ваше давление, утром и вечером оно будет стабильным, а ваш кот просто невероятно сладкий пирожочек».
Опять же надо понимать свой организм. Например, есть одышка. Что это такое? Чувство нехватки воздуха, когда частота дыхания увеличивается, только не каждый может понять, есть одышка у него или нет. Потому что одышка — это субъективное чувство нехватки воздуха: человеку может казаться, что ему не хватает воздуха, а на самом деле у него совсем другие проблемы, возможно, он просто до глубины души влюблен и не может надышаться, глядя на свою избранницу.
Есть пожилые пациенты, у которых сатурация, то есть насыщение крови кислородом, низкая, например 75, и это их не беспокоит.
Сидит такая бабуля с коронавирусом и говорит спокойно: «Доктор, у меня все хорошо». А вот девчонка рассталась со своим парнем, забегает ко мне в кабинет с выпученными глазами и рассказывает, как она задыхается, — надумала себе, что сейчас умрет от нехватки воздуха. Но по факту никакой одышки у нее нет.
Слово может уничтожить человека, а может вылечить
Каждый человек испытывает потребность поделиться своими историями страданий и боли, и еще он нуждается, чтобы его внимательно выслушали. Я как врач работаю непосредственно с людьми, и выслушивать чужие истории — моя обязанность. Кто-то склонен сильно преувеличивать свои страдания. У такого пациента любая ссадина требует ампутации, а каждый чих вызван по меньшей мере туберкулезом, от него слышишь только жалобы. Кто-то вечно всем недоволен. Кто-то молча переносит самую сильную боль и доберется до врача только в том случае, когда копье в спине начнет чесаться. Получается, что я как участник сериала, где ключевые фигуры — человеческие жизни.
Я захожу в палату, считываю психологический портрет пациента и понимаю, что ему непосредственно нужно. Если человек начинает раздраженно ругать, например, все здравоохранение, я говорю: «Да, я вас прекрасно понимаю! Все верно! Система уничтожает сама себя, а мы с вами последний оплот здравомыслия в этой богадельне, поэтому, как двое умных и думающих людей, давайте найдем точки соприкосновения и начнем вместе работать над проблемами. И главное — поправим ваше здоровье». Потом обычно я становлюсь для этого человека хорошим другом. Так я перевел на свою сторону много хейтеров в интернете, которые изначально писали мне резкие комментарии, а потом стали самыми верными моими подписчиками, и лучшее доказательство тому то, что теперь они комментируют каждый мой пост и активно защищают меня в комментариях.
У меня был случай, когда одна женщина, просто прочитав мой пост в блоге, написала моему директору, что я — плохой человек (это еще мягко сказано), что вообще вся система здравоохранения ужасна. Я предложил ей консультацию, потому что она жаловалась, что задыхается по ночам. На приеме выяснилось, что этой женщине 70 лет, последние полгода она фактически не спит из-за того, что ее каждую ночь беспокоит чувство нехватки воздуха.
Она уже совсем не могла спать лежа, засыпала сидя из-за постоянной сильной одышки. Я выявил у нее бронхиальную астму, но до меня за много лет болезни ей никто не поставил диагноз и не назначил лечение. Я ее внимательно выслушал, обследовал и назначил терапию, ингалятор. Женщина начала все делать по моим назначениям, у нее не только улучшилось самочувствие, но и вернулся позитивный жизненный настрой.
По опыту я знаю, что если пациент озлоблен, значит, у него что-то болит. В теле или в душе. Нужно это почувствовать и проникнуться его историей.
Самое важное — начать искренне, а не притворно сочувствовать пациенту и «побывать в его шкуре», понять, почему с ним что-то не так, почему ему не становится лучше.
Бывает, что два разных врача-терапевта назначают пациентке одни и те же таблетки, но от первого назначения давление у нее нормализуется, а от другого все по-прежнему плохо. Пациентка говорит о втором враче: «Этот доктор мне не помог. Он плохой врач, невнимательный, бестолковый». А когда первый врач назначил ей ту же самую терапию, ей стало лучше. Потому что первый врач достиг с пациенткой глубокого взаимопонимания — донес до нее важность лечения, рассказал подробно на пальцах, почему это с ней происходит и зачем ей нужен именно этот препарат. Пациентка доверилась доктору и уже совсем по-другому начала принимать лекарство. Она пила его с уверенностью, что раз таблетка принята, значит, давление должно нормализоваться. И оно нормализуется не только за счет действующего вещества, а еще за счет того, что пациентка уверена, что эта таблетка точно ей поможет.
То же самое с гомеопатией. Есть люди, которые с пеной у рта доказывают, что гомеопатия им помогает. Есть эффект плацебо, и я никогда не отменю гомеопатический препарат, когда он не во вред пациенту, если вижу, что человеку этот препарат психологически помогает. Я просто дополнительно назначу другие препараты.
Мой подход — не нужно давить на пациента, что он лечится не так, ни в коем случае. Нужно мягко подвести его к правильному лечению.
Кому-то достаточно сказать: «Знаете, этот препарат вам не поможет». Некоторым людям, особо убежденным и впечатлительным, лучше не менять их личный план жизни, а постараться донести необходимость и важность приема определенных таблеток, но при этом что-то безобидное можно и оставить.
Еще расскажу историю, почему я уверен, что очень важны хорошие отношения врача и пациента. Когда я работал в Коммунарке, к нам поступил очень тяжелый пациент, дедушка 76 лет, он заболел ковидом вместе с женой и дочкой. Дочка умерла, мы не смогли ее спасти — у нее было ожирение, гипертоническая болезнь, и она очень долго тянула с обращением к врачу. Жена поправилась и была выписана.
А у дедушки изначально не было ни одного живого органа. Там в анамнезе и ишемия, и инсульт, и проблемы с сердцем, и хроническая обструктивная болезнь легких. Самое ужасное, что он был лежачий — у него был очень высокий риск бактериальной инфекции. В итоге он попал в реанимацию. Я постоянно к нему заходил, делал с ним дыхательную гимнастику, старался его приободрить, но казалось, что вот-вот он умрет, вот прямо сейчас.
С ним занимались медсестры и волонтеры. И вот как-то я захожу к этому дедушке, а там одна медсестра ему стрижет ногти, другая его причесывает. К нему всегда все относились очень тепло, он это чувствовал. Несмотря на то что он был очень подавлен смертью дочери, эта забота дала ему огромную поддержку. И однажды он встал с кровати: «Олег Александрович, я в порядке, готов выписаться домой, хочу к жене, она меня
