в том числе пятерых из Шотландии и шестерых из Ирландии, чтобы собрать "назначенный парламент". Когда 4 июля 1653 года парламент собрался в Уайтхолле, Кромвель признал, что его избрала армия, но провозгласил начало настоящего царствования святых под председательством Иисуса Христа, 29 и предложил возложить на него верховную власть и задачу разработки новой конституции. В течение пяти месяцев она боролась с этим заданием, но потеряла себя в долгих дебатах, и безнадежно разделилась по вопросам религии и веротерпимости. Лондонские умники прозвали его "Парламентом Баребона", по имени одного из его членов, Хвала Господу Баребону, святому Пятой монархии.
Армия устала от этих людей, как устала от тех, кого изгнала в апреле. Офицеры, подыгрывая Антонию, предложили Кромвелю сделать себя королем; Цезарь мягко отказался, но 12 декабря восемьдесят членов парламента, по настоятельному предложению армии, объявили Кромвелю, что новое собрание не может прийти к соглашению и голосует за свой роспуск. В "Правительственном акте", подготовленном армейскими лидерами, Кромвелю предлагалось стать "лордом-протектором Содружества Англии, Шотландии и Ирландии", избрать новый парламент на основе имущественного ценза, исключив роялистов и католиков, а исполнительную власть возложить на Совет из восьми гражданских и семи армейских офицеров, избираемых пожизненно и служащих советниками как протектора, так и парламента. Кромвель принял и подписал эту "первую и последнюю письменную английскую конституцию". 30 и принес присягу в качестве лорда-протектора 16 декабря 1653 года. Содружество закончилось, начался Протекторат - два имени для Оливера Кромвеля.
Был ли он деспотом? Очевидно, что он жаждал власти, но это обычный вкус, наиболее естественный для сознательных способностей. Он думал о том, чтобы сделать себя королем и основать новую королевскую линию. 31 Похоже, он был искренен, предлагая передать свою власть назначенному парламенту, но его некомпетентность убедила его в том, что его собственная исполнительная власть - единственная альтернатива хаосу; если он уйдет в отставку, похоже, не найдется никого, кто мог бы заручиться достаточной поддержкой для поддержания порядка. Радикалы в армии осудили Протекторат как еще одну монархию; они осудили Кромвеля как "лживого негодяя" и пригрозили ему "худшей участью, чем постигла последнего тирана". 32 Некоторых из этих мятежников он отправил в Тауэр, в том числе генерал-майора Гаррисона, который возглавлял солдат при изгнании Ромпа. Страх Кромвеля за собственную безопасность все больше склонял его к абсолютизму, поскольку он знал, что половина нации приветствовала бы его убийство. Как и другие правители, он чувствовал необходимость окружить себя внушающим благоговение великолепием и достоинством; он переехал во дворец Уайтхолл (1654), роскошно обставил его и принял королевский штат; 33 Но, несомненно, большая часть этой демонстрации была направлена на то, чтобы произвести впечатление на послов и внушить благоговение населению.
В частной жизни он был человеком без манер, жил просто и преданно со своей матерью, женой и детьми. Его мать страшно любила его, дрожа за его жизнь при каждом выстреле из мушкета; умирая в возрасте девяноста трех лет (1654), она сказала: "Мой дорогой сын, я оставляю свое сердце с тобой". 34Сам он, в свои пятьдесят с небольшим, стремительно старел; кризис за кризисом расшатывал его якобы железные нервы; кампании в Ирландии и Шотландии добавили лихорадки к его подагре, и каждый день проходил в хлопотах и тревогах. Лели написал его замечательный портрет в 1650 году. Всем известно обращение Кромвеля к художнику: "Мистер Лели, я хочу, чтобы вы использовали все свое мастерство, чтобы написать мою картину действительно похожей на меня и не льстить мне, а отметить все эти неровности, прыщи, бородавки и все остальное; иначе я никогда не заплачу за нее ни фартинга". 35 Лели взял в руки свой гонорар и значительно отполировал Протектора; тем не менее он хорошо уловил суровое сильное лицо, воплощенную волю, а также нервный дух, напряженный до предела.
Кромвеля критиковали за мрачную простоту его обычной одежды - простого черного плаща и костюма; но в официальных случаях он надевал плащ, расшитый золотом. На публике он держался с подчеркнутым достоинством, а в частной жизни предавался развлечениям и шуткам, даже розыгрышам и иногда буффонаде. 36 Он любил музыку и хорошо играл на органе. 37 Его религиозное благочестие было, по-видимому, искренним, 38 но он так часто использовал имя Господа (не всуе) для поддержки своих целей, что многие обвиняли его в лицемерии. Вероятно, в его публичном благочестии было немного лицемерия, но в частном благочестии, о котором свидетельствовали все, кто его знал, - мало. Его письма и речи наполовину состоят из проповедей; и нет сомнений, что он слишком легко принимал Бога за свою правую руку. Его личная мораль была безупречна, общественная - не лучше, чем у других правителей; он использовал обман или силу, когда считал это необходимым для своих главных целей. Никто еще не смог примирить христианство с государственным управлением.
Формально он не был абсолютным. В соответствии с документом о правительстве был сформирован Государственный совет и избран парламент. Несмотря на все усилия Протектора и армии обеспечить возвращение покладистых делегатов, в Собрании общин, созванном 3 сентября 1654 года, нашлось несколько беспокойных республиканцев и даже несколько роялистов. Началась борьба за то, кто должен контролировать армию - парламент или протектор. Парламент предложил сократить численность и жалованье солдат; те взбунтовались и убедили Кромвеля распустить парламент (22 января 1655 года). Фактически правительство Англии было военной диктатурой с тех пор, как Прайд очистил парламент в 1648 году.
Теперь Кромвель был вынужден управлять страной, не претендуя ни на что, кроме военного положения. Летом 1655 года он разделил Англию на двенадцать военных округов, и в каждом из них разместил корпус солдат во главе с генерал-майором. Чтобы поддержать расходы на это учреждение, он ввел налог в размере десяти процентов на все поместья роялистов. Народ протестовал, распространялась критика и восстание, раздавались голоса, призывавшие к реставрации Карла II. Кромвель ответил ужесточением цензуры, расширением шпионажа, произвольными арестами и судами звездной палаты в обход присяжных и habeas corpus. 39 "Сэр Гарри" Вейн был среди бывших революционеров, попавших в тюрьму. Революции съедают своих отцов.
Нуждаясь в деньгах, которые он не мог собрать с помощью прямых налогов, Кромвель созвал еще один парламент. Когда он собрался (17 сентября 1656 года), его Государственный совет выставил у дверей палаты офицеров и запретил вход 103 членам, избранным должным образом, но подозреваемым в республиканских, роялистских, пресвитерианских или католических симпатиях. Исключенные члены подписали протест, в котором осудили исключение как вопиющее нарушение воли своих избирателей, и назвали лицемерием "практику тирана использовать имя Бога и религию,
