Вячеслав Шеянов - Империя в прыжке. Китай изнутри. Как и для чего «алеет Восток». Главное событие XXI века. Возможности и риски для России

24

Разумеется, это субъективные ощущения и личные наблюдения авторов, которые могут не соответствовать действительности; с другой стороны, с 1995 года авторы, если суммировать их поездки, бывали в Китае (в том числе в его провинциях, вне Пекина и Шанхая) не менее раза в год, а с 2007 года – не менее трех раз ежегодно.

Эта честность, о которой с ностальгией вспоминают путешествовавшие по Китаю в 90-е годы (и особенно в их первой половине) была вызвана в первую очередь как редкостью иностранных туристов, которые вызывали, прежде всего, изумление и любопытство, а не жажду наживы, так и особым контролем правоохранительных органов за ними и за всем, что было связано с их действиями. Существенно и то, что основная часть иностранных туристов были тогда (а в основном и остаются сейчас) баснословно богатыми по китайским меркам, что позволяло прекрасно заработать на них по-честному, без каких бы то ни было попыток прямого обмана.

Описанная добросовестность представляется одним из преимуществ по-настоящему долгосрочного партнерства.

То есть, скотом (польск.).

Профессиональным патриотам, с восторгом наслаждающимся практическими следствиями того открытия, что деятелям определенного сорта проще писать доносы, чем читать учебники, стоит припомнить, что наш народ заимствовал принципы военно-государственной организации с севера – у соседей-норманнов (варягов), а религию (выполнявшую тогда, но ни в коем случае не сейчас, важнейшую функцию формирования народа при помощи единства культуры) с юга – у соседей-греков. Разумеется, мы творчески и исключительно глубоко переработали заимствованное (такая переработка, как правило, до полной неузнаваемости, вообще является принципиальной особенностью русской культуры и русского образа жизни), но это ни в коей мере не способно отменить сам бесспорный факт. При этом интересно, что, хотя мы не знаем бесспорно, как именно происходил выбор заимствуемой религии, мы знаем с абсолютной точностью, что уже в раннем Средневековье нашим предкам, составлявшим летописи, крайне приятно было считать, что это заимствование происходило в рамках открытого и прагматичного конкурса, но совершенно не в ходе каких бы то ни было сакральных (несмотря на всю специфику предмета) откровений.

А иногда, как мы слишком хорошо знаем на примере новейшей истории собственной страны и всего постсоветского пространства в целом, прекрасно обходящееся без каких бы то ни было прикрытий и открыто, честно и, более того, с демонстративным торжеством выдвигающее коррупцию, грабеж и насилие в качестве высших и совершенно естественных ценностей государства. Недаром в середине 90-х Чубайсу приписывалась фраза «наглость города берет», а в 2000-е годы ею достаточно часто и весьма убедительно характеризовалась деятельность различных политических группировок, осуществлявших государственную политику в своих эгоистических, а порой и открыто коррупционных целях.

Впервые, насколько можно судить, описан в докладе Института проблем глобализации под редакцией М. Г. Делягина «Практика глобализации: игры и правила новой эпохи» (1998), в следующем году вышедший в сокращении отдельной книгой.

Разумеется, правильно говорить о «мышлении цивилизаций Южной и Юго-Восточной Азии», но для простоты мы пользуемся общеупотребительным, хотя формально, безусловно, и совершенно неправильным термином.

А восьмой император династии Сун, Хуэйцзун (1082–1135 гг. н. э.) ввёл в программу экзамена ещё и рисование, – правда, увлекшись искусствами, запустил дела государственного управления до такой степени, что империя потеряла северные владения, столица его была разграблена, а сам он провел 8 лет в плену, где и умер.

Хотя, разумеется, его можно просто обмануть или воспользоваться его неосведомленностью в тех или иных аспектах бизнеса и конъюнктуры.

Сейчас он стоит слишком дорого, чтобы его имело смысл пить (не будучи знатоком или фанатом, в свою очередь, страстно любившего его Мао Цзэдуна), либо безбожно фальсифицируется, и на смену ему пришло пять других, действительно великолепных, марок китайской водки, которые авторы, к своему сожалению, не могут рекомендовать читателям, чтобы не быть заподозренными в коммерческой рекламе.

