минутку.
Я с нежностью смотрела на него сверху вниз - на мою задумчивую, серьезную, совершенную любовь. Я запустила пальцы в его шоколадно-каштановые волосы, растрепав их именно так, как мне нравилось, прежде чем мой маленький туманный пузырь лопнул.
Беннетт резко встал, рывком подняв меня на ноги. Он крепко обхватил меня рукой за шею и притянул к себе для грязного, собственнического поцелуя, и я застонала ему в рот, крепко сжимая лацканы его костюма в своих маленьких жадных кулачках.
Прежде чем я насытилась его поцелуем, я обнаружила, что лежу лицом вниз на поверхности стола, стакан виски Беннетта и несколько разрозненных бумаг разлетелись по сторонам. Большая рука прижала меня к столу, в то время как другая задрала мою юбку, чтобы выставить мою задницу чудовищу позади меня.
— Беннетт, — прорычала я, выгибаясь под ним. — Я хочу смотреть, как ты трахаешь меня.
— Это очень плохо, Ангел, — легко сказал он, заведя мои запястья за спину, каким-то образом все еще помня о моем больном плече, даже когда он заставил мои конечности двигаться именно туда, куда он хотел. Он наклонился, прижимаясь своей щекой к моей, и зарычал мне в ухо. — Потому что я хочу трахнуть тебя именно так. Я хочу, чтобы ты была подо мной, подчинялась мне, выкрикивала мое гребаное имя. Я собираюсь владеть твоим телом здесь, в этом офисе, потому что ты будешь владеть моей душой все остальное время. — Я почувствовала мягкий шелк его галстука, обвивающего мои запястья, и застонала, почувствовав, как моя киска сжалась вокруг пустоты. Он продолжил: — Итак, ты собираешься лежать здесь и брать мой член, и тебе это чертовски понравится.
Так и будет, я знала, что так и будет. Я всегда хотела сражаться с Беннетом зубами и ногтями на каждом шагу, доказать, что я сильна, равна ему во всех отношениях, показать ему, из чего я сделана.
Но Беннетт знал, из чего я сделана. Он знал, что я была силой, с которой приходилось считаться, и что я сделала бы все для людей, которых любила, включая перерезание горла женщине, из-за интриг которой погибли мои родители и был разрушен дом его матери.
И, черт, как же было приятно находиться во власти этого сильного, замечательного мужчины.
Тем не менее, я дернула за галстук, связывающий мои запястья за спиной, и прошипела: — Прекрасно. Тогда покажи мне, Спенсер. Трахни меня так, как ты это имеешь в виду.
Я услышала звук его молнии за секунду до того, как он вонзил в меня свой огромный член с такой силой, что я вскрикнула. Он крепко держал меня, одной рукой прижимая к столу, в то время как другой сжимал мое бедро, и он безжалостно вколачивался в меня, потому что знал, что я выдержу это.
Он знал, как сильно я этого хотела, нуждалась в этом после событий этой ночи.
— Беннетт, о черт, о черт, о черт, — вздяхала я, чувствуя, что мой оргазм снова приближается.
— Черт возьми, да, Ангел. Ты выглядишь чертовски привлекательно с моим галстуком на твоих запястьях и с моим членом, входящим в твою киску. Я собираюсь связать тебя, как гребаный подарок, и держать под собой вечно. Может быть, я даже накормлю тебя своим членом - я знаю, как сильно ты, блядь, жаждешь этого.
Я застонала, затем ахнула, когда он увеличил свой и без того жестокий темп. — Да, — прошипела я. — Да, о... о Боже, Беннетт!
Я перевалилась через край, и он издал хриплый крик, падая вместе со мной. Даже тихий щелчок открывающейся и закрывающейся двери не смог пустить под откос поезд, в котором я ехала. Я была потеряна в Беннетте, а он во мне, пока хриплый смешок наконец не оторвал меня от облаков.
— Черт возьми, Спенсер, — сказал Зак, переступая через тело на полу, даже не взглянув на него еще раз. — Ты даешь нашей принцессе награду за ее тяжелую работу?
— Похоже, он вознаградил себя, — задумчиво произнес Ной, глядя на Элизу, наморщив нос и поджав губы, прежде чем повернулся к нам и одарил меня своей широкой, сияющей улыбкой. — Привет, солнышко. Я вижу, ты связана галстуком Беннетта - ты плохо себя вела?
Я лениво улыбнулась ему. — Я веду себя прилично только ради тебя, Ной. Ты это знаешь.
Беннетт усмехнулся. Он высвободился из меня и был занят развязыванием моих рук. Затем он нежно потер мои запястья, прежде чем снова одернул мою юбку и усадил меня к себе на колени, где сам сел в кресло Андреа. Он поцеловал меня в изгиб шеи, прежде чем ответить Ною: — Мы вели переговоры. Я получил то, что хотел.
— Ммм, ну, — сказал Ной, окидывая нас двоих взглядом своих темно-синих глаз. — Вы оба немного грубые. Я думаю, тебе следует отвести Джоджо наверх, в душ, пока команда уборщиков Зака устранит этот беспорядок.
Я кивнула. Я, конечно, устроила беспорядок раньше, но только сейчас заметила, сколько всего этого на мне. Я посмотрела на Зака. — У вас, ребята, все еще есть специальный курьер, как у Сильвермана? Я думаю, мы должны отправить ее голову Джеймсу Спенсеру.
Его брови подпрыгнули, и Ной тоже бросил на меня озадаченный взгляд. Беннетт фыркнул, как будто он даже не был удивлен.
— Я вообще хочу знать, откуда ты об этом знаешь? — спросил Зак, поднося телефон к уху.
Я пожала плечами, напустив на лицо беспечное выражение. — Ты в курсе, что я вломилась в подвал Клуба в прошлом семестре. Просто так получилось, что у вас, ребята, выдался... напряженный вечер.
Зак закатил глаза. — Конечно, ты была там той ночью. Конечно, была.
Ной покачал головой с веселой улыбкой. — Все еще полна сюрпризов, милая. Трудно поверить, что мы когда-то думали, что ты просто беспокойная студентка-стипендиатка с горячим телом и острым языком.
— Когда на самом деле ты беспокойная Наследница с горячим телом и острым языком, — добавил Беннетт.
Я толкнула его локтем. — Ты любишь меня.
