебная записка от июля 1934 года, в которой Гитлер описывается как "трудолюбивый, честный и искренний работяга". 16 В другой записке, написанной днем позже, утверждается, что Гитлер "лично искренен" и "безоговорочно предан своим друзьям". 17 Гитлер может показаться публично отвратительным, а его политика - анафемой для большей части американской демократии. Но для Ли он представлялся многообещающим партнером, особенно в частной жизни. Как Ли позже сказал Рокфеллеру, "Гитлер сделает многое, чтобы восстановить доверие Германии, а ... уверенная и успешная Германия была необходимым условием для здоровой западной экономики". 18 И именно этому "уверенному и успешному" нацистскому режиму Ли мог помочь.
Вера Ли в нацистский проект проявлялась в его разговорах с другими людьми, в том числе с американскими чиновниками. Например, примерно в то же время, когда он встречался с Гитлером, Ли сел за обед с Уильямом Доддом, американским послом в Германии. Это была первая встреча этих двух людей. По словам Додда, Ли не сразу произвел впечатление - особенно в том, что касалось чрезмерного восприятия Ли своих достижений и талантов. Ли "рассказывал истории о своей борьбе за признание [Советского Союза]", - писал позднее посол в своем дневнике, - и был "склонен ставить себе в заслугу" решение Соединенных Штатов. 19
Однако Ли обедал с Доддом не только для того, чтобы обсудить свои достижения в Москве. Он хотел поговорить о другом: о политике Германии. Точнее, Ли хотел поговорить о нацистах, с которыми он начал поддерживать связь. Как Додд позже написал в своем дневнике, Ли увидел много перспектив в новой политической программе нацистов. И так же, как в Риме с Муссолини, Ли хотел посмотреть, сможет ли он помочь запустить еще одно фашистское движение, на этот раз в Берлине - и при этом получить кругленькую сумму. Ли "показал себя... капиталистом", - писал Додд, - а также "сторонником фашизма". 20
Неизвестно, излагал ли Ли американскому послу какие-либо конкретные проекты, связанные с нацизмом, - в дневнике Додда подробности неясны. Но неделю спустя Ли снова встретился с Доддом (и снова "почти все говорил"), весело рассказывая о всех своих недавних встречах с нацистскими высшими чинами. 21
По мнению Додда, Ли выглядел возбужденным, почти радостным, когда описывал свои недавние беседы с нацистскими чиновниками, а американского посла тошнило. По мнению Додда, Ли был не более чем "пропагандистом большого бизнеса, который пытался... продать нацистский режим американской общественности". И Ли явно добился своего. Несколько недель спустя, после собственной встречи с шефом нацистской пропаганды, Додд написал, что "было очевидно, что [Геббельс] пытается применить советы, к которым призывал Айви Ли".
В конце встречи с американским послом Ли сообщил, что возвращается в Америку, по крайней мере на время. Он "возвращается домой, - заключил посол, - чтобы продолжить свою странную работу". 22
Для Ли это был заслуженный перерыв. К середине 1934 года он был во многих отношениях неприкасаемым: эффективный дипломатический корпус из одного человека, путешествующий по миру, помогающий деспотам и диктаторам открыть доступ к американской аудитории, помогающий им ориентироваться в контурах американской власти и политики. И все это в то время, как Ли строил свое личное состояние в процессе.
Но Ли не знал, что эти последние месяцы в Берлине станут апогеем - или надиром, в зависимости от вашей точки зрения - его карьеры. Потому что, пока Ли превращался в прислужника нацистских чиновников, в Вашингтоне сформировался новый комитет, который за впечатляюще короткое время раскроет усилия Ли и эффектно разрушит все его наследие.
В ПОСЛЕДНИЕ ДЕСЯТИЛЕТИЯ Комитет по антиамериканской деятельности Палаты представителей (HUAC) стал одним из самых печально известных комитетов Конгресса в истории США, положив начало карьере таких американских злодеев, как Ричард Никсон, и нарушив в процессе работы множество гражданских свобод.
Но когда комитет только начинал свою работу, у него была гораздо более четкая цель. Созданный в 1934 году, HUAC получил задание расследовать деятельность организаций и сетей, которые могли бы повлиять на "внутреннюю и внешнюю" политику федерального правительства. В частности, комитет должен был начать расследование того, как новые фашистские и коммунистические режимы - в первую очередь режимы в Риме, Берлине и Москве - нацеливаются на американцев и пытаются распространить свои идеи на аудиторию в США.
Как показали первые слушания, поле