Конечно, с точки зрения русского языка более правильным термином была бы не «длинная», но «долгая воля», – однако многие исторические и культурные термины вошли в наш язык в результате дословного перевода, позволяющего лучше приблизиться к миропониманию авторов этого термина и совершенно не направленного на приспособление этого миропонимания под наши стандарты и привычки. Этот подход, к каким странным для нашего языка и уха лексическим конструкциям он бы ни приводил, представляется единственно правильным.

Один из авторов книги, много путешествовавший по Китаю, в том числе по объектам не международного, но преимущественно внутреннего туризма, приобрел привычку с горящими глазами рассказывать китайским партнерам о посещенных им его прекрасных достопримечательностях, в которых они, как правило, не были, – да еще и об изменении некоторых из этих достопримечательностей за последние годы.

Собеседование, при котором ведущий его ведет себя нарочито издевательски или, по крайней мере, жестко, чтобы выявить степень самоконтроля испытуемого, его психологическую устойчивость и способы поведения в экстремальных психологических условиях; обычно ведется до потери испытуемым самоконтроля и впадения его в истерику (не принципиально, агрессивную или взывающую к жалости).

Хотя этот пример относится и не к Кировской области, он достаточно хорошо иллюстрирует приведенный образ. Во второй половине 90-х годов на одну из нефтяных скважин в Западной Сибири приехал корпоративный юрист из Нью-Йорка, работавший на ее американского владельца. Он был добросовестным человеком, приехавшим в офис компании в Ханты-Мансийске, чтобы проверить соответствие документов реальности, – а затем ему стало интересно, и он захотел посмотреть скважину. Когда он вылез из вертолета, сердобольные женщины из столовой первым делом повели его умываться: конечно, они знали о существовании негров и даже видели их в фильмах, но представить одного из них на своей затерянной в тайге скважине не могли даже теоретически.

http://romx.livejournal.com/500676.html

Следует учитывать, что китайские разговоры о наказании виновных за те или иные проступки далеко не всегда соответствуют действительности. Так, во время делового визита в Россию один из членов китайской делегации, вице-мэр города, попросил у заинтересовавшейся работой в этом городе российской фирмы взятку. Ему было отказано, и через несколько месяцев представитель фирмы при случае, к слову рассказал эту историю своему китайскому коллеге. «А, этот! – не моргнув глазом, ответил коллега, – так его совсем недавно расстреляли за коррупцию». И представитель российской стороны некоторое время пробыл в немом восхищении перед действенностью и строгостью китайских законов, пока случайно не увидел в выпуске новостей своего якобы покойного знакомого – живого, процветающего и поднявшегося по карьерной лестнице.

В России принято использование неточного написания фамилии «Ахмадинеджад», вызванного некорректной транслитерацией записи фамилии латиницей (Ahmadinejad); однако, авторы предпочитают избегать ошибок даже в тех случаях, когда они общеупотребительны.

Которые авторы, несмотря на всю любовь к Китаю и китайскому пиву, все же не будут рекламировать в данной книге.

Исключительно острая даже по восточным меркам кухня; ее адаптированный вариант привел к тому, что из шести участников одной деловой трапезы смогли продолжить работу утором лишь двое – включая единственного не китайца, одного из авторов данной книги.

Что позволяет в любом уголке мира легко определять китайские рестораны с действительно аутентичной кухней: китайцы с удовольствием экспериментируют с экзотикой, в том числе и в кулинарии, но в повседневном потреблении склонны к традиции.

«Девушка»! Многие образованные китайцы считают это обращение невежливым, неуважительным к человеку, работающему официантом, но это пока не стало базовой тенденцией.

Кстати, если вдруг вспомнили – можете смело идти наниматься поваром в лучшие рестораны планеты: рецепт классического «Оливье», бледные тени которого известны старшему поколению под псевдонимом «Столичный», был полностью утерян в гражданскую войну, – наряду с рецептом, например, классической медовухи.