принципе узнала об их существовании. Было непривычно, но эти две прозрачные плёночки как будто не доставляли мне дискомфорта, хотя я заметила, что стала чуть чаще моргать. Стоило мне разобраться с этим и спрятать во внутреннем кармане своей толстовки необходимую для ныряния капу, как мы сразу же вышли из апартаментов, оставив в них клеймёных уборщиков. Пройдя уже известный мне путь, мы вошли в уже известный мне стеклянный лифт и начали скоростной спуск под землю. Сегодня давление на уши как будто усилилось, так что пока мы спускались – хотя этот спуск больше походил на падение, – я не стесняясь пробивала заложенность барабанных перепонок пальцами, однако ничто толком не спасало от давящей боли.
Как и обещал Золото, стоило мне вновь оказаться в той комнате, из которой он забрал меня накануне, как мне сразу же вернули обе мои перчатки, но на тыльной стороне правой внезапно обнаружилась едва уловимая выпуклость – значит, магнит вшили только сейчас, и я не проморгала его. Воодушевляюще…
Я обернулась, желая поблагодарить Золото за его щедрость, но моего гаранта уже не было в комнате – остался только ликтор, который в эту же секунду указал мне на дверь в противоположной стене, через которую я входила сюда сутки тому назад. Ничего не ответив, я молча вышла через указанную дверь и сразу же испытала резкий перепад ощущений: после роскошных апартаментов Золота и кристально чистых коридоров подземные лабиринты Рудника стали выглядеть ещё хуже, чем выглядели до того, как у меня появилась сравнительная картинка. Впрочем, у меня не было времени сосредотачиваться на разительном контрасте, так что он быстро смазался: прошедший мимо меня Крейг потребовал идти за ним, и я пошла. По мере того как мы продвигались вперёд, из разных дверей выходили другие участники и следовали за нами. Вскоре я обратила внимание на то, что среди вышедших были одни только девушки – факт отсутствия парней сразу же напряг меня, и в этот момент я поняла, что за прошедшие сутки ни разу не подумала о Стейнмунне: мылась, ела, спала, снова ела и ни единого раза не подумала о том, как могут обстоять дела у того, о ком я ежедневно и еженощно думала в Кантоне-J! Из-за того, что теперь я не могла самой себе ответить на вопрос о том, как такая резкая перемена чувств вообще возможна, мне только сильнее стало не по себе и сильнее захотелось увидеть Рокетта… Пусть только хотя бы намекнёт на то, что за прошедшие сутки хотя бы вскользь, но думал обо мне, и, честное слово, я сорвусь и признаюсь ему в своих охладевших чувствах! Слишком много всего навалилось: мою семью и моих друзей убили у меня на глазах, их убийца является моим биологическим отцом, я теперь тэйсинтай, выживаю в подземном лабиринте Кар-Хара, могу погибнуть в любой момент – какие вообще чувства возможны в подобных условиях?! Я просто каждую секунду боюсь умереть и желаю выжить – вот и весь букет чувств! И каким бы скудным он ни был, он не только правдив, но и абсолютно понятен… В общем, Стейнмунн не должен на меня злиться за то, что я “остыла”. Я бы на него не злилась. Да я бы даже обрадовалась, узнав, что он тоже остыл! Что ж такое…
Спустя десять минут блужданий по извилистому лабиринту, Крейг завёл нас в странное помещение: мы как будто оказались на краю огромного бассейна, очень напоминающего собой озеро, выходящее на улицу – вода казалась зеленовато-желтоватой, вокруг огромного резервуара разрослись мох и сорная трава, сверху, у открытого выхода в сторону улицы, свисали длинные растения, которые своей длинной почти доставали до самого бассейна. В сумме с освещением – солнце пробивало густые перистые облака свинцового оттенка, недавно пролившиеся дождём, – это место выглядело фантастическим. Таким можно пару минут полюбоваться – особенно игрой света в облаках, – после чего поспешно уйти, чтобы отыскать более сухое и менее прохладное убежище.
Оставив нас стоять подле водного резервуара, Крейг ушёл в дверь, через которую привёл нас, так что мы продолжили стоять в откровенно растерянном состоянии. Первой тишину решила нарушить Самаир.
– Ну что, у кого кто гарант? Мне так повезло: молодой мужчина, любезный и обходительный… Всю ночь кувыркались.
Не успела я остолбенеть от такой искренности и такого вида сотрудничества с гарантом, как следующей голос подала Карэн:
– Мне повезло меньше – попался старикашка шестидесяти лет. Хотя, с какой стороны посмотреть: всю ночь не мучил, так, всего-то пару раз в трусы залез. Мэнди, а у тебя кто?
– У меня с этим всё в порядке, – неожиданно уклончиво ответила блондинка и, скрестив руки на груди, красноречиво отвела взгляд, явно давая понять, что не желает распространяться о своей истории “сотрудничества”.
– А у вас кто? – продолжала эстафету Карэн, бросив взгляд на меня, Скарлетт и Адонию, стоящих напротив нее.
Первой решила ответить Скарлетт:
– Мой гарант – совсем ветхий старик и совсем не извращенец. Просто древняя развалина с сожалеющими воспоминаниями о Павшем Мире и острым желанием выговориться.
– У меня Франций, – пожав плечами, выдала неожиданное Адония, и пока все не успели удивиться, я решила выдать свой шоковый разряд.
– А у меня Золото.
– Франций и Золото? – резким тенором отреагировала Карэн. – Металлы тоже извращенцы?!
– Золото и пальцем меня не тронул, – моментально отрицательно замотала головой я.
– Франций адекватная, – сразу после меня поспешила озвучить свою правду Адония, и на этом тема гарантов съехала на нет. Все ушли в свои мысли о том, почему одним достались гаранты-извращенцы, а другим более выгодные кандидаты, а я задумалась над тем, почему вдруг у Адонии гарантом оказалась Франций, а не Золото, если своим кузеном она назвала именно его. И, получается, Платина вообще никому не гарант? Или он стал гарантом кого-то из парней?..
Стоило мне снова вспомнить о Стейнмунне, как одна из ржавых дверей на соседнем берегу открылась и из неё начали вываливаться и сразу же приближаться к краю бассейна парни. Я сразу же рассмотрела Веркинджеторикса, который тоже увидел меня, но Брейдена, Троя и Стейнмунна ещё некоторое время не было. Когда появились и Брейден с Троем, без Стейнмунна, я начала переживать, но в конце концов мои переживания развеялись, стоило мне только заметить, как у дальнего края бассейна кто-то поднял руку – это был Стейнмунн, и он пытался привлечь моё внимание! Я сразу же взмахнула рукой в ответ. В этот момент мне вдруг захотелось пообщаться не только со Стейнмунном, но и с остальными знакомыми парнями, однако, увидев, что Крейг намеренно отделил их от нас, поняла, что этой роскоши мне
