многих случаях выкупался и становился фермером-арендатором или пролетарием в городах. Многие крестьяне поддерживали англосаксонских захватчиков против земельной аристократии.1 В остальном римская Британия процветала. Города множились и росли, богатство росло;2 во многих домах было центральное отопление и стеклянные окна;3 у многих магнатов были роскошные виллы. Британские ткачи уже экспортировали превосходные шерстяные изделия, по производству которых они до сих пор лидируют в мире. В третьем веке нескольких римских легионов было достаточно для поддержания внешней безопасности и внутреннего мира.
Но в IV и V веках безопасности угрожали по всем фронтам: на севере - пикты Каледонии, на востоке и юге - норвежские и саксонские налетчики, на западе - непокоренные кельты Уэльса и авантюрные гэлы и "шотландцы" Ирландии. В 364-7 гг. набеги "шотландцев" и саксов на побережье участились; британские и галльские войска отразили их, но Стилихону пришлось повторить этот процесс через поколение. В 381 году Максим, а в 407 году узурпатор Константин забрали из Британии для своих личных целей легионы, необходимые для обороны страны, и лишь немногие из них вернулись. Захватчики начали переливаться через границы; Британия обратилась за помощью к Стилихону (400 г.), но он был полностью занят изгнанием готов и гуннов из Италии и Галлии. На очередное обращение к императору Гонорию он ответил, что британцы должны помогать себе сами, как могут.4 "В 409 году, - говорит Беда, - римляне перестали править в Британии".5
Столкнувшись с масштабным вторжением пиктов, британский вождь Вортигерн пригласил на помощь несколько северогерманских племен.6 Саксы пришли из района Эльбы, англы - из Шлезвига, юты - из Ютландии. Традиция, а возможно и легенда, сообщает, что юты прибыли в 449 году под командованием двух братьев с подозрительными именами Хенгист и Хорса - то есть жеребец и кобыла. Энергичные германцы оттеснили пиктов и "шотландцев", получили в награду участки земли, отметили военную слабость Британии и отправили радостную весть своим собратьям на родину.7 Незваные германские орды высадились на берегах Британии; им противостояли скорее мужественно, чем умело; они попеременно продвигались и отступали в течение столетия партизанской войны; наконец тевтоны разгромили англичан при Деорхеме (577 г.) и стали хозяевами того, что позже назовут Англе-Ланд-Энгленд. Большинство бриттов впоследствии смирились с завоеванием и смешали свою кровь с кровью завоевателей; меньшинство отступило в горы Уэльса и продолжало сражаться; другие пересекли Ла-Манш и дали свое имя Бретани. Города Британии были разрушены в результате долгой борьбы; транспорт был нарушен, промышленность пришла в упадок; закон и порядок ослабли, искусство впало в спячку, а зарождающееся христианство острова было подавлено языческими богами и обычаями Германии. Британия и ее язык стали тевтонскими; римское право и институты исчезли; римская муниципальная организация была заменена деревенскими общинами. Кельтский элемент остался в английской крови, физиономии, характере, литературе и искусстве, но его было очень мало в английской речи, которая теперь представляет собой нечто среднее между немецким и французским.
Если мы хотим почувствовать жар тех горьких дней, мы должны обратиться к истории, к легендам об Артуре и его рыцарях и их могучих ударах, чтобы "сокрушить язычников и поддержать Христа". Святой Гильдас, валлийский монах, в странной книге, наполовину истории, наполовину проповеди, "О разрушении Британии" (546?), упоминает об "осаде Монс Бадоникус" в этих войнах; а Ненний, более поздний британский историк (ок. 796 г.), рассказывает о двенадцати битвах, в которых участвовал Артур, последняя из которых произошла на горе Бадон близ Бата.8 Джеффри Монмутский (1100?-54) приводит романтические подробности: как Артур сменил своего отца Утера Пендрагона на посту короля Британии, противостоял вторгшимся саксам, завоевал Ирландию, Исландию, Норвегию и Галлию, осадил Париж в 505 году, изгнал римлян из Британии, подавил ценой больших жертв своих людей восстание своего племянника Модреда, убил его в битве при Винчестере, сам был смертельно ранен там же и умер "в 542-й год воплощения Господа нашего".9 Уильям Мальмсберийский (1090?-1143) сообщает нам, что
Когда умер Вортимер [брат Вортигерна], силы бриттов ослабли, и вскоре они погибли бы совсем, если бы Амброзий, единственный оставшийся в живых из римлян, ... не подавил самонадеянных варваров при мощной помощи воинственного Артура. Артур долго поддерживал гибнущее государство и поднимал сломленный дух своих соотечественников на войну. Наконец, у горы Бадон, опираясь на образ Богородицы, который он прикрепил к своим доспехам, он в одиночку сразился с 900 врагами и рассеял их с невероятной резней.10
Давайте согласимся, что это невероятно. Мы должны довольствоваться тем, что принимаем Артура как в сущности неясную, но историческую фигуру шестого века, возможно, не святого, возможно, не короля.11 Остальное мы должны предоставить Кретьену из Труа, восхитительному Мэлори и целомудренному Теннисону.
II. ИРЕАНДА: 160-529
Ирландцы верят - и мы не можем с ними не согласиться, - что их остров "туманов и плодородия" был впервые заселен греками и скифами за тысячу или более лет до нашей эры и что их первые вожди - Кухалайн, Конор, Коналл - были сыновьями Бога.12 Финикийский путешественник Гимилько коснулся Ирландии около 510 года до н. э. и описал ее как "густонаселенную и плодородную".13 Возможно, в пятом веке до Рождества Христова какие-то кельтские искатели приключений из Галлии, Британии или обеих стран пересекли Ирландию и покорили местных жителей, о которых мы ничего не знаем. Кельты, очевидно, принесли с собой железную культуру Гальштата и сильную организацию родства, которая заставляла человека слишком гордиться своим кланом, чтобы позволить ему сформировать стабильное государство. Кланы воевали с кланами, королевства с королевствами в течение тысячи лет; между такими войнами члены клана воевали друг с другом, а когда умирали, добрые ирландцы, до прихода святого Патрика, хоронились прямо в готовности к бою, с лицами, обращенными к врагам.14 Большинство королей погибло в бою или от убийства.15 Возможно, из евгенических соображений, а возможно, как наместники богов, требующих первых плодов, эти древние короли, согласно ирландской традиции, имели право обесчестить каждую невесту, прежде чем отдать ее в мужья. Короля Конхобара прославляли за особую преданность этому долгу.16 Каждый клан вел записи о своих членах и их генеалогии, о своих королях, сражениях и древностях "от начала мира".17
Кельты утвердились в качестве правящего класса и распределили свои кланы по пяти королевствам: Ольстер, Северный Лейнстер, Южный Лейнстер, Мюнстер, Коннаут. Каждый из пяти королей был суверенным, но все кланы приняли Тару в Мите в качестве национальной столицы. Там каждый король короновался; там же в начале своего правления он созывал фейс, или собрание знатных людей всей Ирландии, чтобы принять законы, обязательные для всех королевств, исправить и записать генеалогии кланов
