пятый, – со значением произнёс он, указав на бейдж на своей груди, на котором и вправду красовалась цифра 145. – Я поддамся тебе, чтобы ты смогла заработать баллы.
Это было настолько неожиданно, что показалось мне не столько актом доброжелательности, сколько чем-то наподобие натиска, а быть может даже агрессии.
– Это уловка такая? – мгновенно сдвинула брови я, таким образом выражая откровенное недоверие. – Чтобы я расслабилась и в итоге ты победил? – в этот момент я скрестила руки на груди.
– Нет.
– Думаешь, я не смогу тебя уложить?
На самом деле, ответ на этот вопрос мог оказаться не в мою пользу: этот парень крепко сложен, под его тонкой кофтой проступают ярко очерченные мышцы, он не только выглядит, но и на самом деле является сильным, помимо чего он ещё и чуть выше меня… Ведь может оказаться отличным бойцом!
– Нет, дело не в том, – вдруг замахал руками мой собеседник, как будто в попытке оправдаться.
– Тогда в чём дело? – продолжая вести диалог холодным тоном, не отступая “прижимала к стенке” парня я, и вдруг… Он опешил! Буркнул себе под нос что-то вроде: “Просто так поддамся”, – как будто слегка порозовел, отвёл взгляд и поспешил смешаться с толпой. Я так и осталась стоять, ничего не поняв. Не может же быть, чтобы всего лишь моя внешняя привлекательность вдруг оказалась способна сотворить нечто такое… Да ну! Скорее всего, просто врёт, чтобы… Чтобы что?
Спарринги выдали интересные результаты. Стейнмунн вышел против тэйсинтая, который был лишь немногим меньше него, и благодаря своей природной ловкости уложил своего противника на лопатки уже к концу первой минуты боя. Брейден и Трой тоже отлично справились, хотя Брейдену попался весьма крупный пятикровка, который за несколько мгновений до своего поражения успел разбить оппоненту нижнюю губу так, что после Брейден ещё некоторое время отплёвывался кровью. Спарринги девушек оказались менее зрелищными, но результаты тоже были интересны: Адония с лёгкостью одолела Карэн; Скарлетт не особо напрягаясь победила совсем тощего тэйсинтая; Мэнди и Самаир сдались до фактического начала боя с крупными пятикровками. Мой бой балансировал между необычностью и посмешищем: стоило мне только сделать первый захват и при помощи подножки перевернуть Веркинджеторикса на лопатки, как он сразу же поднял руки вверх и объявил о принятии своего поражения. Мне засчитали десять баллов, а ещё Крейг не преминул громко отметить, что это был самый короткий бой не только за сегодня, но за всю историю существования Металлического Турнира. Мне было наплевать на колкости, так как меня больше волновал тот факт, что за нами наблюдают Металлы: я видела, что все три Металла смотрели в сторону ринга, когда я стояла на нём, хотя прежде они были заняты разговором и пропустили созерцание почти всех боёв – факт такого случайного или всё же неслучайного внимания смутил меня настолько, что весь оставшийся день я только и думала о том, как именно могла выглядеть в этом совершенно нелепом бою, так что даже во время обеда и ужина только слушала галдящих парней, по большей части обсуждающих свои бои, и была себе на уме. В таком задумчивом состоянии я и добралась вместе со всей толпой до казарм, а уже очутившись возле своей койки, поняла, что от меня ужасно пахнет, и попыталась вспомнить, когда же я мылась в последний раз… В голове начали мелькать картинки: роковая ночь потери всей семьи и почти всех друзей, пьяные сутки в подвале дома Стейнмунна, ночь раздачи всего своего серебра, Церемония Отсеивания, ночь в Руднике и вот, ещё одна ночь… Это сколько же грязи сейчас на мне? Пять слоёв? Повезло, что мои волосы слишком густые, чтобы страдать от длительного отсутствия душевых процедур. Вспомнив, какой красивой и ухоженной сегодня была сидящая между Платиной и Золотом Франций, я сразу же поморщила носом – будь я Металлом, я бы точно была красивее её, но я всего лишь смертная девушка, так что мне до её уровня, как до луны, а значит, нужно хотя бы помыться, что ли.
Я первая, кто решилась воспользоваться этим экстремально выглядящим душем, так что я ждала от него серьёзного подвоха и в итоге серьёзно удивилась, когда из ржавых труб побежала вполне чистая и к тому же тёплая вода. Наличие мыла подозрительного серого цвета отлично помогло справиться с грязью даже под ногтями. Жаль, что грязь из человеческой головы невозможно вымыть обыкновенным мылом. Пока мылась, всё думала о том, что ещё четыре дня назад я жила совсем другую жизнь, более счастливую: у меня была любящая семья, у меня были верные друзья, сам факт существования моих близких и их безграничная поддержка – всё это казалось мне само собой разумеющимся, неким неиссякаемым источником… И вот я стою под ржавым душем какого-то подземного кар-харского лабиринта и с ужасающей отчётливостью осознаю, что всё конечно. Совсем всё. Даже я когда-нибудь кончусь – Дементры Катохирис больше не будет, и кто будет тогда?
Я досуха вытерлась тонким полотенцем, успела надеть трусы, пижамные штаны и лифчик, когда в душевую вошли сразу трое: Мэнди, Карэн и Самаир. Они были без полотенец, одеты, да и по одной только их общей ауре я сразу поняла, ради чего они пришли. Единственное, что меня смутило в этой ситуации, так это то, что они явились только сейчас, а не раньше – я предполагала, что мне придётся отбиваться от них полностью обнажённой. По крайней мере, если бы я была законченной стервой, какими являлись они, я бы напала на свою жертву в самый неподходящий момент. Отсюда вывод: они не просто стервы – они ещё и дуры. Последний факт, впрочем, мне на руку.
Подошедшая ко мне впритык дылда Мэнди вырвала из моих рук пижамную футболку и отбросила её себе за спину, где её шафка Карэн с удовольствием втоптала свою добычу в грязную лужу воды.
– Ну что, самая дорогая девушка аукциона, как думаешь, за что конкретно твой гарант отвалил столько бабла: за твою смазливую мордашку, за твои сиськи или всё дело в твоей крепкой заднице? – с этими словами она хотела сбоку шлёпнуть меня по заднице, но у неё не вышло. Мэнди оказалась левшой, так что я с лёгкостью перехватила её руку своей правой, а левой, совершенно неожиданно не только для неё, но и для её подруг, схватила её за шею и со всего размаха, не жалея силы, врезала её лбом прямо в правую стену с таким напором, что древняя настенная плитка аж треснула, приняв на себя такой удар. Впрочем, удар пришелся не только на лоб… Я могла бы воспользоваться
