Ознакомительная версия.
Таким образом, несмотря на достигнутую классовую однородность советского общества, стремление власти осуществлять всеобъемлющий контроль над всеми сферами жизни общества только усилилось, поскольку в результате установления неадекватного способа производства появилась основа для проявления массового инакомыслия. Неадекватность системы порождала тоталитаризм. Государство диктатуры пролетариата постепенно перерождалось в тоталитарное государство.
Изменилась внутренняя политика государства. Вместо подавления сопротивления и ограничения политического и экономического влияния остатков эксплуататорских классов ее содержанием окончательно стало предотвращение и преследование инакомыслия в широкой народной среде.
Именно эти обстоятельства явились предпосылкой для массовых политических репрессий. Не случайно первой жертвой политики массовых репрессий по причине критичности своего восприятия любой идеологической догмы стала старая (“буржуазная”) интеллигенция.
На протяжении 1928–1931 гг. было раскрыто несколько “вредительских” организаций в промышленности и высшем административном аппарате. Кульминацией этой кампании стал процесс “Промпартии” в конце 1930 г. С распространением вульгарно-коммунистического способа производства на сельское хозяйство настала очередь крестьянства, которое в силу своего природного скепсиса никак не могло поверить в эффективность новых производственных отношений, фактически лишивших их прав собственника и стимулов к труду.
То, что следующей под каток политических репрессий попала правящая коммунистическая партия — самое яркое подтверждение того факта, что репрессии 30-х годов были направлены не против классовых врагов, а против инакомыслия в широких народных массах, составлявших базу правящего режима. Ведь именно партия объединяла самую политически активную и динамичную часть общества, действительно его “передовой отряд”, следовательно — потенциальных инакомыслящих. В конце концов, как известно, под подозрением оказались все, весь народ без исключения. Такое положение стало закономерным итогом тоталитарной политики государства, направленной на подавление в корне любой критики и любых сомнений в правильности избранного пути.
Репресии, с точки зрения их идеологов и исполнителей, имели безусловное политическое обоснование, поскольку были направлены против врагов народа и социализма, способных выступить в качестве “пятой колонны” в грядущей войне с мировым империализмом. На самом деле жертвами кровавого Молоха репрессий в подавляющем большинстве были не идейные противники режима, а представители всех социальных слоев, проявлявшие несогласие с политикой властей. Объективную основу для возникновения инакомыслия в народных массах создавал утопический характер той модели социализма, которую отстаивали Сталин и его единомышленники. Поэтому инакомыслие (в различных формах, но в большинстве случаев весьма далеких от идейного антикоммунизма) было достаточно распространенным явлением, что предопределило массовость репрессий.
Таким образом, выявление взаимосвязи и взаимовлияния базиса советского общества, прежде всего его способа производства, и надстройки — политической системы позволяет сбросить покров мистической загадочности с событий 30-х — начала 50-х гг. Логика массовых политических репрессий очевидна: правящий режим устранял прежде всего тех, кто обладал способностью независимого суждения, критического восприятия действительности. Именно такие люди представляли опасность разоблачения для “голого короля” — вульгарного коммунизма. Большинство из них были абсолютно невиновны по сути предъявлявшихся им обвинений, но в силу своих личных качеств и занимаемого положения они представляли собой потенциальный источник инакомыслия, и режим принимал против них превентивные меры. Причем машину репрессий, однажды пущенную в ход, уже трудно было остановить. Процесс оказался самовоспроизводяпщмся, поскольку действия власти, направленные против действительных и мнимых врагов системы, не устраняли объективную причину инакомыслия — неадекватность существовавшего способа производства.
Тоталитаризм является обязательной, но не единственной предпосылкой возникновения массовых политических репрессий. Они стали возможны только в определенных конкретных исторических условиях. Их возникновению способствовали объективные трудности строительства нового общества и новой экономики в относительно отсталой, аграрной стране, разоренной империалистической и гражданской войнами и окруженной со всех сторон враждебными капиталистическими государствами. Ощущение постоянной внешней угрозы оказывало сильное влияние на психологический климат, жизнь страны протекала в ожидании неизбежной новой большой войны. Сложная внутренняя и международная обстановка требовала идейного и духовного сплочения народа, железной дисциплины. Только при наличии единой воли можно было решить стоявшие перед страной задачи.
Политические и экономические трудности усугублялись невозможностью быстро изменить мировоззрение широких слоев населения. Сыграла свою роль и непримиримая борьба за власть в партии и государстве группировок, имевших принципиально отличные взгляды на пути построения социализма. Со временем борьба за идейную чистоту марксистско-ленинского учения превратилась в один из источников, питавших тоталитаризм системы. Наконец, нельзя недооценивать в этой связи и известные личные качества И. В. Сталина.
Совокупность этих исторических обстоятельств в сочетании с тоталитарным характером советской политической системы и привела к возникновению массовых политических репрессий. С течением времени по мере укрепления советского государства ряд указанных факторов потерял свое значение, и угроза возобновления широких репрессий окончательно исчезла, несмотря на то, что тоталитарный характер системы сохранился. Неуклюжая попытка Горбачева перейти к демократическим формам управления государством и обществом, не затрагивая основ способа производства, закончилась известными событиями.
Изложенное в этой главе подтверждает еще раз, что глубинные причины большинства процессов, происходивших в советском обществе, следует искать в противоречиях существовавшего способа производства. Если бы он был адекватен реальным условиям, не могли бы возникнуть в принципе ни тоталитаризм, ни, тем более, массовые политические репрессии. Именно анализ советского способа производства позволяет объяснить очередной из многочисленных парадоксов нашей истории: почему, ликвидировав капиталистическую эксплуатацию и построив общество социального равенства, мы лишились свободы?
Ознакомительная версия.
