испытываю. Но ничего из этого не имеет значения, если у тебя будет ребенок от другой женщины. Она будет тянуть тебя всегда, все увереннее и требовательнее. Я не знаю, но отчего-то уверена, что будет именно так. Можешь назвать меня трусихой, но я так много лет склеивала разбитое сердце. Не хочу разбивать его снова.
— Прислуга и охрана получат предупреждение. С Хелен я поговорю. Она больше тебя не побеспокоит.
Дело ведь не только в этом, как он не понимает! Или решил, что уберет любовницу подальше и на этом можно будет успокоиться?!
— Дело вот в чем, — сказал он. — Я все о прошлом. Да, оно не дает покоя. Теперь, по происшествии стольких лет, разобраться будет невероятно сложно, но я намерен сделать то, чего не сделал тогда. Хочу поговорить с Алексеем. Его не так-то просто найти… — сказал задумчиво. — Время покажет. А теперь я бы не отказался поужинать.
Я постаралась спрятать улыбку. Несмотря на все сложности в сердце впервые затеплился огонек надежды.
***
После ужина Богдан предложил посмотреть фильм в гостиной, там у него был установлен домашний кинотеатр.
Свет приглушен, на диване — большой мягкий плед, а на низком столике красовалась бутылка вина, два бокала, фрукты и сладости.
Сердце забилось ускоренно.
Обстановка была… интимной, а сам Богдан выглядел привлекательно и как-то по-особенному уютно в мягких домашних брюках и поло светло-кофейного оттенка.
— Составишь мне компанию? — предложил он.
Я едва успела присесть, мы начали выбирать фильмы для просмотра. Я призналась, что мой репертуар последних лет - сплошь мультфильмы и детские киноленты, а Богдан заявил, что ему просто было некогда…
Мы изредка соприкасались локтями, мурашки и искорки покалывали кожу. Его рука лежала так близко от моего бедра, и вдруг… ему позвонили.
— Алло? — ответил сдержанно. — Да, я знаю Елену Пушненко. Что? В какой больнице?!
Она
Я медленно отстранилась, поняв, что мысли Богдана мгновенно устремились в направлении этой женщины и ее ребенка. Возможно, от Богдана. Нет, скорее всего, так и есть.
Слишком уверенно она себя вела. С языка чуть не сорвались слова, не сделать ли ему тест на отцовство, но я их придержала.
Богдан не дурак. По крайней мере, на дурака не похож.
Мне хотелось бы верить, что его слова о желании быть вместе были не просто пустые слова, но отражали его реальные чувства и намерения. Однако…
Ситуация непростая, а Хелен явно знала и умела удерживать интерес мужчин к своей персоне. Не зря же Богдан так встрепенулся, правда?
Я уже не знала, что и думать!
Представила, что ребенок от Богдана, и тут мы… и все осложнится.
Не могла не беспокоиться, сердце было не на месте. Хотелось бы мне сказать ему: выбирай! Но черт, как все сложно! И дети… не виноваты, да?
На глаза навернулись слезы. Я пожалела, что согласилась провести вечер дома с Богданом, надо было в больнице ночевать.
С Яночкой.
Потому что идти навстречу прошлому и снова рисковать оказалось больнее, чем я думала.
Будто сквозь плотную вату до меня донесся голос Богдана.
— Настя, я быстро. Слышишь? Вернусь, и мы…
— Можешь не спешить. Вернее, не спеши совсем. Дорога, опасность.. Будь внимателен, береги себя.
Я хотела не делать поспешных выводов и резких движений, но вышло так, что я почти сбежала.
— Настя. Черт побери, как я устал, что ты от меня убегаешь! — донеслось мне вслед.
Мои шаги замерли у первой ступени.
— А ты… когда-нибудь за мной бегал? Не припомню… Я легко тебе сдалась.
— Ага! — хлопнул себя по бедрам от досады. — И решила сейчас наверстать упущенное? Так, что ли?! Не думаешь, что момент выбран неподходящий?
— Все не так! — возмутилась я. — Я не набиваю себе цену, если ты на это намекаешь! Просто говорю, как есть, я сразу в тебя влюбилась, роман был страстным. Набивает себе цену здесь кто-то другой, не находишь? А я просто не хочу быть запасным вариантом… И как никогда раньше, понимаю, что на двух стульях усидеть не получится.
Не думала, что мне хватит смелости, но я все же сказала:
— Ты должен выбрать, Богдан.
Сказала и едва не осела от того, сколько сил потребовалось вложить в эти слова.
Только произнеся их, я поняла, чего бы мне всегда хотелось: чтобы Богдан выбрал меня.
Вопреки всему.
Меня…
***
Он
Из дома уехал с подпорченным настроением.
Водитель помалкивал, видя, что я мрачный, но у меня все крутилось в голове.
Столько всего навалилось, господи.
Это твое представление о справедливости?
Может быть, ты рассудил, что я слишком долго жил в спокойной сытости, без сложностей, и решил подкинуть немного? Вышла целая гора, прости.
Заломило виски. Порылся по карманам, полез в бардачок за таблетками и водой, проглотил, в ожидании, пока головная боль уймется.
Из мыслей никак не уходила мысль: как вовремя появилась Хелен!
В доме.
Когда меня не было, но Настя была. Помощница по дому тоже находилась в это время, но как я понял, открыла именно Настя, она же столкнулась с Хелен…
У меня возникло подозрение: не пробила ли Хелен заранее? Пришла же не с пустыми руками, подарок вон как старательно, стильно оформила, подсуетилась!
Черт меня дери, какой я подозрительный стал, ничему не верю.
И самое главное, вот еду я, чтобы проверить, что у Хелен стряслось, беременность у нее вроде как от меня. Но на сердце — прохладно, и на душе пустота. Ничего не теплится у меня от мыслей о том ребенке. Абсолютно…
Я хорошо помнил ощущения, когда узнал о ребенке Насти. Меня сразу насквозь проняло. Я еще толком ничего не знал, но душой горел, сердце ныло.
Может, все дело в любви? Настю я до сих пор глубоко и сильно любил. Не демонстрировал это так ярко, шрамы от прошлого оставили след. Но любил… И дочку нашу тоже любил.
Хелен же была средством утехи, и то, что мог появиться ребенок, меня никак не согревало.
Раньше я никогда не задумывался о матерях-одиночках, об отцах, которые своих детей не навещают, отмазываются алиментами, но вот я, похоже, из таких…
Если выяснится, что ребенок у Хелен все же от меня, и она его оставит, я согласен на то, чтобы помогать материально.
Только материально.
И тут подал голос червячок сомнения: «Ты сам-то веришь, что Хелен
