после ее смерти вернулся в мир дверей, то есть в Одисс. Но в нашей семье не только у нее был дух. Дар также передался моему отцу. Его спутник – рысь. Так что я познакомилась с этим миром в довольно раннем возрасте, для меня он не казался необычным. Было несколько странно все эти годы знать, что однажды я тоже получу своего духа – но только после смерти бабушки или отца.
– Действительно жутко – понимать это, – соглашаюсь я.
Макс кивает.
– Да, но семья хорошо подготовила меня к тому моменту, и имея ключ при себе, я чувствую, что ее частичка всегда со мной. – Она с улыбкой смотрит на меня. – Но хватит обо мне. Какой у тебя дух? Ты говорила, его зовут Йору?
– Да, точно. Он лис, вернее, кицунэ.
Макс смотрит на меня с недоумением.
– То есть у него три хвоста. Я узнала, что такие существа зовутся кицунэ – духи-лисицы. Им приписывают много способностей: от магии, которую они частенько используют, чтобы докучать людям, до умений менять облик. Но пока что он не показывал мне своих способностей.
Макс вылупилась на меня так, будто я рассказываю ей об инопланетянах.
– Ты думаешь, он оборотень?
– Ну, он не превращался в человека, только в кошку. И все для того, чтобы только я могла видеть его в истинном обличье.
Тут Макс не может сдержаться, и ее разбирает смех.
– Прости, если бы я выросла без всех этих знаний, я бы наверняка тоже задавалась такими вопросами, но это и впрямь забавно. Оборотень! – Она весело качает головой. – Это защита, которая изначально есть у каждого духа. Только мы можем видеть их такими, какие они есть. Для всех остальных они абсолютно обычные животные.
– Значит, Йору не менял свой облик?
– Нет, – подтверждает Макс и утешающе кладет руку мне на плечо. – Не бери в голову, с этого дня тебе больше не придется ничего додумывать самой. Здесь ты получишь все ответы, да и ваша с Йору связь укрепится. Кстати, красивое имя, круто звучит. – Она идет дальше, закатив глаза. – Вот бы я была чуть постарше, когда выбирала имя своему духу. Флит. Но что взять с восьмилетки, которая обожала мультик «Покахонтас», где у героини был маленький друг – колибри?!
Я смеюсь, и напряжение последних часов немного спадает. Но ненадолго, потому как мы подходим к кабинету директора. Неужели я смогу наконец задать ему волнующие меня вопросы?
Глава 24
– Тереза, как я рад вас видеть! – приветствует меня мистер Коллинз. Он сидит за письменным столом в неожиданно просторном и современно обставленном кабинете. От света, сочащегося сквозь высокие окна, белые стены буквально сияют.
Он встает из-за стола, подходит и протягивает мне руку.
– Вы уже успели немного осмотреться? Надеюсь, увиденное вам понравилось.
– Да, очень. Вот только на меня сейчас обрушилось столько новой информации.
– Прекрасно понимаю. Но будьте уверены, здесь рады вам и вашему духу ключа. Мы выбрали вас не просто так.
Я сразу думаю об Эйдене, у которого на этот счет совсем иное мнение.
– А как вы вообще меня нашли?
– Что же, разумеется, мы знаем всех носителей ключей и следим за ними и их семьями, особенно, когда речь идет о смерти. Фрида была особенной. Она много лет проработала в этой школе секретарем, поэтому я очень хорошо ее знал. Было непросто отыскать ее семью. Но в конце концов мы нашли вас и вашу маму. Мы быстро определили, что ваша мать не является носителем. Оставалось два варианта: либо ключ выбрал вас, либо постороннего человека. Чтобы убедиться, нам пришлось вас… скажем так, узнать получше. Я выяснил, что вы собираетесь переезжать в Сан-Франциско в дом покойной Фриды, навел справки о вас, о том, в какую школу вы переходите.
– И тогда вы заранее послали Эйдена, чтобы он тоже освоился в моей новой школе?
– Он должен был вас проверить, – подтверждает директор.
– А как же мама? Вы сказали, что ее тоже проверяли? – удивляюсь я.
Мистер Коллинз отмахивается.
– Всего лишь небольшой тест. Ваша мама ничего не заподозрила.
– И второй тест провел один из ваших так называемых хантеров? – спрашиваю я.
Мистер Коллинз слегка удивленно смотрит на меня.
– А вы быстро учитесь, это не может не радовать. – Он с одобрением улыбается.
Меня это только раздражает.
– Значит, вы считаете, это нормально – подослать молодого парня, чтобы он проверил меня, притворяясь, что влюблен?
Мистер Коллинз, сложа руки на столе, вздыхает.
– Понимаю, что вы злитесь и, вероятно, обижены. Но хантерам необходимо создавать доверительные отношения с кандидатами, чтобы те раскрылись.
Что же, ему это отлично удалось. Я полностью ему доверяла и рассказывала все без утайки. Одна мысль об этом заставляет меня кипеть от гнева.
– Но вы выбрали меня, несмотря на негативную оценку Эйдена. Почему? – интересуюсь я.
– Во-первых, вы уже имеете своего духа. Должно быть, он позвал вас, иначе вы бы не нашли его самостоятельно. А во-вторых, между вами, похоже, уже сформировалась какая-никакая связь. Он защищает вас и ни на миг не оставляет одну. Я думаю, у вас неплохие шансы получить доступ к своему одеону, чтобы усилить вашего лиса. Эйден так не считает, это вы, очевидно, уже поняли. Он великолепный хантер с большим опытом в проверке кандидатов, и я очень доверяю его мнению. Однако в вашем случае я хотел бы рискнуть.
Стоит ли мне радоваться по этому поводу? Однако ясно одно: я на испытательном сроке и у меня нет права на ошибку.
– Вы не могли бы рассказать мне побольше о Фриде? – меняю я тему, пытаясь вспомнить все накопившиеся за последнее время вопросы.
– Конечно. Что вы хотите узнать?
– Зачем она рисовала эти картины? Для чего на них все эти существа с горящими глазами и ключи?
Мистер Коллинз задумчиво трет подбородок.
– Некоторые из нас, носителей ключей, стараются подготовить своих родственников к предстоящему. Особенно когда контакт друг с другом давно потерян. Ваша двоюродная бабушка, похоже, для того и придумала эти картины. Она знала, что вы сможете увидеть суть картин, только если вам тоже даровано право быть носителем. В какой-то момент и сам ключ начинает звать своего носителя. Может быть так, что он снова и снова появляется во снах.
Это ко мне не относится, хотя признаюсь, в последнее время мои сны довольно путаные.
– Тереза, если вы узнаете больше о нас и нашем мире, тогда вы поймете, почему мы поступили так, а не иначе.
